Читаем без скачивания Стиль модерн - Ирэн Фрэн

— Но мне нужны платья для танцев! — возмутилась она.

— Зачем? — Стеллио удивленно посмотрел на нее.

Файя равнодушно наклонилась над своей коробкой и вынула оттуда маленькую брошку в виде крокодила:

— Думаю, это будет хорошо смотреться на моем колье.

Стеллио отпил глоток чая, затем развернул пакет с платьями:

— У меня и для мадемуазель Лианы тоже есть наряды. Правда, в швейных мастерских были забастовки, и не удалось привезти все, что хотелось бы.

Файя надула губы:

— Почему вы извиняетесь? Потому что не выполнили моих пожеланий?

Кот Нарцисс проснулся и протянул, заигрывая, свою лапу к колье. Файя его грубо оттолкнула, но он вернулся и страстно повис на полах ее одежды.

— Вы раньше таким не были, — продолжала она.

Стеллио сделал еще глоток.

— Очень трудно достать нужные ткани, — поколебавшись, ответил он.

— А Вентру?

— Не так легко в наше время достать нансук или шартрез. Вы же у меня просили даже фурлану! И потом…

— Потом что?

— Вентру теперь занят другими товарами…

— Откуда вы знаете? Если так, то он ошибается. Автомобили, платья, обувь — вот что должно занимать его в первую очередь. А румяна, вы их привезли? Румяна, карандаш для глаз, помаду?

На этот раз Стеллио смело парировал:

— Видно, что вы не умираете с голоду.

Она оторвала взгляд от своих украшений:

— А вы что, умираете? Смотрите-ка, вы похудели, правда.

— Нет, я ем достаточно… — Его голос вдруг сорвался. — Лобанов вернулся.

— Лобанов? Ну и что?

— Он был ранен. Тяжело.

— Когда?

— В феврале или марте.

— Вы знали об этом, но скрывали от нас? Ну хорошо, тем лучше, пусть приезжает. Одним мужчиной больше. Мы наконец сможем поговорить о балете…

— Он уже не тот, мадемуазель Файя.

— Ну конечно, Стеллио, мы это знаем: война изменила весь мир. Можно, тем не менее, вновь начать развлекаться, не правда ли? Думаете, теперь уже никто не занимается любовью?

Стеллио побледнел. Лиана видела, как вздулись вены у него на висках. Невозмутимая Файя добавила, обращаясь к подруге:

— …Правда, некоторые стали так невинны, и совершенно неожиданно…

Лиана повернулась к Стеллио:

— Что случилось с Лобановым?

Он закрыл глаза, постарался устроиться в тени зонта и тихо сказал:

— Я не видел его с Испании, после нашего разрыва. Ничего о нем не знал. Лобанов мне не писал. Он ведь считал, что мне не хватает смелости, а больные легкие — лишь предлог, чтобы избежать войны. Я, по его мнению, должен был пойти на фронт добровольцем. Возможно, он прав. Но я не создан для этой бойни.

Он помолчал и произнес более твердо:

— Во всяком случае, как только его ранили, он захотел меня увидеть. Сказал, что я — единственная его семья. Это вранье. У него есть семья, в России, тетки и кузены. Короче, это было на Пасху. Я нашел его в госпитале, в Париже. Ему отняли ногу, мадемуазель Лиана. Это ужасно. Он больше не сможет танцевать.

— Но все равно будет придумывать свои балеты, — заметила Файя. — Я уверена, что война никак не повлияла на его прекрасное воображение. Кстати, теперь могу сказать: он никогда не был хорошим танцовщиком. Нижинский его превосходил, и намного. Масин тоже.

Стеллио откинулся в кресле. Каждая фраза Файи, казалось, его ранила.

— Как он с этим справился? — спросила Лиана.

— Конечно, жуткие вспышки ярости. И во всем он обвиняет меня, даже в русской революции. Целыми днями рвет и мечет, ругает Дягилева, весь мир. Его успокаивают только духи.

— Духи? Надо же! — удивилась Файя.

Стеллио не сдержался и обхватил голову руками.

— Это ад! — Сразу пожалев о последнем слове, он вскочил, взял трость и шляпу: — Извините! Я вас покидаю. Вот почему, мадемуазель Файя, я запоздал с платьями. Остальные будут через восемь дней. Я с кем-нибудь пришлю.

Он наклонился, чтобы поцеловать руку. Ему отказали:

— Нет. Оставайтесь!

И Стеллио, конечно, остался. Он снова сел, рассматривая Нарцисса. Тот прыгнул на колени к хозяйке и, путаясь в кружевах, зарылся в свое убежище.

Файя взяла кисть, обмакнула ее в коричневый клей и очень осторожно приклеила крокодила к своему колье.

— Вот, закончено. Теперь подождем, пока высохнет.

Это было невыносимо: она была тут, совсем рядом, но в то же время такая далекая — в мыслях об украшениях, о платьях для танца.

Чтобы избежать неловкости, Стеллио произнес:

— Изящное колье. Немного безумно, но красиво.

Файя расхохоталась, схватила со стола коробочку из белого нефрита, вынула оттуда сигареты:

— Лиане не нравится. Она не переносит табак. Она не любит все хорошее. А вы?

Он принял сигарету.

— Ну что ж, Стеллио, поговорим немного о Довиле. Вы ведь туда приедете, не правда ли, вместе с Лобановым? Эта поездка даст вам обоим новые идеи, разбудит воображение. А где мои журналы? «Фемина» вновь появилась! У вас есть последние номера?

Стеллио вынул стопку из пакета, и Файя стала перелистывать страницы.

— Глядите, Музидора. Какой забавный кошачий вид. Она снимается в кино. — Ее рот вдруг искривился от зависти. Она отложила журнал и взяла газеты: — Все одно и то же: война, война. Однако места, где идут сражения, так красиво называются: замок Вздоха, балка Красивой церкви… Ох, опять эти ужасы, которые рассказывают о женщинах!

— Они работают, мадемуазель Файя. Даже на железной дороге, смазывают локомотивы.

— Нельзя так пользоваться самоотверженностью. Какие лицемеры! Осудили женщину, обманувшую своего мужа-калеку! Все говорят только о Жанне д’Арк!

— Ты неправа, Файя, — вмешалась Лиана, — не надо преувеличивать.

— Это так! Ты выйдешь замуж за слепого солдата из-за своего патриотизма, как вот эта, в газете! Они даже обвинили Мату Хари! За… за шпионаж.

— Она указала на статью, злобно тыча туда пальцем, потом потушила сигарету и поднялась с властным видом. Кот Нарцисс скатился в гравий. Походив немного по аллее, будто о чем-то думая, она резко повернулась и встала перед Стеллио:

— Хорошо, договорились: вы приедете в Довиль с Лобановым. Спасибо за платья. Вентру Вам заплатит. До встречи там!

Лиана сразу вмешалась:

— Она устала, Стеллио. Она очень ослабла после вояжа в Париж на премьеру «Парада». Мы не поедем в Довиль…

— Поедем! — крикнула Файя.

Потом, в порыве внезапной нежности, обвила руками шею Лианы и стала гладить ее через лиф. Кто научил ее таким ласкам? Пепе, Мата Хари? И это здесь, перед Стеллио!

Лиана попыталась ее оттолкнуть: