Читаем без скачивания Обаятельный плут - Мэри Патни

— Вы действительно служили в армии? — спросила она.

— Нет, солдатом я никогда не был. Ратный труд гораздо чище, — с горьким юмором ответил Робин.

— Кем же вы тогда были?

— Я был шпионом. — Робин откинулся на подушку и трясущимися руками вытер пот со лба. — Целых двенадцать лет. Мне было всего двадцать, когда я начал. Я лгал, воровал, иногда выступал в качестве наемного убийцы. И это у меня очень хорошо получалось.

Его признание потрясло Макси, но не удивило. Оно было неожиданным, но все объясняло.

— Тогда мне многое становится понятным. А я-то думала, что вы обыкновенный вор или мошенник.

— Я бы предпочел быть обыкновенным вором. Я принес бы гораздо меньше вреда.

Перед мысленным взором Робина возникли искаженные лица тех, кого ом знал, и безликие толпы неизвестных ему людей, которые погибли в результате его донесений. Он задрожал еще сильнее. «Как было бы хорошо, — подумал он, — если бы эта дрожь разнесла меня на куски».

Это был самый тяжелый приступ из всех, что он перенес. Ему было неприятно, что Макси видит его в таком жалком состоянии, но он все равно цеплялся за нее, как за спасательный канат, который, может быть, вытащит его из беснующихся волн душевного шторма.

Но тут Макси заговорила снова:

— Вором движет только корысть. Я не верю, что вы стали шпионом из корыстных соображений.

— Нет, конечно. Шпионством не разбогатеешь. Я согласился этим заняться, потому что считал, что борьба с Наполеоном — правое дело, и что этим я принесу пользу своей стране. Но с течением времени кровь, которой я обагрял руки, ложилась все более тяжким бременем на мою совесть…

Макси подняла голову, и ее шелковистые волосы коснулись его щеки. От них исходил горьковато-сладкий запах лаванды.

— Расскажите мне, как это началось. Не изучали же вы шпионское дело в Оксфорде!

— Вообще-то я учился в Кембридже. — Робин слегка усмехнулся при мысли, что Макси точно определила, какое он получил образование. — Когда я окончил второй курс, в Европе впервые за десять лет заключили перемирие. Я решил съездить на каникулы во Францию. Там я скоро понял, что военные действия вот-вот возобновятся. Случайно я узнал нечто такое, что должно было заинтересовать министерство иностранных дел, и я послал сообщение моему троюродному брату, который там служил. Люсьен немедленно приехал в Париж, чтобы со мной поговорить. Мои сведения оказались очень важными, и он предложил мне остаться во Франции, когда окончится перемирие. Кроме того, что я по природе склонен к авантюризму, моя мать была шотландкой, и это давало мне доступ в шотландскую колонию, которая обосновалась в Париже после поражения восстания в тысяча семьсот сорок пятом году. Они презирали Наполеона и, охотно мне помогали.

Робин по-мальчишески преклонялся перед троюродным братом, который был старше его, и похвала Люсьена много для него значила. Его редко хвалили. Так что ему не составило труда убедить себя, что предложение Люсьена даст ему возможность делать опасное и полезное для Англии дело.

— Поначалу это было похоже на игру. Я был слишком молод и беззаботен, чтобы понять, что… что по кусочкам продаю свою душу. — Робин почувствовал, что на него опять накатывается волна ужаса и ему становится трудно дышать. — К тому времени, когда я понял, что с собой делаю, от моей души уже ничего не осталось.

— Интересная метафора, — тихо сказала Макси, — но она не соответствует действительности. Может быть, вы и забыли путь к своей душе, но душу нельзя потерять, продать или подарить.

Робин мрачно усмехнулся.

— Вы в этом уверены?

— Убеждена. — Макси взяла его за руку, и ужас немного отступил. — Если бы у вас не было души, вы не испытывали бы таких душевных страданий, такого чувства вины. Насколько мне известно, закоренелые негодяи спокойно спят по ночам.

— В таком случае я святой, — устало проговорил Робин.

— Вы как-то сказали, что Мэгги была вашей сообщницей. Тогда я вас не поняла. Она что, тоже занималась шпионажем?

— Да. Ее отца растерзала толпа французов. Я помог ей спастись. В Англию ей возвращаться не было смысла, и мы стали партнерами. Я много путешествовал по Европе, но дом был там, где была Мэгги. Чаще всего в Париже.

— Соратники и любовники, — тихо сказала Макси. — Все, очевидно, держалось на ней. Когда она от вас ушла, вы почувствовали, что больше не можете Робин кивнул.

— Да, пока мы были вместе, я справлялся со своими демонами. После ее ухода они начали меня одолевать. Как вы об этом догадались?

— Женская интуиция, — сухо отозвалась Макси. — Надо полагать, что вы нанимались дворецким или лакеем для того, чтобы собирать нужные сведения?

— Совершенно верно. Слуг обычно не замечают. Лакей или конюх знает обо всем, что происходит в доме.

Макси натянула на них обоих одеяло. Робин этому обрадовался — только сейчас он почувствовал, что страшно озяб. Но тепло шло не столько от одеяла, сколько от Макси. И не только тепло, а нежность и здравомыслие. Прикосновение ее мягкой груди, едва прикрытой тонкой рубашкой, ласковое поглаживание ее рук — все действовало на него успокаивающе.

— До меня только сейчас дошло, что большинство невероятных историй, которые вы мне рассказывали, вовсе не были выдумками. Вы действительно сидели в тюрьме в Константинополе и спаслись оттуда вместе с китайским моряком?

— Святая истина, — с еле заметной улыбкой ответил Робин. — Ли Кван научил меня замечательным приемам рукопашного боя, которые неоднократно спасали мне жизнь. Совместными усилиями мы сумели сбежать из этого проклятого места.

— А то, что вы рассказывали про отступление Наполеона из Москвы?

Робин словно подавился и опять стал трястись, как будто на него дохнул морозный зимний ветер. Макси крепче обняла его.

— Я могу понять, почему эти воспоминания причиняют вам такую боль. Но ведь ваш труд наверняка помог Англии, может быть, даже способствовал спасению многих жизней — хотя бы тем, что привел войну к быстрейшему завершению.

— Может быть, но в общем-то ничего особенного я не совершил. Пиком моей сомнительной карьеры было открытие, что Наполеон собирается напасть на Россию. А сделал я это нехитрое умозаключение на основании того, что обнаружил у него в библиотеке множество книг по географии России.

Макси беззвучно присвистнула.

— Умозаключение это, может быть, и нехитрое, но как вы попали в библиотеку императора?

— Лучше вам этого не знать.

Макси пригладила его влажные от пота волосы. В уголках его глаз собрались морщины. Впервые Робин не выглядел моложе своих лет — даже старше.

— Но ведь шла война, — с состраданием сказала Макси. — Конечно, ужасно, когда надо убивать, чтобы проникнуть в библиотеку, но, по сути дела, это не так сильно отличается от того, чтобы застрелить врага на поле боя.