Читаем без скачивания Шкатулка с бабочкой - Санта Монтефиоре

Так продолжалось до тех пор, пока Артур не сделал ей предложение, и вот тогда Рамон снова появился в ее мыслях.

Она ответила Артуру, что должна все хорошо обдумать. Проблема состояла в том, что следовало учитывать и чувства ее детей. Ей было известно, что Федерика не любит Артура, несмотря на ее настойчивые попытки их подружить. Дочь отвечала на его вопросы односложно и со скучающим лицом. Но хуже всего был ее печальный угнетенный взгляд, который Элен не могла просто проигнорировать. Хэлу Артур нравился, но он хотел бы, чтобы внимание матери принадлежало только ему одному. Пока она уделяла ему достаточно времени, он благосклонно воспринимал Артура. Если она стремится к счастью, то не сможет достичь его без Артура. С другой стороны, она все еще являлась женой Рамона, и нечто внутри нее, не поддающееся объяснению, никак не решалось отправить его в окончательную отставку.

Когда Федерика проскользнула в спальню матери, та ждала к обеду Артура. Федерика прилегла на кровати и наблюдала, как мать перед зеркалом сушит волосы. Она вспомнила былые дни в Чили, когда Элен совершенно не интересовалась своей прической. Теперь же она просиживала у зеркала часами, нанося на волосы гель, расчесывая их щетками и гребнями. Она снова казалась веселой и счастливой. Федерика понимала, что тоже должна быть счастливой, но не могла. Артур не сделал мать менее эгоистичной. Фактически он во всем ей потворствовал, позволив превратиться в центр его мира. Сама же Элен редко интересовалась тем, что заботит его самого. Федерика замечала это более наглядно, когда мать беседовала с ним по телефону. «Я, я, я…», мрачно отмечала Федерика в своих мыслях.

— Как я выгляжу? — спросила Элен, постукивая по щекам кончиками пальцев.

— Превосходно, мама, — ответила Федерика, не кривя душой.

— Постарайся быть поласковее с Артуром, Феде. Он делает все, чтобы стать твоим другом.

— Он может быть моим другом, — сказала Федерика, сердце которой учащенно забилось в ожидании озвучивания следующей фразы, — но не моим отцом. — Она заморгала, дивясь собственной смелости.

Элен медленно повернулась и уставилась на дочь. Улыбка сползла с ее лица, оставив на месте рта прямую линию.

— Так, значит, ты подслушивала нас днем? — задала она риторический вопрос.

Федерика кивнула. Она вспомнила наставления Сэма и не чувствовала себя виновной.

— Ты не имела права слушать наш разговор, — раздраженно заявила Элен, хватаясь за пачку сигарет.

— Я ничего не могла поделать. Я не собиралась подслушивать, но вы оба говорили слишком громко, — пояснила Федерика.

Элен нервно зажала сигарету накрашенными губами и зажгла ее. Федерика вздрогнула, когда она выдохнула дым в комнату. Этот запах вызывал у нее приступ тошноты.

— Тогда мне не нужно пояснять тебе то, что он сказал, — с сарказмом заметила Элен.

— Он попросил твоей руки, — сказала Федерика, но ее голос прозвучал очень хрипло.

Элен смягчилась.

— Послушай, дорогая. Он никогда не станет твоим отцом. Он и не хочет этого — у него трое своих детей. Артур всего лишь хочет стать твоим другом.

— Он желает стать твоим мужем, но ты все еще замужем за папой.

— Только номинально. Развод можно оформить без особых проблем, — беспечно заметила Элен, и глаза Федерики снова затуманило несчастье. Пока родители состояли в браке, в ее душе оставалась какая-то призрачная надежда. — Твой отец и я не были вместе очень, очень долго. Ты ведь не можешь рассчитывать на восстановление наших отношений?

Нижняя губа Федерики задрожала. Она покачала головой, хотя в глубине своего сердца не желала ничего больше, чем этого.

— Ты собираешься ответить «да»?

— Я думаю об этом, — Элен снова повернулась к зеркалу.

— А что думает Хэл?

— Он желает мне счастья, — ответила Элен почти обвинительным тоном, будто желая добавить «в отличие от тебя».

— Я тоже хочу, чтобы ты была счастливой, — сказала Федерика, чувствуя, что не права.

— Тогда позволь мне поступить так, как будет лучше для меня. Ради вас с Хэлом я пожертвовала всем. Тебе уже почти тринадцать. Скоро ты станешь взрослой. Разве я не заслужила немного счастья?

Федерика кивнула утвердительно.

— Нам нужно будет уехать из Польперро, если ты выйдешь за него? — спросила она.

— Нам придется это сделать, — сказала Элен, вынимая изо рта сигарету. — Артур работает в городе.

— Тогда я не хочу, чтобы ты стала его женой, — выкрикнула она, внезапно охваченная эмоциями и не в силах их контролировать.

— Знаешь что, Феде… — раздраженно начала Элен.

— Нет. Я никуда не поеду. Я не хочу! — резко перебила Федерика, что было для нее совершенно нехарактерно.

— Нам нет необходимости уезжать далеко. Ты по-прежнему сможешь видеться с Эплби столько, сколько пожелаешь.

— Я желаю остаться здесь, с дедом и бабушкой, — всхлипнула дочь.

— Мы поговорим об этом позже, когда ты успокоишься, — процедила Элен, сжимая губы, чтобы сохранить терпение.

— Я не хочу ехать. Я не поеду, — повторила она.

Элен была обескуражена бунтом дочери. Обычно та была такой тихой и послушной.

— Ладно, успокойся, дорогая, — осторожно произнесла она, присаживаясь рядом и обнимая ее за плечи. — Я еще не согласилась на брак с Артуром и пока остаюсь женой твоего отца, поэтому давай не будем делать слишком поспешных выводов и не принимать скоропалительных решений. Высуши свои слезы и спускайся вниз. Артур будет здесь через минуту, и я не хочу, чтобы он застал тебя в таком состоянии. Он будет обижен, а ведь он такой милый человек.

Полли и Джейку Артур очень понравился, поскольку он извлек их дочь из мрака прозябания и заставил ее снова улыбаться. Они заметили заплаканное лицо Федерики за обедом и обратили внимание на ее односложные ответы, когда претендент на руку и сердце ее матери пытался с ней заговорить. Они понимали ее, но надеялись, что со временем внучка подружится с Артуром, поскольку счастье Элен было их общей заботой. А Федерика чувствовала себя так, как будто оказалась проглоченной большим серым облаком, в котором никто не может увидеть ее или услышать ее крики о помощи.

В ту же ночь она написала срочное письмо отцу, сообщив ему, что мать собирается выйти замуж за ужасного мерзкого типа по имени Артур, который намерен забрать их из Польперро в какой-то гадкий город. Она добавила, что если ее увезут ото всех, кого она любит, и от того, к чему привыкла, то она покончит с собой. Заклеивая письмо, она была уверена, что он примчится так быстро, как только сможет, и спасет ее от угрозы гибели. Потом она легла в постель в комнате, освещаемой весенней луной, и открыла шкатулку с бабочкой. Федерика слушала перезвон колокольчиков и следила за трепетанием крыльев бабочки в призрачном свете, придававшем ей необычную, неземную красоту. Она думала об отце и гадала, чем он сейчас занят и вспоминает ли о ней. Поддавшись чарам волшебной шкатулки, она закрыла глаза и снова встретилась с ним на знакомых берегах Чили, где солнце было таким теплым, а песок — белым, как мука Лидии. Она сконцентрировалась на его рассказах так, будто от этого зависела ее жизнь, и медленно уплыла в тайные залы своей памяти, где никто, кроме отца, не мог добраться до нее.

На следующий день Элен оставила Федерику в доме одну, а сама отправилась в церковь с матерью и одиннадцатилетним Хэлом.

— Ей нужно побыть одной, — пояснила Элен своей матери, когда они вышли на улицу.

— Ее проблема состоит в том, что она не может принять Артура, не правда ли? — спросила Полли, поглаживая Хэла по голове. — В отличие от этой юной обезьянки.

Хэл посмотрел на нее и ухмыльнулся. Если бы у него появился хвост, то в этот момент он непременно бы им повилял.

— Полагаю, это вполне понятно, но мы с Рамоном не виделись долгие годы. Подумать только, что она до сих пор не может его забыть.

— Ну, все дети разные. Кроме того, она всегда была очень привязана к отцу.

— Ей нужно избавиться от прошлого и двигаться вперед. Мы с Хэлом это сделали. Я люблю Артура и не собираюсь расставаться с ним. Ни за что, — мелодраматическим голосом вещала Элен.

— Мне нравится Артур, — заявил Хэл, прекрасно зная, что его слова осчастливят мать.

— Я это знаю, и ты тоже нравишься Артуру, — сообщила Элен.

— А разве Артуру не нравится Феде? — спросил он.

— Конечно, нравится, и он очень старается, чтобы понравиться ей. Но Феде чересчур упряма. Бедный Артур.

— Бедный Артур, — согласился Хэл. — Надеюсь, мы в нем не разочаруемся. Он сделает тебя счастливой, мама. Это все, о чем я беспокоюсь.

Элен была тронута.

— Ты такой добрый, Хэл. Что бы я без тебя делала? — патетически воскликнула расчувствовавшаяся мать.

— Думаю, что не многое, — рассмеялся Хэл, откидывая со лба густые черные волосы. — Если ты позволишь мне высказать свое мнение, то папа, бросив тебя, оказался полным идиотом, а Артур — человеком очень удачливым.