Читаем без скачивания Лекарство для покойника - Фридрих Незнанский

«Пятый уровень», Питер Реддвей. 4 часа 15 минут. 15 сентября.

Он перезвонил Питеру, как только получил от него последнюю информацию.

– Привет, старина!

– Александр!

– Должен сказать, что ты сделал за три дня больше, чем мы за три недели.

– Преувеличиваешь, как всегда, – поскромничал Реддвей. – Как это будет… Гиперболизируешь! Я правильно сказал?

– Отлично сказал. У меня будет еще одна просьба. Вернее, несколько, но одного характера. Нужно кое-кого взять на прицел…

– Александр, – забеспокоился Реддвей. – Разве работники Генпрокуратуры имеют санкции на ликвидацию?!

– Это тоже не буквально, Пит! Это метафора. Я просто хотел, чтобы твои орлы кое за кем последили. Во Франкфурте и Леверкузене.

– Тогда пришли официальный запрос. Мы свяжемся с немецкой политической полицией.

Катер убаюкивающе покачивался на волнах. Горластые чайки проносились над самой головой, едва не задевая крыльями, плюхались в воду рядом с бортом и громко попрошайничали.

Солонин стоял в легком снаряжении для подводного плавания: резиновый костюм, акваланг, маска, ласты – и всматривался в бухту. На ее берегу, на пологом холме, стоял особняк Богачева. И бухта, и прилегающая к ней территория принадлежали президенту концерна «Махаон». Бывшему президенту.

Высокий бетонный забор, продолжавший скалы, выползавшие в море с двух сторон, и опоясывавший особняк, отчетливо просматривался. Не вилла – неприступная крепость. С суши не подобраться. А вот с моря – возможно.

Потому Солонин и находился здесь, среди воды и чаек.

Эта мысль пришла в голову еще в Москве, когда Турецкий рассказал о выводах бывшего охранника Богачева – Томского, вычислившего, что кодовую комбинацию сейфа, где хранились подвески, можно было даже при помощи спецаппаратуры подсмотреть только с моря, с расстояния порядка полукилометра.

Узнав об этом, Солонин вспомнил свою прогулку вокруг особняка, впечатления на пляже у пирса. И подумал, что человек, вычисливший код с моря, зная о том, как тщательно охраняется (в традиционных смыслах) дом, мог попытаться и проникнуть в него – тоже с моря!

А чем черт не шутит?!

Еще вчера Солонин первым делом нанял частный катер, покатался в этих местах, а уже вечером решился на эксперимент.

Черную дыру пещеры в правой скале он заметил не сразу. Она открывалась при уходящей волне и вновь исчезала при набегающей. Белые буруны гудели при каждом новом ударе накатывающейся массы воды, жадно лизали острые выступы, отбегали, опять возвращались, и так бесконечное множество раз.

– Удачная погода. В самый раз, – сказал хозяин катера с уверенностью местного жителя.

– Что это за пещера? – спросил Солонин, оставив без внимания дифирамбы погоде, и указал в интересующем направлении.

– А кто его знает, – хозяин приставил к глазам руку козырьком. – Грот какой-то.

Солонин прекратил дальнейшие расспросы. Собственно, он и не надеялся на вразумительную информацию. Придется все познавать самому.

– Долго вас ждать? – поинтересовался мини-капитан (ему было под пятьдесят, но выглядел моложе: поджарый, жилистый, в хорошей спортивной форме).

– Пока не вернусь. – Солонин приготовился к погружению.

– Это когда же? Воздуха на двадцать минут.

Солонин подмигнул хозяину катера и, перевалившись спиной за борт, ушел под воду.

До пещеры было не больше пятидесяти метров. Солонин быстро их преодолел и, показавшись над поверхностью, помахал своему капитану рукой. На того нашел приступ морской солидарности, и он ответил сразу обеими, сцепив их над головой в замок.

Набежавшая волна понесла Солонина внутрь черного зева.

Поневоле пришлось снова оказаться под водой. Только благодаря фонарику он не расшибся о подводные камни и острые края пещеры. Увертываясь и извиваясь, как угорь, Солонин медленно продвигался вперед.

Сперва тоннель шел прямо. Вода заполняла его до самого свода. С откатывающейся волной образовывалась воздушная подушка, но уже в следующий миг нахлынувшая новая волна ее разрушала. Солонин не переставая работал ластами, надеясь достичь места, где вода спадет и можно будет сэкономить кислород в баллонах.

Пещера изогнулась влево и поползла вверх. Теперь вода заполняла ее наполовину. Он поплыл по спокойной гладкой поверхности, осматриваясь вокруг, насколько позволял свет фонаря. В ширину было три-четыре метра, в высоту – трудно сказать, но до каменного свода свободно доставала рука, – пещера не носила никаких искусственных следов. Все натуральное, природное.

Постепенно море отступало, и вскоре Солонин вынужден был снять ласты и идти по щиколотку в воде. Пещера круче забирала вверх. Но уже через сотню шагов уверенно повела вниз.

Фонарь выхватывал изрезанные сырые стены, уродливые каменные отростки, прилепившиеся к ним, словно лишайник. В мертвой тишине гулким эхом отдавались звуки шагов. Вода под ногами уже не хлюпала, и Солонин двигался быстрее.

Тоннель сужался, грозя закончиться тупиком. В этом случае его эксперимент можно будет отнести к разряду туристической прогулки. Для дела пользы никакой. Для здоровья и общеобразовательного уровня кое-что приобретется. Но второй вариант его не устраивал.

Пещера и вправду обрубилась, оставив лишь узкую, угрюмо чернеющую щель в центре тупика. Минуту Солонин стоял потерянный. Сбылись худшие предположения. Но уж коль сюда забрался, нужно идти до конца. Втиснувшись боком в пролом, он попробовал двигаться дальше.

К немалому удивлению, через пару метров щель резко раздалась, и Солонин буквально выпал из нее. Еще через двадцать – тридцать метров он наткнулся на бетонный фундамент. Луч фонаря заскользил по монолитной преграде, не оставляющей надежды на проходы, лазы, щели, а значит, и на дальнейшее продвижение вперед. Похоже, путешествие подошло к концу.

Солонин направил фонарь вверх, прочертил прямую слева направо; опустил ниже и повторил ту же процедуру.

Желтое пятно выхватило квадратное окошко с металлической решеткой.

Вот, блин, подумал Солонин, книжку можно писать – «В поисках приключений».

Окошко находилось над ним в полуметре. Он сложил у стены акваланг, маску, ласты и, подсвечивая фонарем, надавил на решетку. Она слабо подалась. Солонин прицепил фонарик к поясу и надавил двумя руками. Решетка вывалилась наружу, со звоном обо что-то ударившись.

Он замер, прислушался. По ту сторону царило полное безмолвие, как в заброшенном старинном склепе, и еще – неопределенность. Выбора не было. Солонин подтянулся и впихнул свое тело в квадратный проем. Размеры окошка с трудом позволили попасть за бетонную стену.

То место, где он оказался, удивило не меньше, чем способ, которым он сюда проник.

Солонин стоял в комнате отдыха сауны.

Москва, Генеральная прокуратура,

Турецкому А. Б.

СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Проживающий в городе Леверкузен взятый под наблюдение силами сотрудников «Пятого уровня» Генрих Грасс прошедшие двое суток провел дома с женой и детьми. На работу, в свою фирму, выезжал лишь однажды, чтобы встретить прибывшего из России бизнесмена Петра Лапина. Они провели вместе не больше получаса, после чего Лапин отправился в гостиницу, а Грасс – к себе домой.

Реддвей. 23 часа 55 минут. 15 сентября.

Помещение было сплошь обшито деревом, деревянный стол, скамьи у стен, начищенный до блеска самовар – все выдержано в лучших русских традициях. Окошко, которым он воспользовался, начиналось от пола и находилось в не заставленной мебелью, свободной нише. Оно, по всей видимости, служило единственной отдушиной – окна и другая вентиляция отсутствовали. Пол был выложен кафелем, оттого, падая, решетка и произвела такой шум.

Солонин прошел дальше, в другие помещения. Две душевые кабины сиротливо молчали. Небольшой бассейн – совершенно сух.

Он заглянул в парилку. И обнаружил, как и следовало ожидать, пустые, в два яруса, полки.

Да, роскошью сауна не отличалась. Можно понять желание Богачева ее капитально реставрировать. Взять хотя бы пол в комнате отдыха. Давно пора было заменить кафель на дерево. Не успел хозяин осуществить задуманного, а вот хватит ли сообразительности у хозяйки довести все до ума – большой вопрос.

Солонин вернулся обратно, подошел к входной двери. Она оказалась запертой снаружи. Значит, попасть в дом можно или имея ключ, или если бы кто-то предварительно открыл ее. Такой вариант подтверждал версию, что у убийцы был сообщник из близкого окружения Богачева, допущенный в его семью.

"Еще раз осмотревшись, Солонин решил возвращаться и уже опустился на пол, чтобы пролезть в отверстие, когда взгляд его упал на засохшие на кафеле кусочки грязи. Он сам наследил, но его следы были влажными. А эти – не первой свежести. В сауне явно давно не убирали, так как не пользовались ею. И это пришлось как нельзя кстати.