Читаем без скачивания Флаг Святого Георгия: Английский флот во Второй мировой войне - Стефен Роскилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ночью 5 ноября экспедиционные силы обогнули мыс Сен-Винцент и прошли мимо мыса Трафальгар. Потом впереди показалась серая масса Скалы Гибралтар. С этими водами история Королевского Флота была неразрывно связана последние два века. Имена Рука, Хоу, Джона Джервиса, великого Нельсона поднимались в памяти моряков, проходящих мимо мррской твердыни. Совсем недавно горстка кораблей Сомервилла отчаянно сражалась, чтобы удержать контроль над западным Средиземноморьем, сделать возможной доставку снабжения на Мальту и проводку подкрепления для Каннингхэма через опасные проливы. Теперь корабли, несущие на борту эти гордые имена, шли на восток, прикрывая войсковые транспорты. Начиналась операция, которая должна была повернуть ход войны. И высоко на Скале, которая так много значила в британской истории, которая часто слышала грохот корабельных орудий и давала приют и укрытие израненным в бою кораблям, стоял не менее знаменитый адмирал. Именно он, его гений в дни триумфа и испытаний, сделал возможным предстоящие события. Этой ночью сам Каннингхэм и его штаб в бункерах внутри Скалы, командование Королевского Флота в помещениях Адмиралтейства с тревогой ждали первых сообщений от экспедиционных сил.
Когда экспедиционные силы вошли в Средиземное море, они разделились на 2 части и направились к Орану и Алжиру. Прибыв на исходную точку, каждое десантное соединение еще раз разделилось на отряды, которые должны были высаживаться на разных участках побережья. Затем войсковые транспорты стали на якорь в «точке спуска» в 7 милях от берега. Десантные суда были спущены на воду, солдаты заняли свои места, были сформированы волны десанта. После этого они двинулись к берегу. Сейчас было исключительно важно соблюдать график и выйти в намеченную точку, особенно потому, что высадка проводилась в темноте. В каждом секторе под берегом в качестве маяков стояли подводные лодки. Особо подготовленные лоцманские катера сопровождали каждую волну десанта. Но в любом случае были неизбежны ошибки, возникали непредвиденные сложности. Поэтому дела шли с отклонениями от плана и в Алжире, и в Оране. В первом пункте сопротивление было слабым. К рассвету 8 ноября войска находились на берегу и захватили 2 местных аэродрома. Тем временем, старые эсминцы «Малькольм» и «Броук» попытались прорваться прямо в хорошо защищенную гавань, чтобы высадить диверсионную группу, которая должна была помешать французам уничтожить корабли и портовые сооружения. Еще на подходе «Малькольм» был тяжело поврежден. Но «Броук» успешно протаранил боновое заграждение и вошел в гавань. Он высадил войска, но плотный огонь вынудил его отойти. На следующий день корабль затонул. К вечеру 9 ноября корабли поддержки подавили береговые батареи, и в 19.00 сопротивление французов прекратилось. Алжир был захвачен достаточно быстро и при относительно малых потерях.
Высадка в Оране была проведена более крупными силами, чем в Алжире. Мы ожидали более упорного сопротивления. Но в Алжире мы столкнулись с совершенно непредвиденными трудностями, что, в общем, естественно для десантной операции такого размаха и сложности. Так, западная группа столкнулась с французским конвоем и потеряла строй. Песчаные отмели под берегом привели к повреждению множества десантных судов в центральном секторе. Фронтальная атака гавани двумя бывшими кораблями Береговой Охраны США с британскими экипажами была сорвана защитниками. Оба корабля были потоплены. Но французские эсминцы, которые попытались атаковать силы вторжения, были отогнаны нашими силами прикрытия. К рассвету 8 ноября ситуация во всех 3 секторах была относительно спокойной. Солдаты и танки прибывали на берег, но французы продолжали упорно сопротивляться до полудня 10 ноября, когда наши танки прорвались в город. Только тогда они капитулировали. В руки союзников попала превосходная морская база. Она вызывала столько опасений англичан с июня 1940, так как в ней находились мощные французские корабли. Так что тяжелее всего пришлось тому соединению, которое высаживало десант в Оране.
Тем временем, на побережье Марокко американские корабли под командованием вице-адмирала Г.К. Хьюитта провели 3 высадки — две севернее и одну южнее Касабланки. Это планировалось сделать на 3 часа раньше высадки в Алжире и Оране. Однако по различным причинам, в основном из-за сильного прибоя, произошла задержка. Более того, когда десантные суда подошли к берегу, многие из них были просто разбиты прибоем. Силы прикрытия имели жаркий, но успешный бой с французскими кораблями, которые вышли из гавани Касабланки. Группа обстрела повредила стоящий в порту линкор «Жан Бар». Мощная французская эскадра в Дакаре, вмешательство которой создало бы серьезные проблемы, в море не вышла. 10 ноября, когда войска приготовились штурмовать сам город Касабланка, адмирал Дарлан из Алжира по радио приказал всем французским войскам прекратить сопротивление. К вечеру американцы оккупировали все ключевые пункты.
Правильное использование морской силы дало свои результаты. Через 3 дня после того, как первый солдат ступил на берег, союзники уже захватили важнейшие позиции, которые кардинальным образом улучшили их стратегическое положение в западном бассейне Средиземного моря и в центральной Атлантике. Теперь мы могли использовать превосходные морские и воздушные базы на южном фланге маршрута на Мальту. Мы также могли дать конвоям, идущим в Атлантике с севера на юг и обратно, гораздо более надежное прикрытие, чем раньше, когда мы целиком зависели от Гибралтара и Фритауна, расстояние между которыми составляло 2100 миль. Редко можно добиться такого большого результата такой малой ценой, как это имело место в операции «Торч» в ноябре 1942.
Германская реакция на нашу высадку оказалась, мягко говоря, замедленной. В середине ноября к побережью Марокко прибыли 9 подводных лодок, 12 сосредоточились на западных подходах к Гибралтару, а 7 лодок прошли пролив, чтобы атаковать конвои, следующие в Алжир и Оран. Мы ожидали, что в этих зонах интенсивного судоходства подводные лодки и авиация противника причинят нам какие-то потери. Однако то, чего они добились, оказалось гораздо менее опасным, чем мы ожидали. Зато сами подводные лодки серьезно пострадали от действий наших противолодочных сил. В ноябре мы потопили 2 лодки возле Гибралтара, 1 у побережья Марокко, а также 5 немецких и 2 итальянских лодки в Западном Средиземноморье.
Однако цели операции «Торч» были гораздо более обширными, чем простой захват Алжира и Марокко, какими бы важными эти территории ни были в стратегическом плане. Мы намеревались сломать барьер, который силы Оси поставили поперек узостей в центральной части Средиземного моря между Сицилией и Тунисом. Ключ к этому барьеру лежал в портах Бизерта и Тунис. Последнее было так же ясно противнику, как и нам. Поэтому понятно, что гонка к Тунису началась, как только наши войска закрепились в Алжире. Однако сухопутные коммуникации в Северной Африке были настолько отвратительны, что крупная армия просто не могла быстро двигаться на восток и в то время иметь нормальную систему снабжения. Чтобы получить передовые базы для снабжения сухопутных сил, 11 и 12 ноября мы захватили с моря Бужи и Бон. Флот снова благополучно доставил десант к цели, и оба порта были захвачены без серьезных трудностей. Однако прибывающие в эти порты корабли подвергались серьезной опасности налетов вражеской авиации, базирующейся в Сицилии и Сардинии. Наши истребители слишком медленно прибывали на бывшие французские аэродромы. По этой причине мы потеряли несколько ценных транспортов, и припасы для армии поступали не так быстро, как мы надеялись. К концу ноября 1 Армия все еще находилась в 40 милях к западу от Бизерты. Так как противник продолжал перебрасывать в Тунис подкрепления, стало ясно, что гонку мы проиграли. В ретроспективе можно сказать, что внешне рискованная высадка десанта прямо в Бизерту могла принести нам успех. Выгоды операции оправдывали риск. Если бы мы перебросили в Тунис значительные силы, то смогли бы убедить колеблющиеся французские власти смягчить позицию. В том случае мы очистили бы Северную Африку от войск Оси еще осенью 1942. А так на это потребовалось еще целых 6 месяцев тяжелых боев. В этом плане операция «Торч» оказалась не такой успешной, как предполагалось. Адмирал Каннингхэм в то время был твердо убежден, что высадка в Бизерте завершилась бы успехом. Мы получили бы множество преимуществ. Мальта сразу бы оказалась в безопасности, и облегчилась бы проводка конвоев в Атлантике.
11 ноября быстроходный минный заградитель «Мэнксмен» и 6 эсминцев прорвались на Мальту из Александрии и доставили туда самые нужные припасы, как несколько дней назад это сделал пришедший с запада «Уэлшмен». Даже если бы наши быстроходные заградители за всю войну не сделали больше ничего, одно только их значение в доставке снабжения на Мальту вполне оправдало бы постройку этих кораблей. Если уж говорить о кораблях, которые внесли наибольший вклад в спасение острова, то надо упомянуть американский авианосец «Уосп», судно снабжения Королевского Флота «Бреконшир», быстроходный минный заградитель «Уэлшмен» и танкер торгового флота «Огайо». Но все-таки не следует забывать, что спасение Мальты было результатом согласованных действий всех трех видов вооруженных сил и стойкости самих островитян.