Читаем без скачивания Волшебный выключатель - Лаймен Фрэнк Баум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скоро взошла луна, и в небе, на радость Робу, зажглись несчётные звезды. Любопытно, подумал Роб, а верно ли Джинн сказал, будто наша планета — наиважнейшая?
Но тут мальчика одолела дремота и, сам того не заметив, он мирно и крепко уснул. А летательная машинка, подчиняясь указателю, по-прежнему смотревшему на юго-восток, стремительно увлекала Роба сквозь тёплый ночной воздух.
Глава 5. Людоедский остров
Можно не сомневаться, что дневные приключения утомили Роба: мальчик проспал до утра, безмятежно и крепко, точно в собственной постели. Когда, наконец, он открыл глаза и сонно огляделся, внизу расстилалось огромное водное пространство.
«Конечно, — подумал Роб, — это океан. До Кубы я ещё не добрался».
Остаётся лишь пожалеть о том, что в географии Роб разбирался поверхностно. Собираясь достичь Кубы, он должен был бы править полёт не на юго-восток, а почти прямо на юго-запад от Бостона. О прискорбных итогах такого невежества мы узнаем чуток попозже, ибо целый Божий день Роб летел над безбрежной океанской пустыней и даже малого островка не обнаружил. Мальчику становилось невесело.
Солнце жгло немилосердно, Роб горько сожалел, что не догадался прихватить с собой зонтик. Но широкополая соломенная шляпа худо-бедно хранила мальчика от палящего зноя, а затем обнаружилось: ежели взлететь повыше, то и отражённые водой лучи не страшны, и ветер свежеет.
Нечего было и мечтать об отдыхе: ни единого клочка суши в виду не замечалось. Поневоле наберёшься терпения и самообладания!
«Должно быть, я промахнулся, промчал мимо Кубы, — решил Роб. — Но теперь уж курс менять поздновато: чего доброго, совсем заплутаешь в небе и нескоро доберёшься до земли. Нужно лететь по-прежнему — авось, где-нибудь и приземлюсь. А нет — переставлю указатель на северо-запад и прямиком возвращусь в Бостон».
Рассуждал-то он верно, да на беду не учёл, что уже почти пересёк Атлантический океан и вскорости очутится на дикарском острове Брава, невдалеке от африканского побережья. Но так оно и вышло.
Когда солнце уже погружалось в океанские волны, Роб, к огромному своему облегчению, различил прямо впереди внушительный остров.
Мальчик снизился, достиг примерно середины острова, переставил указатель на нуль и недвижно повис в воздухе.
Незнакомый край был отменно лесист; весёлые ручейки сверкали там и сям сквозь пышную зелёную листву. От кромки прибоя островная почва повсеместно подымалась вверх, образуя посередине холм, почти настоящую гору. По двум противоположным берегам виднелись обширные вырубки, усеянные странными хижинами, плетёными из хвороста и крытыми листвой.
Остров был обитаем — но Роб, понятия не имея, куда именно угодил, почёл за благо не сталкиваться с туземцами, покуда не разузнает, каковы их нравы. Наткнуться на свирепых, плотоядных и татуированных дикарей, подобных тем, которые полутора веками раньше с аппетитом съели капитана Джеймса Кука, мальчику хотелось не шибко.
Роб витал над холмом, вернее, над покрытым травой плоскогорьем, имевшим в поперечнике футов пятьдесят. Убедившись, что взобраться туда по крутым склонам ох как непросто, и удостоверившись, что ни людей, ни зверей на плато не водится, юный путешественник приземлился. Впервые за двадцать четыре часа он ощутил под ногами надёжную твёрдую почву.
Полёт нимало не утомил Роба; напротив — мальчик чувствовал себя столь бодро и свежо, как будто целые сутки только и делал, что отдыхал. Он радостно шагал по мягким травам и воображал себя великим исследователем — чуть ли не завоевателем, ибо, по всей видимости, цивилизация в эти чудные места ещё не забредала.
В тропиках не бывает привычных нам сумерек, темнота наступает мгновенно — или почти мгновенно. Через несколько минут весь остров, кроме поднятого над морем плоскогорья, стал исчезать во мраке.
Роб исправно проглотил свою насущную таблетку, а когда багровое солнце окончательно исчезло за горизонтом и наступила тьма, поудобнее устроился в травах и уснул.
Должно быть, основательно уснул, потому что глаза раскрыл навстречу высоко стоявшему солнцу. Приближался полдень. Роб поднялся, протёр глаза и понял, что не грех бы и воды напиться.
У подошвы плоскогорья бежали по извилистым лесным руслам несколько ручейков, и Роб, хорошенько прикинув, до которого из них всего дальше от плетёных туземных хижин, повернул указатель машинки и слетел на укромную прогалину вблизи журчащего потока.
Став на колени, мальчик долго и с удовольствием пил освежающую, прохладную воду. Потом поднялся — и тут его руки охватила и накрепко прижала к бокам затянувшаяся петля брошенного аркана.
Одновременно Роба приветствовала дикая болтовня и трескотня на неизвестном наречии. Мальчика обступили устрашающе уродливые островитяне. Одеждой им служили только набедренные повязки, а оружием — длинные копья и узловатые дубины. Длинные вьющиеся волосы туземцев были гуще густого, а в носах и ушах у дикарей красовались акульи зубы и тому подобные, не менее очаровательные безделушки.
Это сборище подкралось к мальчику без единого звука, но теперь дикари тараторили наперебой — видать, изрядно волновались.
Наконец толстый, довольно пожилой туземец, казавшийся вождём, приблизился к Робу и произнёс на ломаном английском:
— Как был сюда попадать?
— Прилетать, — с ухмылкой ответил Роб.
Вождь покачал головой и сказал:
— Корабля не приплывать. Как приходить белая мужчина?
— По воздуху, — ответил Роб, весьма польщённый тем, что его назвали мужчиной, пускай даже «белой».
Озадаченно воззрившись на небо, вождь опять затряс головой:
— Белая мужчина лгать, — возразил он спокойным голосом.
Вождь возобновил разговор со своими соплеменниками, а потом повернулся к Робу и молвил:
— Мы видеть белая люди много раз. Они приходить в больших кораблях. Белая люди все плохо-плохо. Убивать чёрная люди из гром-палки. Мы убивать белая люди из дубинки. После это мы ням-ням белая люди. Дохлая белая люди вкусно-вкусно. Живая белая люди плохо-плохо.
Это Робу отнюдь не понравилось. Окончить жизнь в дикарских желудках! Славное завершение путешествия, ничего не скажешь!
Мальчик весьма встревоженно обратился к вождю:
— Послушай, приятель, тебе ведь не хочется стать дохлым самому?
— Моя дохлая не стать. Твоя, однако, стать дохлая, — раздалось в ответ.
— И ты стать дохлая, — заявил Роб, — если меня будешь ням-ням. Я очень ядовит.
— Яда? Моя не знать про яда, — отпарировал озадаченный вождь. — Какая там яда?
— От этого яда болеют, — пояснил Роб. — Очень болеть, потом очень-очень дохлая быть. Понятно? Я очень ядовитая белая мужчина, каждый день я ням-ням яд на завтрак. Белая мужчина от яда не страдать, а чёрную мужчину этот яд убивать быстрей гром-палки!
Вождь внимательно выслушал
