Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да что бы они смогли сделать? — не скрывая презрения, произнёс Шафик, его поддержал сразу десяток голосов чистокровных.
— А вот ваши предки считали иначе, — слегка улыбнувшись и вновь продемонстрировав клыки, возразила Элеонора. — В тот раз всё обошлось относительно легко, но это было лишь вопросом времени, когда подобная опасность возникнет вновь. Потому к занявшему престол Вильгельму Третьему была направлена официальная делегация с просьбой о принятии волшебников под защиту, — Аллен отвернулась к зашторенному окну и сделала вид, что не слышит возмущенных возгласов в классе, — однако он не проявил понимания. После этого скорейшее присоединение Британии к Международному Статуту и уход в тень были уже решенным вопросом…
Кайнетт не без интереса прислушивался к лекции, обращая внимания на то, как вампир расставляет акценты и какие делает намёки. Разумеется, она не пыталась прямым текстом называть обычных людей дикарями, кровожадными варварами или недалёкими простаками, без явной причины ополчившимися против мирных и неагрессивных волшебников. Столь явная пропаганда осталась в речах Волдеморта и на страницах учебников истории для младших курсов. Однако Аллен всё время проводила чёткое деление между «ими» и «нами», между магглами и волшебниками (с добавлением магических существ и тварей). Это согласовывалось с заявленной политикой Люциуса Малфоя. Это не противоречило идеям Дамблдора и его сторонников, ведь им тоже требуется стабильный приток новых людей, что неизбежно требует разделения «простецов» и обладателей дара. Возражения о материале лекции нашлись бы разве что у сторонников Реддла и Амбридж, полностью отрицающих принятие чужаков в сообщество и выступающих за уничтожение или всего лишь выселение «недостаточно чистокровных».
Хорошо это или плохо, но, кажется, директор и министр решили более тщательно взяться за пропаганду своих идей. А что к собственно истории магии это не имеет ни малейшего отношения, так данные уроки и раньше были от неё крайне далеки.
***
— Из трёх состояний вещества трансфигурация чаще всего оперирует твёрдыми телами… — очередной двойной урок у Рейвенкло и Слизерина профессор МакГонагалл начала с лекции. Точнее, хотела начать.
— Но ведь у вещества четыре агрегатных состояния, — заметила с места Карин. — Ещё есть плазма. Четыре агрегатных состояния — четыре первородные стихии.
— Вообще-то стихий известно пять, мисс Тейлор, — строгим тоном поправила её старшая ведьма. Демонстративно направила свою волшебную палочку, из-за длины больше напоминающую указку, на украшающую пол класса большую пентаграмму с символами первоэлементов в вершинах.
— Тогда, может, есть и пятое состояние вещества, соответствующее эфиру, но просто пока неизвестное ученым? Нематериальное, например — ведь призраки и духи тоже состоят из какой-то субстанции.
— Это тема для отдельного разговора, который мы будем вести с вами после СОВ. А сейчас я бы предпочла вернуться к предмету нашего занятия. Разумеется, если ни у кого больше нет замечаний, — она посмотрела поверх очков на Мерфи, но тот предпочел промолчать с равнодушным выражением на лице. — Превосходно. Как и было сказано, большая часть формул трансфигурации предназначена для превращения одних твёрдых тел в другие, в зависимости от поставленной задачи. Реже — твёрдое вещество трансфигурируют в жидкость либо материал вроде песка, щебня, муки, пыли и так далее. И ещё реже — наоборот, из жидкого или аморфного создают твёрдое. Кто скажет, почему?
— Это вопрос границ, мэм. Твёрдое тело имеет легко измеряемые объём, массу и форму. Нужно определить только его состав и можно подставлять переменные в подходящую формулу, — ответил Росс, по кивку профессора вставая с места. — У воды или песка сложнее оценить, сколько нужно взять для превращения и сколько ради этого понадобится магии. Особенно если вода не в стакане, а в реке. Если обратить деревянный стол в песок, это будет стол из песка, который быстро рассыплется. А чтобы из кучи песка трансфигурировать стол — тут придётся очень постараться, чтобы не взять слишком много или слишком мало материала.
— Всё верно, садитесь. Пять баллов Рейвенкло за понимание проблемы. Теперь мы переходим к вопросу, который вы, — она оглядела класс, — как и многие другие, задавали мне на первом курсе: зачем утруждать себя и искать подходящий предмет для превращения, а просто не трансфигурировать воздух в необходимую вещь, раз он всегда вокруг вас? В твердое тело можно превратить дым, пар или пылевую взвесь, на этом даже построено несколько боевых заклинаний. Однако проделать это крайне трудно по уже описанным причинам: отсутствие четкой формы, сложности с точным подсчетом объёма и массы исходного материала, его подвижность. Данный раздел далеко за пределами школьного курса. Что же касается воздуха — трансфигурация им не занимается вообще. Кто-нибудь теперь объяснит мне — почему?
— Он невидим, — ответила Аманда. — В трансфигурации очень большую роль играют формулы, но всё равно волшебник должен приложить усилие, своей волей правильно направить превращение. Это нетрудно сделать, видя перед собой стол или перо, даже пол либо каменную стену. Даже вода или стекло не абсолютно прозрачны. Но как направить волю в невидимый и не имеющий формы воздух между тобой и стеной? Даже умом понимая, что он там, конечно же, находится.
— Хороший ответ, мисс Эмбер. Хотя и не полный. Три балла Рейвенкло. Что до остальных причин… Воздух, что довольно очевидно, очень лёгкий, а значит, для создания из него одного фунта железа потребуется забрать весьма немалый объём. Который после истечения срока превращения резко расширится обратно. А ещё в натурфилософии воздух, даже после того как было доказано, что он имеет плотность и вес, всё ещё очень долго считался простым веществом, либо двухкомпонентной смесью, а это серьёзно затрудняло работу с ним.
— Но разве это не выглядит абсурдным, мэм? — спросил Кайнетт. — Ведь первые опыты в изучении атмосферы и её состава проводили именно волшебники, как алхимик ван Гельмонт или тёмный маг Торричелли.
— Однако сложный состав воздуха как смеси газов доказал только Джозеф Блэк. И произошло это через шестьдесят лет после принятия Статута, — показала свою осведомлённость МакГонагалл. Оглядев удивленных чистокровных, пояснила: — Вряд ли он был в родстве с известной вам семьёй. Может быть, сквиб, но такими подробностями я не интересовалась.
— Главный вопрос в том, почему «магглы», то есть Кавендиш, Лавуазье, этот Блэк за пятьдесят-сто лет смогли провести соответствующие исследования и достаточно точно установить состав воздуха, а уже опережавшие их волшебники — нет, — выразил маг свою мысль, стараясь не показывать раздражения таким положением вещей. — Или с принятием Статута закончилась и вся наука? Стала больше не нужна? В результате магические дисциплины всё ещё часто оперируют научным аппаратом восемнадцатого века. А кто хочет большего — те или пытаются найти отдельные идеи у магглов,
