Читаем без скачивания Кольцо приключений. Книга 2. Кольцо Нефертити - Олег Северюхин

Деньгами даже граф Монте-Кристо не бросался. Я нанял одного из пожилых коллекционеров для покупки мне монет и ассигнаций выпуска до 1840 года, достойно оплачивая его работу и не отвлекаясь от подготовки к своему путешествию.

В сейф я положил и грамоту о награждении подпоручика Владимира Андреевича Иркутянина орденом Святого Станислава третьей степени с мечами и командировочное предписание ему же, подписанное адмиралом Нахимовым Павлом Степановичем и удостоверенное печатью.

Вся эта работа отнимала много времени. Занятия иностранным языком с репетитором. Походы по архивам для изучения старых планов города. Встречи с Дарьей. Экскурсии по памятным местам. Она просто удивлялась моим познаниям и вызвалась быть первой читательницей моей книги об истории нашего города.

Вчера мы ходили с нею в ресторан «Гранд». Место знакомое, но сейчас я уже не такой неопытный юнец, каким был перед началом первого путешествия. Вроде бы я мало изменился в возрасте, но полученного жизненного опыта хватило бы на довольную долгую жизнь.

Все женщины в общении со своими ровесниками стараются дать понять, что, они как бы более развитые во всех отношениях, в частности в вопросах секса, но мужчина не должен быть ведомым в этом деле, а вести себя как самец, уже попробовавший горячей крови и принесший самке лакомый кусочек добычи. Как это понимать? А так и понимайте, мне же никто не говорил, что еще нужно учиться общению с женщинами. Поэтому и мои отношения с Дарьей складывались так, что иногда она просила меня остановиться и дать ей возможность просто побыть вместе со мной, наблюдая за тем, как я пишу свои книгу и роюсь в бесчисленных справочниках.

Иногда она подходила ко мне, обнимала за голову и молчала.

– Почему ты молчишь? – спрашивал я.

– Я просто хочу удостовериться в том, что это не сказка, а реальность и что ты не растворишься в голубом тумане, оставив после себя только еле заметный аромат туалетной воды и щемящие воспоминания, – отвечала она.

Наверное, женское сердце более чувствительно, чем мужское, и Дарья предчувствовала, что я куда-то исчезну. Исчезну и, возможно, надолго, но вернусь снова сюда и в то же время, и ты даже не успеешь соскучиться по мне.

Женщина всегда есть женщина. Она как муза Эвтерпа (лирика), Мельпомена (трагедия), Талия (комедия), Эрато (любовница), Терпсихора (танец), Клио (история), Урания (космос), Мелета (опыт), Мнема (память), Айода (песня), то нимфа Отриада (гора), Дриада (дерево), Наяда (река), Нереида (море), Напея (долина) или Лимониада (луг).

Она может подвигнуть мужчину на что-то возвышенное или наоборот свести с ума и уничтожить его, обладая силой, данной ей потусторонними силами.

Не обидеть женщину невозможно, она все равно на что-нибудь обидится, но уважать нужно всегда. И она чувствует это уважение.

Я сказал Дарье, что скоро мне придется уехать ненадолго, и она может жить у меня, чтобы дом мой всегда был жилым, и чтобы поздней ночью огонек нашего окна отражался в небе видимой только нам звездочкой.

Так потихоньку наступило и время моего следующего путешествия. Перед этим я слетал в Москву и абонировал ячейку в банковском сейфе, куда заложил достаточно большое количество золотых монет, потому что по ходу исполнения моего замысла придется пополнять свои финансовые средства.

Свой паспорт я держал при себе. Так. На всякий случай.

Глава 9

Я не буду долго останавливаться на том, как я очутился именно там, где и был, только в другое время. Никаких отклонений туда или сюда и, примерно, в то время как я и рассчитывал по градусам окружности кольца.

Я стоял на Атаманской улице в смокинге, с бородкой-эспаньолкой и с тяжелым саквояжем в руке. Лихач довез меня до полицейского управления, где я написал заявление об утрате паспорта.

Процедура получения паспорта в любые времена является очень длинной. Пока сделают запрос в орган, выдавший прежний паспорт, пока найдутся свидетели, что данный гражданин именно тот, кем он себя представляет…

Это и в наши время времена занимало очень много времени, а тогда? Даже и сравнивать нельзя. Но и тогда, и в наши времена безотказно действовал катализатор – золото или бумажный эквивалент – ассигнации. И правило тоже одно – не жадничай. Пожадничаешь – потеряешь деньги и ничего не получишь.

На время оформления паспорта я не стал селиться в номерах, а снял комнату с полным пансионом у купца второй гильдии Николина Николая Семеновича. Домик чистенький. Семья спокойная. Хозяин – человек богобоязненный, но в коммерции не боящийся ни Бога, ни Черта. Мошна у него была полная, но в первую гильдию не выходил, чтобы власти местные к нему не приставали с просьбами о пожертвованиях на различные нужды в обмен на какую-нибудь шейную медаль или пропечатывание в местной газете, чтобы потом на него косились родственники, которым Николай Семенович представлялся средней руки лавочником.

Семья меня приняла ласково, а хозяин показался человеком достойным, и я под честное слово оставил ему на хранение сто рублей золотом на всякий случай, если, будет какая необходимость при возвращении сюда. Договоренность скрепили рукопожатием. Ударили по рукам, как говорили тогда.

Через три дня меня вызвали в полицейское управление, где мне вручили паспорт и подорожную на почетного гражданина Иркутянина Владимира Андреевича (сын дворянина, но не имеющий права на дворянство) в Москву проездом для лечения на воды во Франции и Германии. В паспорте описание моей внешности. И печать. И год 1847, июль месяц 17 числа. 17 число очень часть встречается в моих путешествиях. Почему? Не знаю, но возможно, что этот секрет в какое-то время перестанет быть секретом.

Железной дороги еще не было. Авиации и автомобильного транспорта даже в фантазиях не было. Описание путешествия из Сибири в Москву займет отдельную книгу, но было примерно все так, как было в то время, когда мы с капитаном второго ранга Белецким ехали в Москву их осажденного Севастополя в 1855 году.

Во всяком случае, 8 лет назад было все так же, поэтому я уже знал, что к чему и особо не волновался за то, что время идет, а мы никуда не едем.

Нервы у людей в то время были крепкие и никто никуда особенно не торопился. Некоторые господа коротали время за картами. Я, как противник всяких азартных игр, сидел со специального изготовленной по моему заказу книгой и карандашом делал путевые заметки. Карандаш пришлось ошкурить, выглядел он простовато, но все равно являлся продукцией фирмы «Кох-и-нор» и хорошо писал, не будучи сильно мягким или сильно твердым.

Пока мы едем в Москву, я постараюсь рассказать вам о заметках главного идеолога Карла Маркса – его друга Фридриха Энгельса – о России и проводимой ею политике. Мне кажется, что это будет нужно для понимания сущности двух злодеев Европы.

«Не только социалисты, но и каждая прогрессивная партия в любой стране Западной Европы вдвойне заинтересованы в победе русской революционной партии.

Во-первых, потому, что царская Российская империя является главным оплотом, резервной позицией и вместе с тем резервной армией европейской реакции; потому, что одно уже ее пассивное существование представляет для нас угрозу и опасность.

А во-вторых, потому, – и этот момент мы, со своей стороны, все еще недостаточно подчеркивали, – что своим постоянным вмешательством в дела Запада эта империя задерживает и нарушает нормальный ход нашего развития и делает это с целью завоевания для себя таких географических позиций, которые обеспечили бы ей господство над Европой и тем самым сделали бы невозможной победу европейского пролетариата».

Было бы понятно, если бы это говорил, например, Клемент Венцель Лотар фон Меттерних, министр иностранных дел Австрии, который очень уж не любил Россию, но это писал Энгельс, которого трудно заподозрить в связях с Меттернихом.

«Карлу Марксу принадлежит та заслуга, что он первый указал в 1848 г. и с тех пор неоднократно подчеркивал, что именно по этой причине западноевропейская рабочая партия вынуждена бороться не на жизнь, а на смерть с русским царизмом. Выступая в том же духе, я и здесь лишь продолжаю дело моего покойного друга, выполняю то, что ему не суждено было осуществить».

Ну, чем не выдержка из книги «Майн кампф» Маркса и Энгельса? Возможно, именно отсюда идет вампиризм и кровожадность Ленина и всех большевиков по отношению к России.

По Энгельсу оказывается, что надвигающуюся мировую войну способна остановить только русская революция и уничтожение русского царизма.

Даже Иосиф Сталин в 1934 году в работе «О статье Энгельса «Внешняя политика русского царизма» высказал нецелесообразность печатания работы Энгельса в журнале «Большевик» из-за некоторых неточностей, главной из которых является то, что Энгельс в письмах Бабелю прямо говорит, что «победа Германии есть, стало быть, победа революции», что «если Россия начнет войну, – вперед на русских и их союзников, кто бы они ни были!».