Читаем без скачивания Охота на лис - Майнет Уолтерс

На сей раз Прю все-таки вызвала полицию. От страха она едва могла говорить, но ей тем не менее удалось произнести в трубку адрес. В полиции ожидали проблем с того самого момента, как получили информацию о прибытии в поселок бродяг, и немедленно послали машину для выяснения обстоятельств. Тем временем женщина-офицер беседовала с Прю по телефону, чтобы успокоить ее. Может ли миссис Уэлдон описать человека, заглянувшего к ней? Она его узнала? В ответ Прю дала стереотипное описание грабителя или насильника:

— Бледное лицо… пристально всматривающиеся глаза…

«Но это не был ни Джеймс Локайер-Фокс, ни Марк Анкертон», — не уставала повторять она.

На недоуменный вопрос дамы из полиции, с какой стати в данной связи должны вообще упоминаться имена полковника Локайер-Фокса и мистера Анкертона, Прю выдала сумбурную галиматью о вторжении в дом, запугивании, инцесте, звонках с угрозами, магнитофонных записях, Дарте Вейдере, убийстве собаки и собственной невиновности.

— Вам следовало бы поговорить с Элеонорой Бартлетт из Шенстед-Хауса, — повторяла Прю так, словно не она вызывала полицию, а ей позвонили оттуда. — Она все затеяла.

Выслушав невероятные признания Прю, сотрудница полиции передала информацию своему коллеге, который занимался расследованием дела Алисы Локайер-Фокс. «Кое-что из рассказанного может вас заинтересовать, — заметила она. — Некая миссис Уэлдон намекает на какие-то доселе неизвестные скелеты в шкафу у Локайер-Фоксов».

Прю наговорила так много из-за сильнейшего приступа жалости к себе, который не смогла побороть. Ей целый день до такой степени не хватало доброты и внимания, что мягкий женский голос на противоположном конце провода, а затем приезд двух солидных мужчин в форме с целью поисков незваного гостя у нее в доме и во дворе внушили Прю то доверие, какого от нее невозможно было добиться никакими другими способами. Слезы навернулись бедняге на глаза, когда один из констеблей протянул ей чашку горячего чая и сказал, что нет никаких причин для беспокойства. Кто бы ни был тот любопытный, что подсматривал в окно, к моменту их прибытия он ушел.

Когда полчаса спустя появился сержант Монро, Прю уже из кожи вон лезла, чтобы хоть чем-то быть полезной. После визита полковника и его адвоката она располагала гораздо более обширной информацией и смогла предоставить следователю сбивчивую картину событий, завершив ее описанием звонков с угрозами, исходивших от человека, пользовавшегося устройством для изменения голоса, рассказом об убийстве собаки Локайер-Фоксов и о каком-то ограблении в Особняке, о котором упоминал Марк.

Слушая ее, Монро все больше хмурился.

— Но кто звонивший? Вам он известен?

— Мне нет, но я уверена, что Элеонора Бартлетт его знает, — ответила Прю с явным желанием доставить подруге как можно больше неудовольствия. — Я думала, что информация поступала от Элизабет… По крайней мере так мне говорила Элеонора… Но мистер Анкертон сказал, что Элеонора читала все с листа, и теперь я думаю, что он прав. Если вы прослушаете их обоих — ее и того мужчину, — вы заметите, что они во многом совпадают.

— Что все это значит? То, что неизвестный мужчина написал для нее сценарий?

— Да… думаю, да.

— Итак, вы утверждаете, что миссис Бартлетт состоит с ним в сговоре с целью шантажа полковника Локайер-Фокса?

Прю подобная мысль никогда не приходила в голову.

— О нет… вовсе нет… Она хотела просто пристыдить Джеймса и заставить его сознаться.

— Сознаться в чем?

— В убийстве Алисы.

— Миссис Локайер-Фокс умерла естественной смертью.

Прю слабо отмахнулась:

— Таково было заключение следователя… Но ведь никто ему не поверил.

Заявление было слишком абстрактным, и сержант предпочел не обращать на него внимания. Он снова сверился со своими записями.

— Итак, вы полагаете, что полковник убил свою жену, потому что за день до смерти матери дочь миссис Локайер-Фокс сообщила ей, что в свое время родила ребенка от собственного отца? Вы уверены, что миссис Локайер-Фокс в тот день встречалась со своей дочерью?

— Она ездила в Лондон.

— Лондон — очень большой город, миссис Уэлдон. И по нашим сведениям, миссис Локайер-Фокс присутствовала на заседании комитета одного из тех благотворительных обществ, в деятельности которых принимала активное участие. Кроме того, как Элизабет, так и Лео Локайер-Фокс сообщили нам, что не виделись с матерью на протяжении примерно шести месяцев. Все это никак не стыкуется с вашей версией.

— Не с моей версией, — возразила Прю, — я никогда никаких версий не строила. Когда я ему звонила, я всегда молчала.

Монро еще больше нахмурился:

— Но вы ведь прекрасно знали, что именно такой версии придерживается ваша подруга. Кто же смог убедить ее?

— Должно быть, Элизабет, — неуверенно ответила Прю.

— С какой стати она стала бы уверять ее в подобном, если сама сказала нам, что не видела мать на протяжении шести месяцев?

— Не знаю. — Прю озадаченно прикусила нижнюю губу. — Я от вас сейчас впервые услышала, что вам, оказывается, известно, что Алиса ездила в Лондон. Элеонора постоянно всех уверяет, что Джеймс ни за что не рассказал бы вам правды.

Сержант едва заметно улыбнулся:

— Вы не очень высокого мнения о полиции Дорсета, как я вижу?

— О нет, напротив, — заверила его Прю, — вы прекрасно работаете.

Улыбка мгновенно исчезла.

— Почему же вы в таком случае предположили, что мы не станем проверять, куда ездила и с кем встречалась миссис Локайер-Фокс накануне своей смерти? Вопрос о причине ее смерти был решен только после того, как патологоанатом представил данные вскрытия. В течение двух дней мы допрашивали всех, кто так или иначе находился с ней в контакте.

Прю почувствовала, как ее снова начинает заливать краска.

— Элеонора сказала, что вы все масоны… и патологоанатом.

Монро задумчиво взглянул на нее.

— Ваша подруга либо очень плохо информирована, либо по какой-то причине враждебно настроена к полиции, либо просто поразительно невежественна, — заметил он, прежде чем снова углубиться в свои заметки. — Вы утверждаете, что вас убедила в достоверности этой встречи ссора, которую вы случайно подслушали. Встреча, в ходе которой миссис Локайер-Фокс обвиняла мужа в том, что он сломал жизнь Элизабет…

— Ну, мне показалось вполне логичным, что…

Он не обратил на ее слова никакого внимания.

— Но в данный момент вы уже не уверены в том, что она беседовала именно с полковником. Кроме того, вы считаете, что могли перепутать последовательность событий и что мистер Анкертон был прав, сказав, что имевшее место убийство собаки полковника связано со звуком удара, который вы слышали. Он полагает, что миссис Локайер-Фокс пришлось стать свидетельницей зверского убийства одной из ее лис.

— Это случилось так давно. Тогда я на самом деле считала… Меня все происшедшее так потрясло… Смерть Алисы, о которой я узнала на следующее утро… Я просто не представляла, кто еще там мог оказаться, кроме Джеймса.

Мгновение сержант молчал, размышляя над несколькими своими пометками в записях.

— Полковник сообщал об обнаружении растерзанной лисы у себя на террасе в самом начале лета, — вдруг сказал он. — Вы что-нибудь слышали о том происшествии? Или, может быть, вам известно о каких-то других случаях подобного рода?

Прю отрицательно покачала головой.

— Не могла ли быть виновницей происходящего ваша подруга, миссис Бартлетт?

— Боже мой! Ну что вы такое говорите! — Прю была совершенно искренне потрясена. — Элеонора очень любит животных.

— Но вероятно, без всякого зазрения совести съедает их на обед?

— Ну что вы сравниваете!

— Верно, сравнение не очень удачное, — холодно согласился Монро. — Ну что ж, давайте несколько иначе поставим вопрос. После смерти супруги на полковника Локайер-Фокса обрушилась целая лавина жестокости. Вы повторяете мне, что телефонная кампания против него была инициирована вашей подругой, так почему вам представляется столь уж невероятной мысль о том, что она оказалась способной на убийство его собаки?

— Потому что она боится собак, — ответила Прю неуверенно, — и в особенности она боялась Генри. Он ведь был большой датский дог. — Она озадаченно покачала головой, совершенно запутавшись. — Какая жестокость!.. Я просто не могу без содрогания думать об этом.

— Но вы не считаете жестокостью обвинять пожилого человека в инцесте?

— Элеонора сказала, что, если бы наши обвинения были несправедливы, он бы обязательно дал нам отпор, но ведь он ни одного слова не произнес в свою защиту… Просто сидел у себя в Особняке и делал вид, что ничего не происходит.

Ее доводы не произвели на Монро никакого впечатления.