Читаем без скачивания Спасти красноармейца Райнова - Владимир Геннадьевич Поселягин

нашёл хутор, действительно старики жили, и попросил бойца принять, мол, контужен, без сознания. До этого на другом хуторе его содержали, но там старики умерли. Те приняли. Форму его сохранил с документами. Помог с продуктами старикам. А потом следил. Тот очнулся через сутки. Долго общался со стариками. Не мог поверить, что три года прошло, и война идёт. В форме своей вышел на патруль, ему дед лапти дал, обуви-то нет. Того приняли, долго мурыжили Особыми отделами. В Москву, как связь со мной уловили. До Нового Года сорок пятого им занимались, я проверял время от времени. Только в начале января того направили служить в комендантскую роту Москвы. Там и служил, демобилизовался рядовым только в сорок седьмом почему-то. На момент моей смерти жил в Ярославе с семьёй. Даже две дочки заимел, сделал. Это у меня проблема, я бесплодным был. Врачи так сказали. Не порадовали, детей я любил. А тут даже не женился. Вот такие дела. Интересно в кого я попал и какое это время? А не факт, что снова война. Впрочем, сотрясения чувствовал, как будто разрывы снарядов. Отчего обломки сильнее сдавливали меня. Всё тяжелее становилось. Впрочем, скоро разрывы прекратились. Час прошёл, я уже думал не выдержу, когда почувствовал, что стало легче, шорохи слышал, осыпающийся камешки, если бы не шум в ушах, всё же оглушён, думаю отлично бы всё слышал. Вроде голоса были.

Мне первыми ноги освободили. Потянули за них, да куда там? Подрыгал, давая понять, что живой и в создании, так что стали освобождать остальное, снимая обломки кирпичей, как я понял. Медленно, но сделали это. Вытащили. Когда я часто моргая осмотрелся, пыль глаза набилась, слёзы текли, вымывая, только глухо выругался. Откапывали меня три бойца, красноармеец-стрелок, судя по малиновым петлицам, и два бойца-пограничника, в грязной форме и без ремней. Рядом наблюдали за раскопками трое немцев. Типичный Вермахт. Рядовые. Опять начало войны. Там что, переклинило что-то, чтобы меня сюда закидывало? Хотя я думаю всё же Артём или его дружки постарались. Мне эта версия больше всего нравиться.

- Товарищ лейтенант, вы как? - спряли один из пограничников.

- Не помню ничего, - с трудом прохрипел я, во рту как пустыня Сахара, язык распух. - Ты кто?

- Никак память отшибло, товарищ лейтенант? Я Востриков, из резервной заставы. Месяц назад вы прибыли к нам в комендатуру, я ещё сопровождал вас к квартире, что вам выделили. Сегодня война началась, вас завалило рухнувшей кирпичной стеной у гаражей. Я видел, и вот попросил немцев откопать. Жестами.

- Не помню. Что спасли, это спасибо. Фамилия, имя? - уточнил я, но тут рявкнул один из немецких солдат.

- Не разговаривать! Сдать оружие.

Говорил на немецком и судя по реакции бойцов, его они не знали, вот и я афишировать не стал. Два немца отогнали бойцов в сторону, а третий бесцеремонно меня ворочая, сил встать не было, даже сидеть, голова кружилась, но воздух такой живительный. Так вот, немец отстегнул ремень и портупею, и снял с кобурой, явно не пустой. Я не мешал, только жестом показал, что пить хочу, как будто стакан в рот переворачиваю. Немец, намотав на кобуру ремень и портупею, чуть помелив, достал из чехла фляжку и дал мне. Там и было пять глотков, которые я жадно осушил. Обычная вода, чуть затхлая. Вернув фляжку, кивком благодаря, действительно заметно легче было, оживал. Подскочившие бойцы, немцы жестами приказы отдавали, вдвоём подхватили меня, пограничники, стрелок сзади шёл, и понесли от полуразрушенного дома подальше. Лицо в пыли и грязи, пыль с потом перемешались, в грязную маску превратилась, что до чесотки стягивала кожу. Фуражки нет, но сапоги вроде неплохие. Что важно, немцы забрали оружие, но даже особо не обхлопали карманы, а в нагрудных явно что-то было. Скорее всего документы. Я собираюсь бежать, и документы пригодятся. А то чую донесут до места содержания пленных, там всё изымут из карманов. Не удивлюсь что и сапоги снимут. Пограничников по высшему сорту снабжали, отличные сапоги на ногах. Правда в пыли, поцарапаны, пока не привлекли внимание. А вообще интересное попадание. Красноармеец-стрелок Маленков, сержант-пулемётчик Никитин, и вот неизвестный лейтенант-пограничник. Дальше кем буду, капитаном-лётчиком?

- Саша! - услышал я крик и к нам в светлом платье рванула молоденькая, фигуристая и красивая блондинка. Я оценил. На руках у той была кроха, девочка лет двух, кажется в ночнушке.

- Это кто? - быстро спросил я.

Пока меня несли, я расспрашивал бойцов. Вот что узнал. Лейтенант Крайнов, Александр, отчества те не знали, прибыл в Брест, о да, мы в Бресте, в начале июня, и занял должность в комендатуре города. В основном дежурным был по комендатуре. Однако и на вызовы выезжал, его другие командиры натаскивали на практике. Намёк я понял, недалеко Высоко-Литовск, сорок километров по прямой, где в полку служит Райнов. Это точно портальщики поработали, или сам Артём, или его дружки. Правда, почему так поздно? Тот уже погибнуть должен. Ничего, проверю. Да, сейчас двадцать второе, вторая половина дня. Немцы уже заняли город, остались очаги обороны, крепость держится пока, но и всё. Если Райнов в этот раз выжил, то я найду его в Беловежской пуще, куда будет прорываться его дивизия. Это шанс на новую жизнь, если тут действительно портальщики замешаны. Спасу и будет новый шанс. Такое не упускают. Это пока всё что узнал, общались мы тихо, почти шёпотом, двигались куда-то к окраинам. Всего один немец охранял. Отстав метров на пять за нами шёл, окриками и жестами показывая куда идти, направлял. А тут эта девушка. На вид лет восемнадцати от силы, а так может и моложе. Веки и нос припухшие, много плакала. Судя по имени, кричала мне. Как узнала только, с такой-то маской на лице? Видимо как-то узнала. Я уже прикидывал план побега, но в городе и днём шансов нет, немцев полно, техники на улице. А на мой вопрос ответил боец справа, Востриков:

- Так жена ваша, товарищ лейтенант. И дочка. Кажется, Арина.

Та уже подскочила и обняла меня, немец не мешал, а я быстро зашептал:

- Меня оглушило, память отшибло, ничего не помню. Нас ведут к месту содержания. Пойдёшь с нами. В карманах у меня нагрудных документы, всё забери незаметно и сохрани. Нас обыщут, тебя вряд ли. Будь с дочкой рядом.

Та обнимала одной рукой, в другой дочка была. А тут передала её Вострикову, я уже сам стоял, силы пребывали, и