Читаем без скачивания Цель - Перл-Харбор - Александр Золотько

И если все так и есть, то заначка у Ямамото имеется. И большая заначка, между прочим. Не мог же он готовить авиаудар и не учитывать возможных потерь? В реальной истории кроме не вернувшихся на авианосцы самолетов было еще много сильно поврежденных. Это Ямамото не мог не учитывать. По возвращении авианосцы просто обязан был ожидать полный комплект самолетов.

Это потом, когда возникла необходимость скрыть исчезновение трехсот пятидесяти самолетов, была придумана эта история про гибель во время тренировок.

Вот так, ребята, сказал Торопов, откидываясь на спинку стула. Вот так!

Все получается.

Нет, конечно, всем придется поработать.

Торопов так и не смог найти точную информацию о том, сколько именно трупов японских летчиков выловили американцы, тут уж американцам самим придется подсуетиться, чтобы подменить тела.

Мысль найти в советских ВВС четыре сотни монголоидов Торопов отбросил сразу. Значит, пусть ФБР, к примеру, насобирает пятьдесят пять японоподобных трупов и подменит ими выловленных европеоидов. Пусть отстреляют нужное количество косых американцев японского происхождения либо насобирают дохлых китайцев в Китае. Кто отличит одного косоглазого от другого? Это сейчас в Америке толерантность, а в середине прошлого века добрые американки, узнав, что Советы отправляют в космос собачек, прислали письмо с требованием прекратить издеваться над животными, а если без экспериментов не обойтись, то пусть русские берут негритят, все равно на улицах их полно и они никому не нужны.

С этой частью грязной работы американцы прекрасно справятся.

Если при этом придется почистить свидетелей — не беда. Не захотят убивать, скажут, что эти белые покойники — немцы, что это секретно, что для блага Америки нужно сохранять тайну. А потом все уйдет в легенду. Ни одного пленного японского летчика. Только моряк-подводник.

Значит, общий костяк плана есть, осталась ерунда.

Торопов зевнул, потянулся. Все расписать аккуратно, дать пояснения, указать Рузвельту и Черчиллю их задачи…

Забавно, подумал Торопов. Он все-таки будет отдавать распоряжения самым влиятельным людям этого времени. И они все это выполнят. И даже Сталин выполнит.

Если все правильно подать, то можно и самому включиться в работу. Нужно потребовать, в конце концов.

Кто, кроме Торопова, так знаком с ситуацией? Никто. А если нужно будет по ходу вносить коррективы? Гнать кого-то через «воронку», передавать сведения Торопову, потом тащить его рекомендации обратно… А если «воронка» не откроется в нужном месте и в нужное время? Сами ведь сказали, что эти штуки — непредсказуемые. Если их вообще перекроет эта Зона Неопределенности? А? То-то же…

Должен Торопов быть рядом с пилотами, вплоть до их отлета с авианосцев. Пусть этот капитан Костенко командует обучением. Он исполнительный. Туповатый — но исполнительный. И лейтенант пусть следит за порядком. Они все равно в курсе. С ними можно будет, если что, обсудить ситуацию, не прикидываясь дураком.

Пообещать им, что они останутся в живых. И даже, может быть, действительно даровать им жизнь. Торопову нужны будут помощники, а эти уже как-то примелькались, сами привыкли уже ему прислуживать. А за спасение своих жизней — будут благодарны и верны. Такие ограниченные люди всегда очень благодарны за спасение жизни.

А когда Сталин увидит, насколько эффективно может работать Торопов… А Сталин увидит, как эффективно работает Торопов. И вот тогда он задумается — а стоит ли его ликвидировать? Если вдруг снова появится такая Зона, что — искать кого-то заново? Нет. Лучше уж обратиться к проверенному и эффективному… Далось ему это «эффективный»… С другой стороны — а почему бы и нет? Эмоции Сталину не так чтобы присущи, а вот оценка работоспособности и полезности… Скольких уродов он терпел возле себя именно в силу этой полезности.

Торопову нужно продержаться год. Ну два, а там, чем черт не шутит, пересмотрит Сталин свои взгляды на «попаданцев». Поймет, что может получить бо-ольшую пользу…

Торопов встал со стула, подошел к двери, чтобы предупредить капитана, чтобы не будили они Торопова, пока он сам не проснется. Подошел, взялся даже за ручку… и замер.

Значит, все придумал и предусмотрел? Так, значит?

А если бы тебе предложили такой вот полет, господин обер-штурмфюрер? Ты бы полетел в один конец? Нет, не полетел бы. Однозначно.

А если бы тебе пистолет к затылку приставили — полетел бы? Наверное, но никто не заставил бы тебя умирать. Ты бы попытался выпрыгнуть с парашютом. Не дадут парашюта? Сесть на американский аэродром. На пустынный остров. На атолл. На воду возле атолла.

Любой нормальный человек так поступит. Какие там высокие слова о долге? Жизнь есть жизнь. И никакая плата за нее не может быть слишком высокой.

Как тогда заставить летчиков лететь?

Поначалу, когда обучение только начнется, скормить им легенду о подготовке советского авианосца. Вот перестроили-таки крейсер «Чапаев» в авианосец. И еще линкор «Советский Союз» перестроили. Осталось только подготовить летчиков.

Слопают? А почему бы и нет?

На этой легенде можно продержаться до самого конца обучения. Легенда объясняет и японцев, и секретность. Но вот потом, когда настанет момент отправления… Две недели им еще можно будет врать по поводу маршрута… Или нельзя? Придется сказать, что будут они бомбить американцев. И даже это можно будет объяснить.

Нам нужны дальневосточные и сибирские дивизии под Москвой. Японцы выставили условия своего ненападения — дайте пилотов, а мы гарантируем, что в войну против вас мы не вступим. Так что, парни, вы не просто так будете бомбить американцев, вы будете за Москву сражаться. В ноябре — это уже будет очень веский аргумент даже для сталинских тугодумов. Они ведь готовы свои жизни положить за Родину, за Сталина!

Торопов хихикнул, но быстро взял себя в руки.

Вы сражаетесь за Москву и заодно наказываете проклятых империалистов, которые отказывают нашей Родине в помощи. Вы еще и подталкиваете Америку к войне, заставляете ее вступить в бой, пусть не плечом к плечу с вами, но против вашего врага — точно! Красивая схема. Очень достоверная.

Но если честно… Торопов вздохнул. Они ведь могут заподозрить неладное. Кто-то просчитает варианты, поймет, что свидетели тут не нужны. В таком деле свидетели смертельно опасны. И поймут, что их уничтожат. Тогда что?

Тогда будут проблемы.

Проблемы-проблемы-проблемы…

Торопов замер, словно парализованный.

Есть вариант. Есть вариант, нужно только его обдумать и тщательно подготовить. Пообщаться с капитаном и лейтенантом.

Не зря он столько времени провел в спорах на форумах, не зря стольких уличал в недостатке патриотизма и даже русофобии. Скольких клеветников вывел на чистую воду… во всяком случае, в глазах его единомышленников и доверчивых дурачков это выглядело именно так — вывел на чистую воду, уличил и уничтожил. А эти клеветники, пытаясь оправдаться и что-то доказать, сколько чего ни приводили в доказательство. Никто этого к сведению не принимал, но информация откладывалась.

Все получится. Никуда эти пилоты-штурманы-стрелки не денутся.

Сейчас бы бабу, подумал Торопов, засыпая. Немцы, даже ненастоящие, были куда заботливее, чем Орлов.

Глава 8

— Приятно осознавать, что мы с вами не ошиблись, — довольным тоном произнес Игрок. — Я не ошибся в выборе Торопова, вы — в выборе Костенко. Этот ваш паренек, Сухарев, выглядит несколько излишним, но с другой стороны, он неплохо воздействует на капитана. Поддерживает в нем перманентное чувство вины.

Игрок подкинул в воздух кусочек хлеба, чайка спикировала и на лету подхватила угощение.

— Не будьте букой, поручик! — засмеялся Игрок. — Еще немного — и проблема с Зоной Неопределенности разрешится… И все пойдет своим чередом. Во-он тот корабль, «Аризона», завтра взлетит на воздух, угробив больше тысячи человек. А вот тот линкор, «Пенсильвания», перевернется, и в его трюмах задохнутся четыре сотни человек… Будут стучать, стучать в борта, пока не умрут… А вот та девочка, тринадцать лет, не больше… Она погибнет завтра. Или не она, а другая, похожая на нее. И убьют ее не японцы, а осколки американских зенитных снарядов.

Орлов невольно взглянул на девочку, шедшую рядом с родителями, и быстро отвел взгляд.

— Вы не можете оценить смысл… самое острое чувство, которое дает возможность путешествия во времени, Орлов.

— Я помню, вы говорили. — На лице Орлова судорогой мелькнула брезгливая гримаса. — С моей точки зрения, это слишком похоже на некрофилию.

— Даже так? Нет, это ни в коем случае не некрофилия, поручик. Это способность наслаждаться жизнью. Восхищаться ею. Моряки идут в увольнительную — сколькие из них не смогут выжить в следующие двадцать четыре часа? Мы можем просто заговорить с кем-нибудь из них, но так и не будем точно знать — говорим мы с завтрашним покойником или со счастливчиком, который все-таки переживет катастрофу. А еще лично мне было бы интересно узнать, как себя повели бы эти бравые парни, если б им сказали, что вот завтра они имеют все шансы умереть… — Игрок снова бросил кусочек хлеба в воздух, и снова его подхватила чайка. — Как вы полагаете, поручик, а русские летчики догадываются, что их ждет на самом деле?