Читаем без скачивания Скандальная любовь - Бренда Джойс

Хэдриан стоял у камина не шелохнувшись, пока мать рассказывала ему историю его рождения.

«Не может быть. В это трудно поверить», — думал он.

Изабель кончила свой рассказ. Хэдриан внешне выглядел очень спокойным.

— Этим все объясняется, — сказал он в тяжело нависшей тишине.

Изабель все еще была бледна как смерть. Она сидела на краю дивана и смотрела на сына в ожидании приговора, нервно теребя складки платья на коленях. Изабель пыталась по выражению его лица определить, что он думает. Но он, казалось, ничего не видел и ничего не замечал.

— Не удивительно, что он ненавидел меня и тебя…

Изабель прикусила губу.

— Он ненавидел меня еще задолго до того, как мы встретились с твоим отцом. Он ненавидел меня, когда я взяла всю ответственность за наши владения на себя, а это было его делом. Его ненависть росла после каждого случая, когда я спасала его от долгов.

— Да, я знаю все это. — Сначала Хэдриан стоял, а теперь стал ходить по комнате. — Господи, ты должна была мне про это рассказать давным-давно! — Он все еще злился.

— Я знаю, ты злишься на меня, — тихо сказала она.

— Я пытаюсь не злиться. Я пытаюсь понять, как ты хотела сохранить свою любовь в тайне, даже от меня. Но, Боже правый, разве нельзя было мне раньше знать, что этот негодяй не мой отец?

Он в сильном волнении забегал по комнате, потом резко остановился и подошел к ней. Он был слишком взволнован, чтобы заметить, что мать вот-вот расплачется.

— Что случилось после твоего возвращения из Америки? Ты что-нибудь слышала о нем?

Бешено стучавшее сердце Изабель стало давать сбои ритма.

— О чем ты думаешь?

— Если он еще жив, то я должен его найти. Это несомненно. Он жив? — требовательно спросил он.

— Сначала я получала от него известия, но вот уже двадцать лет, как я о нем ничего не знаю.

— Объясни, пожалуйста.

— Вернувшись в Англию, я получила письмо, короткое, безличное. В нем некто интересовался моим здоровьем. Несколько лет он присылал мне такие письма-записки, а по почтовой марке я всегда могла определить, где он находится. Его постоянный адрес был в Бостоне, во всяком случае на момент нашего знакомства.

— А потом, что случилось потом?

Изабель еле выдерживала этот разговор. Воспоминания больно били по сердцу, а еще больше ранили резкие, беспощадные вопросы сына. Было видно, что он невероятно сердит на нее. Что последует за этим? Его презрение? Она говорила мягко, стараясь сдержать волнение в голосе:

— Я знаю, что вначале он хотел, чтобы я постоянно знала, где он находится, таким образом он напоминал мне, что он рядом, что ждет меня в том случае, если я передумаю и уйду от мужа. Потом письма приходить перестали…

Тут голос ее дрогнул, и слезы потекли из глаз.

— Может быть, он женился, может, умер, я не знаю.

Вдруг Хэдриана осенило, он удивленно посмотрел на мать:

— Так ты его все еще любишь?

Изабель поискала носовой платок и вытерла глаза, отчаянно пытаясь взять себя в руки. Хэдриан подошел к ней и положил руку ей на плечо.

— Я знаю, тебе трудно говорить мне об этом, мама, но для меня это чрезвычайно важно. Мне нужен этот адрес в Бостоне.

— Да, разумеется, — сказала она, и в ее голосе послышалась слабая надежда.

Хэдриан отвернулся. Не обращаясь ни к кому, он сказал:

— Я напишу ему письмо, немедленно. Я найму частных сыщиков и отправлю одного из них в Бостон. Если он жив, я найду его.

Изабель опять стало плохо: горло перехватил спазм. Она приготовилась нанести сыну еще один, последний удар.

— Хэдриан, он ничего не знает о тебе. Я никогда ничего ему о тебе не сообщала. Он даже не имеет представления, что у него есть сын.

Это откровение действительно было сокрушающим. В этот вечер после ухода матери Хэдриан сидел в библиотеке один с собакой у камина и думал. Он с трудом привыкал к тому, что услышал сегодня от матери.

Он был очень зол на мать, очень. И как он ни старался ее понять, не мог подавить в себе злобу. Она не только ему ничего не говорила, хотя обязана была это сделать давным-давно, но она и отцу ничего не сказала о нем.

Он не переставая думал о таинственном американце, который был его настоящим отцом. Хэдриан Стоун. Его самого мать назвала в честь своего любовника. Каков из себя этот американец? Он морской капитан. Просто трудно представить себе мать с морским капитаном. Морской капитан в его представлении должен быть коренастым, седым человеком, волосы ежиком, в полосатой рубахе и темно-синих штанах. Он просил ее рассказать подробности об отце, но она отказалась. Он понимал, что расстраивает ее, но ничего не мог с собой поделать. Разве у него нет права хоть что-нибудь знать об отце?

Наконец она призналась, что он совсем не был похож на Френсиса, и с этими словами решительно покинула его дом. Хэдриану стало стыдно за свое поведение. Однако снова появилась мысль найти отца.

Хэдриан громко расхохотался. Теперь он может ругать Френсиса сколько ему захочется. Но самое главное, он теперь знает, почему Френсис презирал его. Именно этот вопрос преследовал Хэдриана всю жизнь, а теперь он знает на него ответ.

ГЛАВА 25

Хэдриан не спал всю ночь. Утром, полный надежд найти отца живым и здоровым, он нанял детективов, которые тотчас взялись за дело. Теперь оставалось только ждать результатов начатого расследования.

В этот же день Хэдриан навестил свою невесту. Скандал, начатый его помолвкой, потихоньку разрастался. Чтобы уберечь Николь от сплетен, им непременно надо бывать в обществе, где бы он показал себя безумно влюбленным поклонником. Он был полон решимости остановить злые разговоры, которые были слишком близки к истине. Что бы там ни было, но сейчас он больше чем когда-либо хотел оградить свою невесту от злословия и добиться того, чтобы ее принимали в обществе. Она это вполне заслужила.

Большая черная карета с гербами, на которых были изображены три льва, остановилась у дома Шелтонов на Тэвисток-сквер. Герцог вышел из кареты и легкой походкой направился в дом. Сегодня его походка была особенно легка. Открывший дверь Олдрик уставился на герцога с удивлением, так как никогда еще не видел его сиятельство весело улыбающимся. Хэдриан отдавал себе отчет в том, что улыбается как идиот, но не мог спрятать улыбку.

Но постепенно, по мере ожидания в гостиной Николь, его хорошее настроение стало пропадать. Она не появлялась. Пятнадцать минут перешли в тридцать, л затем в три четверти часа. Его умиротворенность стала переходить в раздражение, и наконец, в ярость. Как он мог забыть хоть на минуту, что, несмотря на самый невероятный поворот его судьбы, невеста не желает выходить за него замуж! Последний раз они встретились у Линдслеев: там она была на него очень сердита. Вчера ей удалось избежать с ним встречи. Может быть, она и сегодня хочет проделать то же самое? Но нельзя же быть до такой степени глупой!