Читаем без скачивания Исчезнувшие близнецы - Рональд Х. Бэлсон

– Да, ваша честь, но подобные утверждения лишены оснований, потому что…

– Лишены оснований, миссис Локхарт? Мы сейчас обсуждаем то, что происходит в зале суда? Я имею в виду, что одна сторона представляет факты, потом другая сторона представляет свои, а потом некий судья, в данном случае я, решает, какие из представленных фактов перевесят. Я верно описал процедуру суда, миссис Локхарт?

– Но мистер Вудвард фактически полностью основывает свой иск на утверждении, что близнецы вымышленные и их никогда не существовало, чего он не сможет доказать…

– В таком случае он проиграет дело, не так ли?

– Но, Ваша честь, мне всего лишь необходимо еще шестьдесят дней, чтобы обеспечить себя доказательной базой.

Судья Петерсон поджал губы:

– Я уже устал от вас. Ходатайство отклонено.

– Могли бы вы дать две недели? Всего две недели!

– Хорошо, – раздраженно ответил Петерсон. – Две недели. И точка. Слушание назначается на девятое мая. И я отложу его только в одном случае: в случае смерти. Вашей смерти. Следующее дело.

– Прежде чем мы начнем, у меня для вас потрясающие новости. Но вам лучше присесть.

– Судья удовлетворил наше ходатайство? Отложил слушание? – спросила Лена, присаживаясь.

– Да, на две недели. Но не эти новости я хотела сообщить. Вы сегодня уже приняли сердечные капли?

Лена притворно нахмурилась:

– Я не принимаю сердечные капли! С моим сердцем и мозгами все в порядке!

– Лиам выяснил, что малышки выжили. Одна женщина из Доманюва нашла их в поле, прямо у железнодорожных путей. К подгузникам был приколот адрес Зигфрида.

Лена откинулась на спинку кресла, одной рукой прикрыла глаза, второй зажала рот. И громко зарыдала. Кэтрин бросилась к ней.

– Лена, с вами все в порядке?

– Каролина была права. Она оказалась права. Ценой собственного рассудка и жизни она спасла детей. Мы выбросили их из поезда, чтобы спасти от неминуемой смерти, и она оказалась права! Они выжили. Каролина, где бы ты сейчас ни была, знай: наши малышки выжили. Слава Богу! – Лена взглянула на Кэтрин, в глазах которой тоже стояли слезы: – Спасибо вам и, конечно же, Лиаму!

– С вами все в порядке?

Она кивнула.

– Я не знаю, как это передать, но камень, который я все эти годы носила в душе, наконец-то упал. – Она покачала головой. – Вы даже представить себе не можете, каково это – думать, что вышвырнул в окно любимое дитя и оно разбилось! Если бы я знала это пятьдесят, шестьдесят лет назад, я бы… Неважно. Не имеет значения.

– Лиам считает, что девочек отнесли в приют. У него есть имена, которые им дали при удочерении. Если кто и способен отыскать их след, так это Лиам. Он уверяет, что уже есть ниточка. К сожалению, большего я пока сообщить не могу.

– Вы сказали, что они выжили, и теперь я знаю, что мы с Каролиной спасли им жизнь. Вы должны понять, что это означает. Они были детьми, которым не следовало родиться. Юденрат, друзья – все предупреждали женщин, чтобы они не беременели: нельзя было рожать детей в таком неспокойном мире. Если же они оказывались настолько опрометчивыми и безрассудными, что все-таки рожали, эти дети были обречены – обречены на голод, мучения и смерть. Вы только представьте, какие противоречивые чувства владели женщинами, которые рожали во время холокоста! Радость, чувство вины, страх, любовь… – Лена всхлипнула и вытерла слезы. – Но мы спасли наших малышек. Наши девочки выжили.

Кэтрин дождалась, пока она возьмет себя в руки.

– Вы хотите продолжить рассказ? Или перенесем его на другой день?

– Нет-нет, со мной все в порядке. Даже больше. Давайте заканчивать. Осталось совсем чуть-чуть.

– Мы с Давидом отправились в Форенвальд – большой лагерь, организованный США. Целая армия в жилом комплексе, где ранее жили рабочие концерна ИГ Фарбен. Жилье было довольно приличным, одним из самых приличных в лагерях для перемещенных лиц. Квартирки были небольшими, но с водопроводом, кухонькой и центральным отоплением.

В Форенвальде быстро открылись школы и больницы. Когда мы приехали, там уже было более четырех тысяч жителей. Организация по оказанию чрезвычайной помощи ООН снабжала людей едой, лекарствами, одеждой и занималась их обучением для получения работы.

В целом лагерь оказался вполне пригодным для проживания, но все-таки временным решением проблемы. Все семьи подали заявления на визы и ждали, когда придут эмиграционные документы. Большинство хотели бы переехать в Израиль, но в 1945 году Израиля как государства еще не было. Это была британская подмандатная территория на Ближнем Востоке[53]. Там продолжали действовать довоенные строгие квоты Невилля Чемберлена, и арабы отчаянно сопротивлялись еврейской иммиграции. Это движение возглавил муфтий Иерусалима, Амин аль-Хуссейни, позиция которого была предельно четкой: все евреи, которые в настоящее время живут в Палестине, должны оттуда выехать. Конечно, в 1948 году, когда Израиль стал государством, ситуация изменилась.

Честно признаться, 1948 год стал значимым и для нас. В Конгрессе Соединенных Штатов был принят «Закон о перемещенных лицах», который позволял переселить в США до двухсот тысяч военных беженцев. Тем не менее иммигрировать в Штаты оказалось непросто, особенно для евреев. Нужно было найти там человека, готового поддержать тебя материально, и иметь возможность зарабатывать на жизнь. Нам повезло: брат Давида уже жил на западе Чикаго, он и дал нам денег. Мы получили визы и в 1949 году, в январе, переехали в Америку.

У Кэтрин зазвонил телефон, и она сняла трубку. Глэдис сообщила:

– Кэт, на другой линии Лиам. Он хочет поговорить с тобой, но так, чтобы Лена при этом не присутствовала.

Кэтрин встала.

– Лена, прошу меня простить, это всего на пару минут. Я должна ответить на очень важный звонок. Зовите Глэдис, если захотите кофе или еще чего-нибудь.

Закрыв дверь кабинета, она ответила на звонок мужа.

– В чем дело? Скажи, ты разыскал близнецов?

– Пока нет. Правда, одну почти нашел, но звоню я не поэтому. Я только что разговаривал с Мюриэль Бернштейн. Давай я дам послушать тебе запись разговора.

– Ты записал ваш разговор?

– Да.

– Лиам, а у тебя есть разрешение записывать разговоры?

– Ох, это как-то вылетело у меня из головы. Ты можешь просто послушать его?

– Ладно.

– Здравствуйте, это Мюриэль.

– Мюриэль, меня зовут Лиам Таггарт. Я частный детектив, меня наняла Лена Шейнман.

– Лена? Боже мой! Она жива? Я не видела ее со времен войны. Как она?

– С ней все хорошо. Даже более того, она жива и здорова, насколько можно быть здоровой, учитывая ее возраст. Теперь ее зовут Лена Вудвард.

– Вудвард? Она вышла замуж за Давида Вудварда?

– Да, и они счастливо прожили вместе более шестидесяти лет. Давид скончался два года назад.

– Вы и представить себе не можете, какая это радость для меня! Я бы с удовольствием встретилась с Леной. Где она живет?

– В Чикаго. От вас всего два часа лету. Я мог бы организовать вашу встречу. Вы позволите мне озвучить цель этого звонка?

– Разумеется. Чем я могу вам помочь?

– Во время войны – уверен, что вы это прекрасно помните, – Лена торжественно поклялась Каролине, что вернется и найдет ее близнецов.

– Близнецов Каролины?

– Верно.

– Каролины Нойман?

– Да, конечно.

Повисло молчание.

– Мюриэль…

– Мистер Таггарт, что именно рассказала вам Лена?

– Вы не помните это ее обещание?

– Почему бы вам не освежить мне память?

– Когда вы ехали в поезде в Гросс-Розен, вы сидели втроем, верно?

– Да. Нас усадили в поезд в Хшануве. Это был настоящий пассажирский вагон.

– Совершенно верно. Каролина держала на руках своих малышек, когда мимо проходила какая-то женщина и сказала, что нацисты убьют детей, как только они прибудут в лагерь. И тогда Каролина вышвырнула одну малышку в окно, а Лена выбросила вторую. Они поклялись вернуться и найти дочерей Каролины.

Опять молчание.

– Мюриэль?

– Что вы хотите от меня, мистер Таггарт?

– Несколько месяцев назад Лена наняла меня, чтобы я разыскал детей Каролины, и я уже близок к выполнению задания. С удовольствием сообщаю вам, что обе девочки выжили, их отправили в ближайший приют. Но сын Лены подал иск о признании матери недееспособной, чтобы помешать ей выполнить обещание, данное Каролине. Он заявил в суде, что детей Каролины никогда не существовало, а их мать – выдумка.

– Какой ужас! Боже мой, ее собственный сын! Но вы так и не ответили на мой вопрос, мистер Таггарт: чего вы от меня хотите?

– Если у вас есть возможность, я бы хотел, чтобы вы приехали в Чикаго и засвидетельствовали в суде, что Каролина родила близнецов, а Лена обещала вернуться и разыскать их. Благодаря вашим показаниям сын Лены проиграет суд.

– А как же Каролина? Вам известно, что стало с Каролиной Нойман?