Читаем без скачивания Одесское счастье - Джанет Чарльз

Телефонный звонок оборвал мое самоедство.

– Алло, – ответила я.

Самым мягким и грустным голосом из всех, что я когда-либо слышала, Тристан спросил:

– Где ты, Дора? Почему ты не приехала?

И до меня враз дошло, что он нормальный, порядочный парень, немножко неловкий, малость неотесанный и ищущий любви. Я плюхнулась в удобное черное кресло, которое подарил мне Дэвид, когда ремонтировал свою квартиру и менял обстановку.

– Почему ты передумала?

Я вас умоляю, ну не могла же ж я сказать ему правду. Что моя подруга из-за тридевяти земель уверила меня в том, что он обманщик и сексуальный маньяк. Что я сдуру разорвала вдребезги билет, который он прислал. Я бы не вынесла, если бы разочаровала его еще сильнее.

– Тристан, – прохрипела я в трубку, – понимаешь, моя бабушка сильно заболела. Ей очень-очень плохо, и я не могу оставить ее одну. Я пыталась тебе позвонить, но ты уже уехал.

Я ждала, что он ответит, но слышала только помехи.

– Ты же мне веришь? – добавив в голос соблазнительные нотки, пропела я. Да, наверное, и во мне сидит черноморская сирена.

Тристан с того конца шмыгнул носом.

– Не знаю, что и думать, – наконец ответил он почти шепотом.

– Я хотела приехать. Ты мне веришь?

– Конечно, верю, – проговорил он в нос. – Какое облегчение! Не в том смысле, что твоя бабушка заболела. Я ведь решил, что ты передумала со мной встречаться.

– Ни за что, – убежденно воскликнула я.

Мы проболтали несколько минут, а закругляясь, я сказала, что позвоню ему завтра из офиса. И только потом сообразила, что странно уходить от бабушкиного смертного одра на работу. Но, к счастью, безграничная доверчивость Тристана, не поперхнувшись, впитала мою наглую ложь. Иногда так отчаянно хочется чему-то верить, что глотаешь враки, не жуя. Бабуля частенько мне влечивала, будто мой папочка спит и видит, как бы со мной повидаться, и я ни разу не усомнилась в ее словах. Потому что хотела в это верить.

Повесив трубку, я обмякла у телефона, ужасаясь тому, что наделала. Рыпнулась обвинить во всем Джейн – ведь это она отговорила меня от встречи с Тристаном, – но не сумела заставить себя на нее сердиться. Она же просто пыталась меня издалека защитить. Нет, я сама виновата. Кем нужно быть, чтобы позволить мужчине прилететь из Америки в Европу, а потом его продинамить? На следующий день я позвонила Тристану и как следует извинилась.

Он сказал:

– Не огорчайся. В другой раз я приеду прямиком в Одессу.

Убежденно так сказал и, похоже, был рад, что нашел такое решение. А вот я обратно испугалась. Адиётка вольтанутая.

Бабуля принялась планировать меню – она-то ждала Тристана с нетерпением. Мои же чувства раздербанились. С одной стороны мне тоже хотелось его увидеть, а с другой – было боязно. Что, если я им увлекусь, а он возьмет и просто исчезнет, как Уилл? Или сначала поимеет меня, а потом уже исчезнет, как Влад? Что, если я ему не понравлюсь, и он исчезнет, как мой отец? Хотелось посоветоваться с Джейн, но не хотелось, чтобы она еще раз отговорила меня от встречи.

Джейн вообще скептически относилась к русско-американским союзам. Чтобы заработать на учебу в колледже, она переводила письма для пятидесятилетнего фермера, западавшего на москвичек. Переписывался он где-то с дюжиной, со сколькими-то из них встретился и привез домой молодую жену. Та довольно скоро заявила, что жизнь посреди бескрайней степи Монтаны не для нее, взбрыкнула и усвистала обратно в Россию. Погоревав пару месяцев, фермер снова забрался на коня и обратно взял курс на Москву. Да что уж там, и в «Совет да любовь» некоторые клиенты обращались повторно. Тетя Валя подумывала запустить новую рекламную акцию: «Если первый брак с нашей кандидаткой не удался, вторая попытка – бесплатно».

И тетя Валя, и бабуля со страшной силой подталкивали меня к Тристану (мол, иностранец – верный шанец на самое лучшее).

Как же ж я надеялась, что у нас с ним все получится: что он меня полюбит и перевезет в Калифорнию, в Золотой штат, что мы там построим семью и будем счастливы. Вот только от когда родилась, никогда в моей жизни так не сбывалось, как я надеялась.

Глава 12

Тристан вернулся в свою Америку раньше, чем планировал. Сказал, что без меня не нашел в Будапеште ничего хорошего, и к слову признался, что впервые летал на самолете и посещал другую страну. Я еще больше заугрызалась, что так подло его продинамила. Таки да, следовало научиться ему доверять.

«Мне очень жаль». Я напечатала эти слова раз двадцать.

«Прошу, не расстраивайся. Твоя бабушка заболела. Ты же в этом не виновата. Хочу приехать в Одессу. Я мог бы помоч тебе ухаживать за бабушкой. Ей уже лучше? А ты сама как?»

«Гораздо лучше», – написала я. И это была чистая правда. Я больше не сомневалась, что Тристан хороший человек и назначен мне судьбой.

Три недели спустя, в день его приезда, я сделала то, чего никогда прежде себе не позволяла: позвонила Дэвиду и сказалась больной. Он велел отдыхать. По правде говоря, я так испереживалась, что два дня не спала.

Choose-chose-chosen.

Стоя перед зеркалом, я сооружала пучок на затылке – свою обычную рабочую прическу. Какая положена безмужней вековухе. Вытащив шпильки, расчесала волосы.

Become-became-become.

В черном костюме я выглядела так, словно намылилась на деловую встречу. Так не пойдет. Я надела короткую юбку и легкую вышитую блузку в деревенском стиле. Руки дрожали, пока я красила ресницы и подводила глаза. От когда родилась я так не волновалась.

Begin-began-begun.

Вдруг обратно ничего не получится?

А вдруг наоборот получится в лучшем виде?

– Даша, Дашенька, – напутствовала бабуля. – Не переживай ты так. Он всего лишь мужчина, а их тьма тьмущая. Уж как-нибудь найдешь себе одного-то сударика не из самых завалящих.

Я кивнула и вышла на улицу. Проскочила мимо колодца и пышной глицинии, овивающей здание. Вместо того чтобы втискиваться в автобус, остановила бомбилу (так в Одессе называют частных таксистов) и договорилась о поездке в аэропорт и обратно по справедливой цене. Когда водитель поинтересовался, кого я там встречаю, выдала ему брехню, которую заготовила для Дэвида, если тот вдруг увидит меня с Тристаном:

– Кузена из Америки. Хочет прикоснуться к корням.

– По гостям-то из америк шастать они все горазды, а вот пожить среди здесь наотрез не хотят, – проворчал извозчик.

Я пожалела, что соврала. Есть в таксистах что-то особенное, вызывающее на откровенность. Почему так? Они же ж знают о городе все подряд и видят тебя и в радости, когда едешь на свадьбу или в театр, и в горести, когда возвращаешься с неудачного свидания. Кому еще довериться, как не им?