Читаем без скачивания Война ведьмы - Джеймс Клеменс

Наконец Мишель заговорила.

— Я должна была бы быть там.

— Нет, — просто сказал он. Его глаза больше не были ни гневными, ни веселыми, просто усталыми. — Несмотря на свою внешность, ты не Дро.

Его слова причинили ей боль, но она не могла винить его. Хотя она никогда не слышала призыва идти защищать Северную Стену, она все же чувствовала себя так, будто предала свои клятвы.

— Почему вы оказались здесь?

— Потому что мой отец велел мне ехать сюда, — ответил он. — Поскольку он был Кровью Стены, земля говорила с ним и велела ему отправить меня сюда, чтобы почти десять лет томиться среди этих бессердечных людей.

— Но зачем?

— Ждать возвращения той, кто отдаст свою кровь во имя спасения Западных Пределов.

Мишель решила, что он говорит о Елене и ее кровавой магии. Предсказания вокруг девочки, похоже, множились с каждым днем, собираясь со всех земель Аласии.

Тирус взглянул на Мишель и разрушил ее предположение.

— Я прибыл сюда, чтобы ждать ту, кто одновременно и Дро и не Дро, ту, кто может изменять облик так же легко, как меняются времена года.

Сердце Мишель замерзло в груди.

— Я пришел сюда, чтобы ждать тебя.

Запинаясь, она выговорила:

— Н-но это невозможно.

— Ты — сайлуранка, — прямо сказал он, не обращая внимания на то, как она потрясена.

Джастон ахнул и вздрогнул в кресле рядом с ней.

— Вы с ума сошли, — сказал он. — Я знал Мишель с тех пор, когда она была…

Мишель положила руку ему на локоть и покачала головой, веля ему молчать и тем самым признавая правду в словах Тируса. Когда Джастон это понял, она увидела в его глазах не ужас, которого она ожидала, а просто обиду обманутого человека.

— Прости меня, Джастон…

Он стряхнул ее руку.

Мишель обернулась к Тирусу.

— Что вы ожидаете от меня?

— Что ты пойдешь со мной — обратно к Замку Мрил.

Шорох плащей сообщил о том, что у нее за спиной кто-то есть. Джастон обернулся, но Мишель — нет. Она знала, что этот шорох был сообщением об их присутствии. Дро умели двигаться беззвучно, как призраки. Трое женщин-воительниц, вероятно, стояли там все это время.

— Старые клятвы или нет, я не могу оставить Елену, — кратко сказала она.

Тирус улыбнулся, опять весь веселье.

— Я боюсь, что тебе придется это сделать, или ведьма, которую ты охраняешь, умрет. — Он встал, и она увидела гранит в его глазах. — Так сказала Стена.

Толчук беспокоился о матери. Она ушла не так давно, и он знал, что, имея дело с пиратами, лучше не спешить, но он не мог не тревожиться о ней. Он потерял ее, будучи еще младенцем, а потом снова обрел — только для того, чтобы увидеть, как она умирает. Теперь, когда она снова вернулась к нему, он боялся, когда она отходила от него даже на недолгое время или из-за самой суровой необходимости.

Подошел Фардайл, охранявший их портовую стоянку. Его глаза сияли в туманных сумерках янтарным светом. Подойдя, волк послал огру нечеткий образ: волчонок, свернувшийся под брюхом матери. Все спокойно, хотел сказать волк, но от образа матери с ребенком сердце Толчука только сильнее заболело.

Толчук выпрямился на когтистых ногах и вместе с Фардайлом отправился обходить стоянку. Ему нужно было двигаться, нужно было отвлечься. Он был рад, когда к ним подошел Могвид.

Невысокий оборотень кивнул брату, и волк пошел дальше. Толчук остался рядом с Могвидом. Могвиду явно хотелось поговорить.

— Я уверен, что с Мишель все в порядке, — сказал Могвид.

— Я знаю, — сказал Толчук. — Она уметь работать с двумя мечами и ей мало что есть бояться от пиратов.

Могвид посмотрел на залитые туманом аллеи, ведшие от причалов.

— Но ты все равно беспокоишься.

Толчук молчал. Время от времени оборотню случалось гладить Толчука против шерсти, но порой этот человек изумлял его своей эмпатией.

— Тебе не нужно бояться за нее, Толчук. Мишель не только опытный воин, но также и опытный оборотень. Теперь, когда к ней вернулись способности ее рода, она может ускользнуть из любой петли — и даже улететь, если понадобится.

Толчук положил руку на плечо Могвида. В словах оборотня ему послышалась тоска. На мгновение он почувствовал, как тяжело Могвиду, запертому в человеческом облике. Для него побег был невозможен. Толчук решил ободрить его:

— Если моя мать смочь вернуть себе свои способности…

— Это не то же самое, — мрачно перебил его Могвид. — Чтобы исцелить меня — я хочу сказать, нас с Фардайлом — понадобится нечто большее, чем волшебная змейка.

— Мы найдем способ.

Могвид взглянул на Толчука влажными глазами.

— Я очень хочу тебе верить, но время истекает.

Внезапно к ним подбежал Фардайл. Его образы были торопливы, нечетки, но их значение было ясно. Приближалась большая группа.

Толчук последовал за волком туда, где в черное сердце порта вливалась темная улица. Рядом с ним появился Крал с топором в руках. Мерик, Мама Фрида и другие держались позади. Могвид тоже отступил назад, к лошадям и фургону.

В тумане возникло множество теней. Приближаясь, призрачные силуэты обретали плоть. Толчук узнал свою мать, шедшую во главе группы, с одной стороны от нее шел торговец с болот, с другой — какой-то высокий незнакомый человек. Мишель приветственно подняла руку ладонью вперед, показывая, что у приближающихся нет враждебных намерений. Толчук заметил, что Крал, тем не менее, не убрал свой топор.

Мишель подошла к ним без улыбки. У нее были мрачные новости. За спиной Мишель Толчук заметил три тени — женщин с такими же золотыми косами, как у его матери, и с такими же скрещенными мечами. Они могли бы быть сестрами Мишель.

Толчук заметил сходство с Мишель и в незнакомце, стоявшем рядом с ней. Как и три женщины, этот незнакомец казался родственником его матери — младшим братом или племянником. Даже его одежда была из такой же поношенной кожи и стали, хотя вместо двух мечей, скрещенных на спине, он носил один меч на поясе.

— У нас есть корабль, — сообщила Мишель, привлекая их внимание. В ее голосе не было удовлетворения.

Ей ответил Крал:

— А кто эти все?

— Команда и воины, поклявшиеся доставить вас к Елене, — ответила она ровным голосом.

Толчук расслышал еще одно значение ее слов.

— Что ты подразумевать под «доставить вас»? — спросил он.

Она не могла смотреть ему в глаза.

— Я не поеду с вами. Я призвана следовать иной тропой.

Они были потрясены, как от удара молнией.

— Что? — Толчук не мог скрыть боли, прозвучавшей в его голосе.

Незнакомец шагнул вперед.