Читаем без скачивания Охота на лис - Майнет Уолтерс

Глава 20

Белла задумалась: сколько же времени просидел рядом с ней этот ребенок? Был жуткий холод, она скорчилась на складном стуле, закутавшись в куртку и шарф, и слушала «Мадам Баттерфляй» Пуччини на плейере. Сэйди увела собак в свой фургон кормить, и через ограждение мог перейти любой, а Белла ничего не заметила бы. В голове у нее звучало пение мадам Баттерфляй «Un bel di vedremo». Героиня оперы пела о корабле Пинкертона, появившемся на горизонте, и о своем любимом муже, поднимающемся на холм к их дому, чтобы забрать ее и увезти с собой. Всего лишь мечта… Безнадежное пустое заблуждение… Истина, как очень скоро узнает Баттерфляй, заключается в том, что он ее бросил. Истина для женщин всегда в том и состоит, что их бросают, мрачно подумала Белла.

Она со вздохом подняла глаза и увидела рядом дрожащего Вулфи в тонком джемпере и джинсах.

— О, дьявол тебя подери! — воскликнула она, стаскивая наушники. — Ты до смерти замерзнешь, глупый мальчишка. Иди сюда, забирайся ко мне под куртку. Странный ты все-таки парень, Вулфи. Всегда так незаметно подкрадываешься. Как тебе удается не привлекать к себе внимания?

Вулфи позволил закутать себя в армейскую куртку, уютно прижавшись к большому мягкому телу Нэнси. Он редко чувствовал себя так хорошо. В тепле… В безопасности… Рядом с теплым, почти материнским телом. С матерью он никогда не ощущал себя в такой безопасности, как с Беллой. Он поцеловал ее в шею и в щеку и положил руки ей на грудь.

Белла приподняла его голову, и лицо мальчика осветилось лунным светом.

— Ты уверен, что тебе только десять лет? — с иронией спросила она.

— Наверное, десять, — ответил он сонно.

— А почему ты не в постели?

— Не смог зайти в автобус. Лис его запер.

— О Господи! — злобно прорычала она. — И куда он отправился?

— Не знаю. — Вулфи указал в направлении фермы «Шенстед». — В ту сторону через лес. Наверное, хочет куда-то поехать.

— С кем это?

— Не знаю. Он звонит по телефону, и за ним всегда приезжает машина. Я часто пытался следить за ним, когда еще была мама. А теперь мне не интересно.

Белла посадила мальчика к себе на колени под толстой курткой и уперлась подбородком ему в голову.

— Знаешь, дорогуша, мне совсем не нравится то, что здесь происходит. Завтра я бы со своими девчонками уехала… Вот только за тебя беспокоюсь. Если бы я знала, что замышляет твой отец… — Она ненадолго замолчала, задумавшись. — А что, если завтра я отвезу тебя к полицейским и ты расскажешь им о своей маме? Ну конечно, на какое-то время они отдадут тебя в какую-нибудь опекунскую семью — но ведь по крайней мере это лучше, чем жить с Лисом, — и в конце концов они обязательно найдут твою маму и Каба. Как насчет моего предложения?

Вулфи решительно замотал головой:

— Не-а. Я боюсь полицейских.

— Но почему?

— Они ищут синяки, и если находят, то забирают.

— И что, они найдут синяки на тебе? — спросила Белла.

— Наверняка. И тогда они пошлют меня в ад.

Тощее тельце содрогнулось от ужаса, и Белла с возмущением покачала головой. Кто забил мальчишке голову подобной ерундой?

— С какой это стати, дорогуша, за синяки надо отправляться в ад? — спросила она. — Они ведь появились не по твоей вине. А по вине Лиса!

— Потому что они против правил, — объяснил ей Вулфи. — Врачи страшно злятся, когда находят синяки на детях. Не дай Бог, чтобы такое случилось.

Боже всемогущий! Какой нужно обладать извращенной психикой, чтобы сформировать у ребенка подобную логику?!

— Поверь мне, дорогуша, тебе нечего бояться. Чтобы рассердить врачей и полицейских, ты должен сделать что-то по-настоящему дурное. А ты ничего плохого не сделал.

— Зато ты сделала, — ответил Вулфи, видевший из своего укрытия, как Белла звонила по телефону. — Тебе не надо было говорить Лису, где находится Нэнси. Она ведь всего лишь развязала канат, и вы могли бы с ней подружиться. — Он взглянул в круглое лицо Беллы. — Как ты думаешь, он перережет ей глотку бритвой? — спросил мальчик мрачно.

— Да что ты, миленький! — уверенно произнесла она. — Я сказала ему, что она участвует в ночных учениях в долине Солсбери. А три дня назад она вся кишела солдатами — думаю, там готовят войска для отсылки в Афганистан, — так что это все равно что искать иголку в стоге сена… конечно, если иголка там вообще есть.

Чрезвычайная ситуация. Позвоните как можно скорее.

Марк сделал еще одну последнюю попытку пробиться, затем сунул мобильник в руку Джеймсу, резко повернул руль и вывел «лексус» обратно на дорогу.

— Вы знаете, как с ним обращаться?

Джеймс взглянул на крошечное устройство у себя на ладони. Секунду или две кнопки светились в темноте, потом погасли.

— Боюсь, что нет, — признался он. — Единственный мобильный телефон, которым я когда-либо пользовался, был размером с обувную коробку.

— Ладно. Передадите его мне, когда он зазвонит.

Марк нажал на акселератор и на предельной скорости понесся по узкой дороге.

Джеймс уперся в бордачок.

— Вы не возражаете, если я объясню вам кое-что из правил военного быта? — спросил он.

— Давайте.

— Кроме проблемы ирландского терроризма, явления достаточно давнего, теперь появилась еще и террористическая угроза со стороны «Аль-Каиды». Благодаря обоим упомянутым факторам в военные лагеря пройти без соответствующих документов невозможно… В общем, пройти внутрь могут только военные, да и то не все.

Марк резко повернул руль, заметив, что зеленая изгородь оказалась слишком близко к фарам.

— Самое большее, чего мы с вами, как гражданские лица, сможем добиться — это уговорить сержанта охраны дозвониться до Нэнси и попросить ее выйти к воротам. Он почти наверняка нам откажет и предложит, чтобы завтра мы действовали через официальные каналы. Ни при каких обстоятельствах никто не позволит нам разгуливать по лагерю в поисках девушки. Как не позволят и нашему телефонному «другу».

С визгом машина обогнула какое-то препятствие.

— Значит, вы хотите сказать, ехать туда нет никакого смысла?

— Я, конечно же, очень сомневаюсь в необходимости расплачиваться нашими жизнями за попытку проникнуть на территорию лагеря, — сухо ответил старик. — Но даже если мы решим продолжать попытки, лишние пятнадцать минут ничего не изменят с точки зрения безопасности Нэнси.

— Извините. — Марк уменьшил скорость до вполне допустимой. — Мне просто казалось, что она должна как можно скорее узнать, что происходит.

— Мы сами этого не знаем.

— Ну, хотя бы предупредить ее.

— Вы уже предупредили ее, отослав сообщение. — Тон полковника был извиняющимся. — Мы вряд ли что-то узнаем, спасаясь бегством, Марк. Тут попахивает паникой на поле боя. Если же мы примем бой, то по крайней мере поймем, с кем и с чем имеем дело.

— Вы занимались чем-то подобным в течение нескольких недель, — раздраженно заметил Марк, — и такая тактика вас никуда не привела. Кроме того, не понимаю, почему вы вдруг так легко стали воспринимать тот факт, что ему известно ее имя и адрес? Ведь вы сами какое-то время назад описывали его как опасного маньяка.

— Именно потому и хочу держать его в поле зрения, — спокойно ответил Джеймс. — В сложившейся ситуации нам известно только, что он где-то рядом. Почти наверняка один из бродяг. Он явно следил за нами… Вполне возможно, даже следовал за нами до дома миссис Уэлдон… А если так, то скорее всего видел, в какую сторону мы свернули с подъездной дорожки к ферме. В данный момент Особняк совершенно беззащитен, и, возможно, именно этого он и добивался последним звонком.

Фары автомобиля Марка высветили впереди проход в зеленой изгороди. Там ворота вели в поле. Марк въехал в них и приготовился развернуть машину, когда Джеймс остановил его, осторожно взяв за руку.

— Из вас никогда не получится настоящий солдат, мой мальчик, — сказал он, и по голосу полковника чувствовалось, что он улыбается. — По крайней мере до тех пор, пока вы не научитесь думать перед тем, как совершать что-то важное. Необходимо выбрать определенную тактику, прежде чем начать по-настоящему действовать. Я не меньше того мальчишки, которого мы встретили сегодня днем, боюсь оказаться в ловушке.

Марк устало заглушил мотор и выключил фары.

— Полагаю, самым правильным выбором с нашей стороны было бы просто обратиться в полицию. Вы ведете себя так, словно участвуете в какой-то маленькой личной войне, которая ни к кому, кроме вас, не имеет никакого отношения. Но в нее втягивается все больше и больше ни в чем не повинных людей. Та женщина, Белла, кажется… маленький мальчик. Вы ведь сами сказали, что их, вероятно, используют. Почему вы думаете, что им угрожает меньшая опасность?

— Лео они не интересуют, — ответил Джеймс. — Они просто предлог для оправдания его присутствия здесь.