Читаем без скачивания Охота на лис - Майнет Уолтерс

Джеймс не стал отрицать правильности выводов Марка.

— Меня уже однажды пытались изолировать, и та изоляция не заставила меня изменить мои взгляды, — проговорил полковник. — Не заставит и сейчас.

— Вы говорите о лагере для военнопленных в Корее?

— Да, — удивленно ответил полковник. — А откуда вы знаете?

— Мне рассказала Нэнси. Она многое о вас разузнала… Говорит, вы настоящая легенда.

Довольная улыбка осветила лицо старика.

— Поразительно! А мне казалось, ту войну давно забыли.

— Очевидно, нет.

Марк почти физически ощутил, как к полковнику возвращается самоуважение.

— Ну что ж, по крайней мере вы убедились, что меня не так-то легко сломить… и невозможно запугать.

Марк печально покачал головой:

— Как вы не понимаете, Джеймс, что та изоляция была совершенно иного рода! Вы защищали принципы, ваши солдаты поддерживали вас, и в конце концов вы вышли победителем. Сейчас совсем другая ситуация. Неужели вы не замечаете, что у вас совершенно нет ни друзей, ни союзников? Вы отказываетесь обратиться в полицию, потому что боитесь вовлечь в это грязное дело Нэнси. — Марк указал на окно. — По той же самой причине вы не имеете ни малейшего представления о том, что думают люди там, в деревне, так как не желаете никаких выяснений. Плюс, — он ткнул пальцем в письмо, лежащее на столе, — вы готовы уволить меня, потому что начали сомневаться в моей преданности… Но главная причина, по которой поколебалась моя преданность, как раз в том и состоит, что я понял — вы многое от меня скрываете.

Джеймс вздохнул:

— Я надеялся, что все прекратится, если я не буду реагировать.

— Вероятно, так думала и Алиса, и вспомните, чем это для нее закончилось.

Старик вытащил из кармана носовой платок и поднес к глазам.

— О Боже! — воскликнул Марк, чувствуя, что зашел слишком далеко. — Послушайте, я вовсе не хочу вас снова расстраивать, но, пожалуйста, подумайте, что Алиса ведь чувствовала себя такой же одинокой, как и вы. Вы говорили о том, что в последнее время она боялась слишком часто сбывавшихся предсказаний. А не думаете ли вы, что и на нее сваливался поток подобной грязной лжи? Эта корова Бартлетт не переставая твердит о том, как чувствовала бы себя Алиса, узнай она все о вас. Тот, кто снабдил миссис Бартлетт информацией, несомненно, понимал, что Алиса была потрясена ею. Конечно, она должна была все обсудить с вами, но я уверен, она пыталась защитить вас, как вы теперь защищаете Нэнси. Только вот результат… Чем больше вы стремитесь что-то скрыть, тем сложнее потом это открыть, но такой момент неизбежно настанет. Вы не имеете права, Джеймс, своим поведением поощрять эти обвинения. Вы обязаны бросить клеветникам вызов!

Полковник скомкал платок.

— Каким образом? — устало спросил он. — Ничего ведь не изменилось.

— О, как вы заблуждаетесь! Изменилось все! Нэнси больше не является всего лишь порождением вашего воображения… Она реальна, Джеймс… А реальный человек способен опровергнуть все обвинения Лео.

— Она всегда была реальна.

— Да, но она не хотела, чтобы ее втягивали в вашу семейную свару. Теперь, насколько я понимаю, она готова помочь. В противном случае она не приехала бы к вам и уж, конечно, не попросила бы о повторном приглашении. Почему вы не хотите ей поверить? Объясните ей все, что здесь происходит, позвольте прослушать записи, а затем спросите, согласна ли она пройти анализ ДНК. Ведь вопрос может решить элементарная сверка групп крови. Я могу поставить последний цент на то, что она согласится, и тогда у вас будут доказательства угроз и преступного принуждения, с которыми вы обратитесь в полицию. Неужели вы не понимаете, насколько укрепилось ваше положение с ее появлением здесь у вас сегодня утром? Рядом с вами наконец-то оказался абсолютно честный человек. Если вы не хотите, я могу поговорить с ней от вашего имени. — Он улыбнулся. — И кроме всего прочего, вам удалось бы очистить здешнюю местность от нескольких очень вредных сорняков. Алиса одобрила бы подобную прополку.

Марку не следовало упоминать имени Алисы.

Джеймс снова поднес к глазам носовой платок.

— Все ее лисы мертвы, знаете ли, — сказал он, и в голосе его прозвучало тихое отчаяние. — Он ловит их в капканы, разбивает им морды, а затем швыряет на террасу. Мне приходилось убивать их, чтобы избавить от мучений. Точно так же он поступил и с Генри… Бросил его в том месте, где умерла Алиса, со сломанной лапой и разбитой мордой. Старый добрый пес зарычал, когда увидел, что я приближаюсь к нему, а когда я приставил дуло винтовки к его голове, наверняка подумал, что я и виноват в его страданиях. За всем этим скрывается какое-то страшное безумие. Я уверен, Алиса стала его жертвой. Думаю, ее заставили наблюдать за тем, как одной из ее бедных любимиц самым зверским образом разбивали череп, и я почти уверен, что Прю Уэлдон стала свидетелем именно такой сцены. Вне всякого сомнения, что-то подобное и убило Алису. Она не выносила жестокости. Если лиса была еще жива, она сидела рядом с ней до тех пор, пока бедное животное не умерло.

«Его рассказ многое объясняет, — подумал Марк. — К примеру, пятна крови рядом с телом Алисы. Обвинения в безумии, которые бросала кому-то Алиса. Звук удара».

— Вам следовало бы заявить об этом в полицию, — неуверенно заметил Марк.

— Я пытался. В первый раз по крайней мере. Мертвая лиса на моей террасе никого не заинтересовала.

— Но ведь это свидетельство жестокости!

Джеймс вздохнул и снова сжал платок.

— Вы представляете, что происходит с головой животного после того, как в нее выстрелят из винтовки? Возможно, мне следовало бы оставить Генри умирать в страшных муках и дожидаться приезда полиции, чтобы кого-то заинтересовала история с лисой. Мне сказали, чтобы я звонил в Общество защиты животных.

— Ну и что?

— Те выразили мне сочувствие, но оказались совершенно неспособными помочь, так как речь шла о сельскохозяйственных вредителях. Они предположили, что это дело рук браконьера, обнаружившего в своем капкане вместо оленя обыкновенную лису и решившего выместить злобу на бедном животном.

— Вот почему вы каждую ночь сидите на террасе? Неужели надеетесь его поймать?

На лице старика снова появилась едва заметная улыбка, словно вопрос немного рассмешил его.

— Будьте осторожны, Джеймс. При защите собственности использование силы допускается только в разумных пределах. Если вы совершите нечто такое, что будет попахивать самосудом, то неминуемо окажетесь в тюрьме. Суды без всякого снисхождения относятся к тем, кто пытается брать правосудие в свои руки. Я, конечно, ни в чем вас не виню. В вашем положении я, возможно, прореагировал бы точно так же. Просто прошу вас подумать о возможных последствиях, прежде чем вы совершите нечто такое, о чем потом пожалеете.

— Я только о них и думаю, — выпалил Джеймс. — Возможно, настало время вам самому прислушаться к собственным советам. Или все-таки правду говорят те, кто считает, что у человека, который сам себе адвокат, клиент — идиот?

Марк поморщился.

— Наверное, я заслужил ваши слова, но не понимаю чем.

Джеймс разорвал письмо и бросил клочки в корзину рядом с письменным столом.

— Хорошенько подумайте, прежде чем станете убеждать Нэнси обнародовать ее родственные отношения со мной, — произнес он ледяным тоном. — Моя жена стала жертвой сумасшедшего… Я не собираюсь терять и внучку.

Вулфи бесшумно скользил среди деревьев по следам отца. Мальчика влекли любопытство и ужас, ему страшно хотелось узнать, что все-таки происходит. Вулфи никогда не слышал выражения: «Знание — сила», но призыв, заключенный в нем, был ему интуитивно знаком. Как же иначе он найдет мать? Сегодня Вулфи чувствовал себя гораздо смелее, чем когда-либо раньше, и понимал, что это имеет какое-то отношение к доброте Беллы и к тому, как Нэнси тогда поднесла палец к губам, прося его сохранять молчание. Во всем этом был какой-то намек на его будущее. Наедине же с Лисом Вулфи думал только о смерти.

Ночь выдалась настолько темной, что он ничего не видел. Но мальчуган двигался легко и бесшумно, не обращая внимания на хлещущие по лицу колючие ветки. Шли минуты, и зрение ребенка постепенно приспособилось к скудному свету луны, а хруст сухого валежника под тяжелыми ступнями Лиса он слышал достаточно отчетливо, чтобы не сбиться с пути. Время от времени Вулфи останавливался, понимая, что должен быть внимательным, чтобы и теперь не угодить в ловушку, как в прошлый раз. Но Лис сегодня не замечал его, он упорно продвигался по направлению к Особняку. Поистине волчьим чутьем мальчик почувствовал, что отец возвращается на свою территорию, к любимому наблюдательному пункту. Навострив уши и предельно сконцентрировав внимание, Вулфи прошел по касательной к месту, на котором остановился Лис, и начал создавать собственную территорию.