Читаем без скачивания Охота на лис - Майнет Уолтерс

Марк устало заглушил мотор и выключил фары.

— Полагаю, самым правильным выбором с нашей стороны было бы просто обратиться в полицию. Вы ведете себя так, словно участвуете в какой-то маленькой личной войне, которая ни к кому, кроме вас, не имеет никакого отношения. Но в нее втягивается все больше и больше ни в чем не повинных людей. Та женщина, Белла, кажется… маленький мальчик. Вы ведь сами сказали, что их, вероятно, используют. Почему вы думаете, что им угрожает меньшая опасность?

— Лео они не интересуют, — ответил Джеймс. — Они просто предлог для оправдания его присутствия здесь.

— Значит, Лео и есть этот самый Лис?

— Не думаю, если только, конечно, у него нет ребенка, о котором он мне никогда не говорил… А может быть, ребенок и не его. — Он протянул Марку мобильник. — Полицию наше дело заинтересует, только если с кем-то действительно реально что-то случится, — заметил он не без цинизма. — В наше время, чтобы добиться хоть какого-то внимания, необходимо умереть или по крайней мере умирать, да и то от вас постараются отделаться с помощью чистейших формальностей… Попробуйте позвонить Элизабет. Она не поднимет трубку — звонки поступают к ней на автоответчик, — но я абсолютно уверен, что она все слушает. Мне бесполезно ей звонить… Она не отвечает на мои звонки с тех самых пор, как умерла Алиса… Но возможно, вам она ответит.

— И что я ей скажу?

— Все, что угодно, что дало бы нам хоть какую-то информацию, — резко ответил Джеймс. — О том, к примеру, где находится Лео. Ведь слова — ваша профессия. Придумайте что-нибудь. Должно ведь быть что-то, что заставило бы мою единственную дочь хоть раз в жизни поступить достойно. Задайте Элизабет вопрос о ее встрече с миссис Бартлетт. Спросите, почему она постоянно лжет?

Марк снова включил передний свет и потянулся за портфелем.

— Вы таким же тоном разговариваете с Элизабет? — спросил он без особого напора, откинув сиденье и открыв портфель на коленях. Затем извлек оттуда ноутбук и расположил поверх портфеля.

— Я ей никогда не звоню. Она не поднимает трубку.

— Но вы оставляете сообщения?

Джеймс недовольно кивнул.

— М-м-м… — Марк ждал, пока компьютер загрузится, затем вызвал файл Элизабет. — Ну вот, — произнес он, просматривая подробности, большая часть которых относилась к ее месячному содержанию. — Я предлагаю купить ее дополнительными пятью сотнями в месяц, добавив, что это ей рождественский подарок от вас.

Старик был взбешен.

— Ни при каких обстоятельствах! — выкрикнул он. — Мне вообще не следовало давать ей ни гроша. И никогда ни на пенни я не увеличу ее содержание. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как она получила пятьдесят тысяч по завещанию матери.

Марк едва заметно улыбнулся:

— Но то был не ваш подарок, а Алисы.

— Ну и что?

— Сейчас услуга нужна вам, а не Элизабет. Послушайте, я знаю, что тема денег, выплачиваемых Элизабет, выводит вас из себя, мы ее уже бесчисленное количество раз обсуждали. Но факт остается фактом: после развода Элизабет вы сами установили ей ежемесячное содержание.

— Мы полагали, что с ней дурно обращались. Мы бы, естественно, не стали ей ничего выплачивать, если бы знали подробности развода. Она вела себя, как самая дешевая проститутка, разгуливала по ночным клубам и продавала себя первому встречному за выпивку.

— Да, к сожалению, результат был аналогичный. — Марк поднял руку, словно призывая Джеймса успокоиться. — Я знаю… знаю… Но если вы хотите получить информацию, то должны мне помочь… и, откровенно говоря, если будете и дальше продолжать молотить ее по голове своими нотациями, никакого положительного результата это не даст. Вы ведь и раньше пробовали подобные методы воспитания. Обещание дополнительных пяти сотен сделает ее более сговорчивой.

— А если нет?

— Сделает, — уверенно ответил Марк. — Как бы то ни было, если, как вы сами понимаете, я должен быть с ней вежлив и ласков, то вы либо выйдете из машины, либо поклянетесь, что будете держать язык за зубами.

Джеймс опустил стекло и сразу ощутил пощипывание крепкого морозца.

— Я буду держать язык за зубами.

На звонок никто не ответил. Как и предсказывал Джеймс, он сразу поступил на автоответчик. Марк говорил, пока не закончилось время, упомянув о надбавке в содержании и о своем сожалении по поводу того, что так как он не смог побеседовать с Элизабет лично, то задержка с выплатами неизбежна. Он еще дважды набирал номер, подчеркивая важность и неотложность дела, и просил Элизабет поднять трубку, если она его слышит. Однако если она в тот момент и была дома, то на его удочку не клюнула. Марк оставил номер своего мобильного и попросил Элизабет перезвонить в тот же вечер, если ее заинтересовало его предложение.

— Когда вы в последний раз с ней разговаривали? — спросил он.

— Не припомню. Видел я ее в последний раз на похоронах, но она пришла и ушла, не сказав ни единого слова.

— Помню, — заметил Марк. Он прокрутил документ дальше. — Ее банк подтверждает получение чеков. Полагаю, они сообщили бы нам, если бы деньги перестали снимать со счета.

— И какова ваша версия?

Молодой человек пожал плечами:

— А какая у меня, собственно, может быть версия? Я просто удивляюсь столь длительному молчанию. — Он указал на документ, датированный концом ноября. — Данный документ свидетельствует, что месяц назад я отослал Элизабет ежегодное уведомление о необходимости оценки имущества для продления страховки. Она не ответила.

— А раньше отвечала?

Марк кивнул:

— Да, в особенности когда вы соглашались взять на себя какие-то расходы. Речь шла о страховой премии. Элизабет должна была бы уже ответить. Я всегда угрожал ей личным визитом в том случае, если она вовремя не снабдит меня необходимыми данными по оценке имущества. Дом и его содержимое номинально до сих пор считаются вашей собственностью, поэтому подобные отчеты — один из способов помешать ей его проматывать. — Он вызвал дневник. — Оставлю напоминание зайти к ней в конце следующей недели.

Джеймс на мгновение задумался.

— Кажется, миссис Уэлдон говорила, что ее видела миссис Бартлетт?

— Верно… И меня удивляет, каким образом ей удалось до нее добраться. Не могу себе представить, чтобы Элизабет ответила на звонок старой чертовой колючки. — Марк с головой ушел в просмотр адресной книги электронной почты.

— В таком случае, возможно, нам стоит поговорить с миссис Бартлетт.

Марк взглянул на контактные номера Бекки на экране и подумал: а что заставило его сохранить их в памяти компьютера? Он уничтожил все остальное, что было связано с ней — выкинул из памяти номер мобильного, который раньше помнил так же хорошо, как свой собственный, — но, наверное, какая-то часть его «я» тем не менее не могла полностью отказаться от нее.

— Позвольте мне вначале попытаться обсудить наш вопрос с другой дамой, — сказал он, извлекая из кармана мобильник. — Вероятность успеха весьма сомнительна. Она скорее всего тоже не ответит. Но попытаться стоит.

— О ком вы говорите?

— Об одной бывшей подружке Лео, — ответил он. — Думаю, мне она все-таки кое-что расскажет. Когда-то мы были очень близки.

— Откуда вы ее знаете?

Марк набрал номер Бекки.

— В июне мы должны были пожениться, — ответил он голосом, лишенным всяких эмоций. — А седьмого марта она предоставила Лео алиби на ночь смерти Алисы, и к тому моменту, когда я приехал домой с работы, ее уже не было. Их связь длилась три месяца. — Он с извиняющейся улыбкой посмотрел на Джеймса и поднес телефон к уху. — Вот почему я всегда считал, что Лео не было в Шенстеде той ночью. Мне следовало бы, конечно, вам все рассказать… Извините, с моей стороны это была непростительная оплошность. Гордость — жуткая вещь. Если бы время можно было повернуть вспять, я, конечно, поступил бы иначе.

Старик тяжело вздохнул.

— Мы бы все поступили иначе, мой мальчик.

Бекки не могла остановиться. Каждое предложение заканчивалось словом «милый». «Неужели это ты? Как у тебя дела? Часто ли вспоминаешь обо мне? Я была уверена, что когда-нибудь ты все-таки позвонишь. Где ты? Может быть, придешь? Я тебя так безумно люблю. Я совершила чудовищную ошибку. Милый… Милый… Милый…»

«Очень многие люди произносят слово «милый» не искренне. Оно не более чем словесный ярлычок, который почти ничего не значит… Если бы кто-то стал говорить мне нечто подобное, меня бы стошнило…»

Марк обратил внимание на мрачное отражение своего лица в лобовом стекле и сразу выключил верхний свет. Теперь он задавался вопросом: как могло так случиться, что уход Бекки первоначально до такой степени расстроил его? Сейчас казалось, что с ним разговаривает совершенно чужой и неприятный ему человек.

В конце концов Марку удалось прорваться в поток ее речи благодаря небольшой паузе, возникшей после вопроса о том, где он находится.