Читаем без скачивания Йот Эр. Том 2 - Андрей Колганов

— Колька! — узнала девушка одного из своих приятелей, живших неподалеку. — Ты чего здесь торчишь?

— Тут такое дело, — начал мямлить он, — родители Лариске со мной встречаться не велят. А мне бы с ней хотя бы словом перемолвиться… — и он умоляюще посмотрел на Нину.

— Так я тебе Ларису на аркане не притащу, — усмехнулась девушка. — Хотя… — мелькнувшая у нее мысль показалась вполне стоящей того, чтобы заняться ею всерьез. — Давай, поднимайся ко мне! — уже приказным тоном произнесла она.

— Зачем? — не понял паренек.

— Как зачем? На примерку! — с этими словами Нина решительно взяла его за руку и потащила за собой.

Уже на лестнице она стала объяснять мальчишке свой замысел:

— У нас скоро выпускной вечер…

— Так туда же не пустят! — перебил ее Николай.

— Молчи и слушай! — немного раздраженно прикрикнула на него девушка. — Мы бал-маскарад устраиваем. Наденем на тебя мой маскарадный костюм. В маске тебя никто не узнает. Понял?

Колька был довольно худощавым, да и росточком не вышел — лишь чуть побольше Нины. Поэтому подогнать на него платье ничего не стоило. Да и лицо у него совсем еще не знало бритвы. Так что с этой стороны препятствий не наблюдалось. Но вот туфли…

— Нинка, я в твои туфли не влезу… — разочарованно протянул он, после неудачных попыток натянуть обувь на несколько размеров меньше.

— Не хнычь, сейчас что-нибудь придумаем! — оборвала его девушка. Ей удалось выпросить туфли у домохозяйки, и эти оказались Николаю как раз впору. Но тут их встретила новая сложность — паренек был совсем не приспособлен для хождения в женских туфлях на каблуках. Все же, после того как Нина заставляла его репетировать нужную походку снова и снова, что-то стало получаться.

Среди одноклассниц уже распространился слух, что Нина явится на выпускной вечер в костюме Летучей Мыши. Поэтому никто ничего не заподозрил. Сам Колька, стараясь следовать полученным урокам и держаться на каблуках как можно естественнее, уже проклинал тот день и час, когда он решился на эту авантюру, напялив на себя платье, пояс с чулками и все прочие женские штучки. Начались танцы, но, поскольку мальчиков на бал не допускали, партнерами были только школьницы. Колька, сгорая от страха, пытался улизнуть от этого дела, но тут на него обрушилась новая напасть.

Та самая Лариска, ради свидания с которой он поддался на уговоры Нинки, вдруг обратилась к нему с просьбой, зашептав на ухо:

— Нинуля, у меня бретелька на бюстгальтере отстегнулась! Пошли в туалет, поможешь поправить.

Отступать было некуда, и Колька поплелся в женский туалет. В женский! Красный, как рак, — к счастью, из-за скудного освещения и надетой на него полумаски это было незаметно, — стараясь не глядеть по сторонам, он непослушными пальцами кое-как приладил злополучную бретельку на место. Но после этого ему окончательно стало ясно, что никакого разговора с Ларисой, ради чего он и приперся сюда, уже быть не может. Невозможно даже было представить, что обрушится на его голову, если девчонки раскроют его инкогнито!

Николай тут же постарался смыться с выпускного вечера, уже за дверями школы наткнувшись на поджидавшую его Нину.

— Ну как, поговорил? — первым делом спросила она.

— Да ну тебя! Еле ноги унес. Она меня в женский туалет затащила. Представляешь, что было, если бы меня там узнали? — с досадой проговорил Колька.

— Ну и лопух! — бросила ему девушка. — Надо было сразу Ларисе все сказать, а не телиться незнамо ради чего!

Когда Нина появилась на выпускном в обычном платье и без маски, девчонки сразу поинтересовались:

— А зачем ты костюм Летучей Мыши сняла? Он так здорово на тебе смотрелся.

— На мне? — делано удивилась девушка. — Да я его и не надевала вовсе!

— А кого же ты в него нарядила? — с нескрываемым любопытством пытали ее одноклассницы.

— Да Кольку из соседней школы, — просто ответила Нина. И тут же поняла, что ее сейчас захотят побить. И точно — захотели. Очень. Но, правда, не решились — были уже прецеденты, и девчонки знали, что с нею лучше не связываться — себе дороже. Даже при большом численном преимуществе.

4. Первый МОЛМИ или Щукинское?

Сдав в 1951 году выпускные экзамены за полную среднюю школу, Нина подает документы в Первый Московский ордена Ленина медицинский институт, поскольку давно уже мечтала стать хирургом, а ее практика в эвакогоспитале в Ташкенте показала, что необходимые для медицинского работника задатки у нее, несомненно, есть. Вступительные экзамены девушка преодолела успешно. Однако судьба выкидывает подчас странные шутки. Одна из ее школьных подружек упросила Нину отправиться с ней на экзамены в Высшее театральное училище имени Щукина при театре Вахтангова, мотивируя это очень просто:

— Ты смелая, ничего не боишься, и мне с тобой будет не так страшно.

Она даже сумела настоять, чтобы Нина отправилась вместе с ней и тоже подала свои документы для поступления в это училище.

На первом туре экзаменов количество желающих попасть в столь притягательный для многих юношей и девушек театральный мир было весьма внушительным, а конкурс на одно место многократно превосходил таковой в любом вузе, не относящемся к театру или кинематографу. Абитуриенты толпились на улице и забивали собой коридоры у дверей, за которыми заседали члены приемной комиссии.

Шел час за часом, а подружка все не решалась переступить заветный порог. Наконец, Нине это надоело. Едва не силком впихнув подружку в комнату, где проходили вступительные испытания, она не успела еще отойти от двери, как распахнулась соседняя, и секретарь, уже порядком утомленная экзаменационным марафоном, прикрикнула на нее:

— Не задерживайтесь, проходите! — и, видя, что девушка остается на месте, добавила раздраженно: — То ломитесь незнамо как, готовы без мыла влезть, а то мнетесь, как пред абортом! — и с этими словами она дернула Нину за руку, втаскивая в помещение.

— Как фамилия?

— Коновалова…

— Имя, отчество?

— Нина Яковлевна. Но я тут случайно, заодно с подружкой пришла…

Едва только она успела произнести эту фразу, как на нее сразу шикнули:

— Некогда нам тут вас уговаривать! Вот же ваша фамилия в списках. И имя-отчество совпадают. Приступайте!

Девушка решила не сопротивляться и не тратить время на объяснения. Что там надо прочесть? Стихотворение? Басню? Всего этого в ее великолепной памяти было достаточно. Наконец ей предложили самостоятельно разыграть какую-нибудь сценку. Она пожала плечами: «Я же сказала: я тут случайно!» — и направилась к выходу. Уже взявшись за дверную ручку, девушка вдруг приподняла левую руку, бросила взгляд на свое запястье…

— Часы… — растерянно пробормотала она. — Ведь они только что были на руке!

Повернувшись, девушка решительным шагом направилась обратно к столу, за которым сидели члены комиссии.

— Вы же порядочный человек, — укоряюще уставилась Нина на одного из них. — Сразу видно: образованный, интеллигентный… Зачем же вы взяли у меня часы?..

Нина стала обвинять членов приемной комиссии в краже у нее часов со столь неподдельной искренностью, что некоторые из них столь же искренне стали возмущаться и оправдываться. Председатель комиссии, полюбовавшись немного на эти препирательства, заявил:

— Все, ступай и на следующий тур можешь больше не приходить… Принята!

Подружка, которая даже на второй тур не прошла, узнав об успешном дебюте Нины, была несказанно обижена.

К началу сентября из Варшавы приехал Яков Францевич, навестить свою дочку и узнать об ее успехах. Обнаружив у нее на столе письмо из театрального училища с сообщением о начале занятий, он чуть не устроил Нине скандал. Лишь выслушав ее уверения в том, что, кроме карьеры хирурга, ее больше ничто не прельщает и становиться актрисой она вовсе не собирается, он слегка успокоился. Однако в тот же день, в генеральской форме и во всех регалиях, Яков отправился в училище имени Щукина и забрал оттуда документы своей дочки, введя сотрудников деканата в ступор своим нарочито грубым солдатским лексиконом. От пересказа выражений, которыми генерал мотивировал свое нежелание видеть дочь в театральном училище, я воздержусь…

5. Первый курс

Итак, в сентябре 1951 года Нина Коновалова начала учебу на первом курсе мединститута. Стремясь как можно быстрее овладеть профессией, она начала одновременно с учебой на первом курсе изучать ряд предметов за второй курс, в том числе приступила к занятиям в анатомическом отделении. Дело доходило до того, что Нина приходила в институт в восемь утра, а уходила в первом часу ночи, когда ее выгоняла охрана.

Анатомичка первого меда была унаследована ею еще от медицинского факультета Императорского Московского университета (затем, при Советской власти, — 1-го МГУ) и оставалась среди комплекса университетских зданий на Моховой (то есть проспекте Маркса) даже после того, как медицинский факультет выделился в самостоятельное учебное заведение и переехал на Пироговку. Здание анатомички располагалось в окружении корпусов гостинцы «Националь», посольства США, геологоразведочного института и отделения психологии философского факультета МГУ.