Читаем без скачивания Пилот вне закона - Александр Зорич

Обществу сейчас гораздо больнее — оно поражено гангреной. Трупное окоченение везде, вплоть до занебесья — Совета Директоров!

Очень хорошо, что у нас есть примеры великой доблести, потому что разбудить труп можно, но только одним способом — ударить по его инстинкту выживания. Страх смерти гораздо сильнее желания пожрать.

Это означает скорую войну, сынок. Встряхнуть обывателя, дать ему пинка, реквизировать личное авто на военные нужды, сунуть мордой в реальность, где резаная бумага стоит ровно столько, сколько стоит бумага, плюс капля краски!

Многие думают, что болью и войной нас Бог наказывает — это ошибка. Он нас так лечит. Хоть и горька пилюля, но она помогает. Ценность возвращается на место стоимости, подлинное счастье занимает свое кресло, согнав удовлетворение. Танк, флуггер и линкор оказываются гораздо ценнее шале в горах, позолоченного авто и шубы из соболей. Не спасут соболя от орбитальной бомбардировки! В чести солдаты, ученые, учителя, изобретатели, инженеры и рабочие — их любят и уважают, потому что без них, без вас войны не пережить.

Поэтому, сынок, поправляйся, скоро ты будешь очень нужен. И знаешь что… никогда тебе этого не говорил, а зря… я люблю тебя, сын.

— Приветствую гражданина Румянцева! — не без торжественности сказал Боб Джи Кейн, входя в палату.

Он принес авоську с яблоками, коробочку махаонского инжира, запах машинного зала и густой черный бас, заполнивший всю комнату. Это было на третий день после моего пробуждения.

— Вот тебе лично от меня в знак примирения. Был не прав!

Мы одновременно почесали скулы, так как оба помнили, по какому именно месту ошибся Боб, и траппер продолжал:

— Все подозрения с тебя сняты, Гай справляется о твоем здоровье, шлет приветы, велит держать хвост саксофоном, как у него самого!

Про хвост мне показалось до того смешно, что я закашлялся. Голова отозвалась слабым подобием недавней боли — все-таки современная медицина творит чудеса!

— Ты, брат, такое устроил на трассе! Никогда не видел подобного шоу! Победили мы неожиданно, но все благодаря тебе. И победили красиво, опять же благодаря тебе! Спасибо. Все парни тебе рукоплещут, от себя добавлю: ты достучался до моего большого черного сердца! Ты у нас теперь ОВП — Особо Важный Пациент! Гай обещал, что, если ты умрешь, он кому-то что-то откусит.

Мы пожали друг другу руки, и я немедленно засмущался. Не выношу, когда меня хвалят в моем присутствии. Да еще с такой интенсивностью. Поэтому я поспешил сменить тему.

— Доктор Анна до того внимательна, что продержала меня трое суток на голодном информационном пайке, — сказал я. — Ничего не знаю, а интересно. Что происходит, как обстановка, чей Шварцвальд? Требую пояснений в нагрузку к яблокам!

Боб грузно опустился на банкетку по правую руку от меня.

— Ты бы видел лицо Блада! Как будто говна съел, честное слово! Но уговор Кормчий держит: планету передает нам. У него есть двадцать один день на работу в копях для возмещения затрат на операцию по захвату, как мы и договаривались на Кастель Рохас.

— Не имел возможности присутствовать, — напомнил я. — Деталей не знаю.

— Ах, ну да. — Боб почесал бородку. — В общем так: «Синдикат» пока на Шварцвальде, но основную флотилию из системы уже вывел. А через три недели мы планету забираем.

— А что за байка с координатами форта? Надеюсь, Блад в самом деле ничего не пронюхал?

— Кто же знает, Андрей? Разве он признается? Если Блад что и знал — к нам не полез, потому что понимает, что бой за «Вольный» — это не налет на копи, уровень потерь будет совсем иной. С другой стороны, в системе они торчали долго, причем совсем неподалеку. Что они могли разведать за это время? Мало ли!

— Боб, я не думаю, что дезинформация была инициативой и идеей Блада, — сказал я уверенно. — Видишь ли, как бы тебе сказать… У нас с Фэйри Вилсон… Точнее, у нее со мной…

Кейн рассмеялся.

— Ха-ха-ха! Нечего мяться! Ты ее поматросил и бросил?

— Ну не совсем… короче говоря, я ее просто бросил. Не матросил. Честно.

— О брат! Ты или дурак, или романтик, я бы на твоем месте не терялся! Фэйри женщина что надо!

— Я бы сам не терялся, да только я безнадежно, по уши влюблен.

— Значит, романтик. — Боб кивнул: мол, суду все ясно, случай запущенный и все такое.

— Я ей отказал. Она сама намекала, предлагала, однажды даже пыталась… хм… добиться моей благосклонности силой. А я отказал. Понимаешь? — Я разволновался и начал жестикулировать. — Погоди, я договорю, иначе запутаюсь. Вдруг это важно?

Боб пробурчал что-то вроде: «Конечно, важно, молодежь, черт возьми».

— Так вот, она разозлилась, как… я даже не знаю, с чем сравнить! Я ее такой представить не мог, хотя вроде бы знал неплохо.

— Надо думать! Головой думать! — не удержался Кейн. — Отказать такой девке — это почти смертный приговор!

— Вот-вот! Я к чему и веду?! Эта тварь решила отомстить! Придумала комбинацию, мать ее за ногу! И ведь какое время выбрала, сучка! — Я не на шутку распереживался. Я только сейчас осознал, что Фэйри практически меня убила всего одной фразой. Не получилось, обошлось, но на больничной койке, как ни крути, я оказался по ее вине. — Уж не знаю, какую часть комбинации разработал Кормчий, но инициатива точно ее! Гадом буду! Как она меня подставила! Ох, до чего я ее ненавижу!

Боб внезапно округлил глаза, выпрямился, но потом как-то опал, сник и упер подбородок в кулак. Он заговорил, притопывая ботинком и покачивая головой, будто так легче думалось. Или убедительнее звучало, не знаю.

— Я тут подумал, что тебе лучше бы не спешить с выводами, гражданин Румянцев. Вилсон, конечно, сучка, спору нет, и вообще она из «Синдиката». Но насчет ненависти — это слишком ответственная эмоция, может повредить делу. Слушай мои мысли. Но сначала спрошу: ты что последнее помнишь в «Эстеглале»?

— Не знаю, — я честно силился вспомнить, но вспоминалось не особо. — Ты мне дал в рыло, я упал, потом меня отволокли к черному ходу и там наподдали парализатором. Я выключился. Все.

— Это понятно! Не о том спрашиваю! Ты что-то слышал? Или, может быть, тебе успели рассказать? Ты в курсе, чем закончилась сходка?

— Слышал? Ничего я не… — начал было я, но тут все-таки расцвела заря памяти, как сказали бы клоны. — Конечно! Я слышал выстрелы! Негромкие такие, но вполне отчетливые, будто стреляли с противоположной стороны здания… А что, это как-то связано?

— Это «как-то связано»! Это ох как связано! Как только тебя уволокли, на улице началась пальба. Не просто перестрелка — военные действия! Битва при Изандлване![11] Без шуток, на улице рубилось человек сто! И снайперы работали, точно говорю. Такая канонада! Одна группа пыталась в отель ворваться, а вторая ее не пускала… Или не «не пускала», а просто под руку подвернулась?

— Ого! Это с чего?!

— А вот мне бы знать! Сам гадаю! Те, что рвались в отель, — якудза Бо Акиры! А вторые — оперативники «Эрмандады»! Покрошили друг друга немерено! Пока они упражнялись, мы успели унести ноги. На выходе нас пытались перехватить «эрмандадовцы», но их оказалось всего двое — остальным было не до нас. Чувствуешь, что получается?

Я отрицательно помотал головой.

— Нет? Зря! Я мыслю так: якудза прознали о сходке и пошли мстить «Синдикату» за ограбление «Реала» — это же на их территории! А «эрмандадовцы», учитывая, что они поджидали нас у черного хода, шли, судя по всему, туда же. То есть вязать нас или и нас, и Блада. На улице они столкнулись, сообразили, что эти парни тут не просто так, и начали стрелять для профилактики. И якудза безопасников не любят, и у тех к ним претензии. Теперь понял?

Я тяжело вздохнул и честно ответил: «Нет».

— Очнись, Румянцев! Если бы Фэйри знала что-то конкретное насчет маяка на «Хагене», она обязательно попыталась бы тебя завербовать! Точнее, Блад бы ее заставил! Если учесть, что она все ему рассказала, он иначе не мог поступить, ведь он умный! Но она не знала ничего конкретного, кроме дезы. И когда она ее преподнесла? А очень вовремя! Как раз перед тем, как заявилась «Эрмандада»! Румянцев, да Фэйри тебя спасла!

— Боб, если я до сего момента не понимал ничего, то теперь мое «ничего» возвелось в квадрат. Да почему же Фэйри меня спасла?

— Да потому! Ты хорошо понимаешь, что «Эрмандада» на тебя персонально охотится? Ты же бывал у них в пыточной! Не знаю зачем, но так просто они туда никого не таскают! Ты им был нужен тогда, и не факт, что не нужен теперь! И если бы не Фэйри, был хороший шанс в пыточную вернуться! Так-то, Румянцев! Не торопись ненавидеть! Ведь и убить недолго, а врагов просто так, из эмоций, убивать нельзя. Враг может быть полезен, мертвец — никогда.

Я обмер.

Логика в словах Кейна была настолько железной, что аж звенела.

Фэйри, Фэйри… Мисс Вилсон, королева красоты среди пиратов, дьявол тебя задери! Неужели ты так расплатилась со мной разом за отвергнутую любовь и за спасение твоей жизни? А ведь очень похоже на то! Ох, женщины, что же вы с нами делаете!