Читаем без скачивания Александр I - Анри Труайя

25 декабря 1812 года, в день Рождества Христова, в России во всех церквах служат торжественные молебны в честь освобождения родной земли от опустошительного нашествия «двунадесяти народов». Каковы же истинные причины победы над Наполеоном? Разумеется, не суровость русской зимы, считают современники. Со времени ухода Наполеона из Москвы и до самого Борисова не было сильных холодов. Только у Березины начались настоящие морозы, докончившие уничтожение Великой армии, изнуренной, голодной, раздетой. Русские, лучше обеспеченные провиантом, теплее одетые, более привычные к климату, стойко переносили непогоду. План Кутузова состоял в том, чтобы, искусно маневрируя, завлечь Наполеона в глубь страны, в местности, превращенные в пустыни, довести Великую армию до полного разложения бездействием и разбоями в оставленной Москве, а потом преследовать ее превосходящими силами, вынудив отступать по разоренной Смоленской дороге, удачно атаковав у Малоярославца, Вязьмы, Красного, не давая ей покоя на ночлегах и бивуаках, где на нее неожиданно нападали партизаны. Огромная поддержка народа помогала Кутузову в выполнении его плана. Он рассчитывал на патриотическое воодушевление всех слоев общества и не ошибся. Война стала национальной, а личность государя – олицетворением национального единства. Александр отдает себе отчет в том, что постепенно вырастает в героя легенды. Так вознаграждена его непреклонная решимость довести борьбу до победного конца. Его считают слабохарактерным, а у него хватило мужества и выдержки противостоять тем, кто настойчиво требовал от него заключения мира. Весьма далекий от того, чтобы объяснять успех кампании 1812 года планом войны, выработанным его фельдмаршалом, он по-прежнему недооценивает Кутузова и считает, что победа над Наполеоном была одержана не благодаря Кутузову, а, несмотря на него, всей русской нацией, сплотившейся вокруг своего государя. Теперь, когда вторжение отражено, ему предстоит совершить самое главное: покончить с завоевателем навсегда.

По приказу царя русские войска покидают Вильно, направляются форсированным маршем к границе и вступают на территорию Великого герцогства Варшавского. По прибытии «освободителей» поляки не знают, радоваться ли им уходу французов или бояться прихода русских. Как бы то ни было, независимость страны по-прежнему кажется им недостижимой. Тревожась за судьбу соотечественников, сражавшихся против России под знаменами Наполеона, Чарторыйский в письме к царю умоляет его проявить великодушие к несчастной Польше. Он предлагает провозгласить королем Польши великого князя Михаила, брата Александра, которому всего пятнадцать лет. С большим благородством Александр отвечает ему 13 января 1813 года письмом, написанным по-французски: «Месть – чувство мне незнакомое: для меня высшее счастье – платить добром за зло. Моим генералам отданы строжайшие приказы обращаться с поляками дружески и по-братски. Буду с вами вполне откровенен. Для осуществления моей заветной мечты в отношении Польши мне, несмотря на блеск моего теперешнего положения, предстоит преодолеть немало трудностей. Прежде всего – общественное мнение в России: действия польской армии на нашей территории, грабежи в Смоленске и в Москве, опустошение всей страны воскресили былую ненависть. Вторая трудность: разгласить в настоящий момент мои намерения относительно Польши – значит толкнуть Австрию и Пруссию в объятия Франции; результат, предотвратить который важнее всего особенно потому, что обе эти державы дают мне доказательства своего расположения… Нужно, чтобы вы сами помогли мне примирить русских с моими планами и чтобы вы оправдали всем известное предпочтение, которое я отдаю полякам и дорогим для них идеям. Имейте некоторое доверие ко мне, к моему характеру, к моим убеждениям, и надежды ваши не будут более обмануты… Я должен однако предупредить вас, и притом самым решительным образом, что мысль о моем брате Михаиле не может быть допущена. Не забывайте, что Литва, Подолия и Волынь до сих пор считаются русскими областями, и никакая логика в мире не убедит Россию, что у этих областей может быть другой государь, а не тот, который царствует в ней».

Снова, в который уже раз, Александр откладывает урегулирование польского вопроса под предлогом, что не хочет раздражать Берлинский и Венский кабинеты. На самом же деле он уже принял решение: он считает, что Россия, победив Наполеона, мечом и кровью завоевала право ipso facto[40] на владение Варшавским герцогством.

В Калише, куда он перенес главную квартиру, военачальники во главе с Витгенштейном и Блюхером настаивают на перенесении военных действий и на другую сторону Эльбы. «Дедушка» Кутузов, по обыкновению, противопоставляет их горячности осмотрительность, сонливость, рассчитанную медлительность. Он предлагает дать армии отдых и дождаться подхода резервов. «Самое легкое дело, – пишет он, – идти теперь за Эльбу. Но как воротимся? С рылом в крови».

Несмотря на эти соображения, он в конце концов подчиняется мнению государя. Он слишком верный подданный, чтобы идти против императорской воли. Впрочем, уже несколько дней он чувствует себя больным, ослабевшим, мысли его путаются. Однако он хочет участвовать в новой кампании: он поедет в коляске. 26 марта/7 апреля 1813 года Александр выступает во главе своих войск. Перед тем как пересечь границу России, он заявляет в обращении к армии: «Мы стоим за веру против безверия, за свободу против властолюбия, за человечество против зверства». Неделю спустя, возле Стенау, он переходит Одер и вступает в Саксонию. Народ при виде его ликует. Ему подносят лавровый венок. Он посылает венок Кутузову со словами: «Эти лавры принадлежат вам». С тех пор как болезнь фельдмаршала приобрела опасный оборот, Александр удваивает свое внимание к нему, как будто последними почестями стремится искупить недооценку его в прошлом. В Бунцлау вконец измученный Кутузов окончательно слег. Пусть другие заканчивают начатое им дело. Он умирает 16/28 апреля 1813 года.[41] «Не вы одна проливаете о нем слезы, – пишет Александр вдове фельдмаршала. – С вами плачу я и плачет вся Россия».

Сначала Александр намеревается сам принять командование армией и сражаться с Наполеоном, как государь с государем. Затем, не желая, чтобы неудачный поворот событий омрачил его славу, вместо Кутузова назначает главнокомандующим Витген-штейна. Таким образом, не будучи военачальником, он целиком посвятит себя свершению своей провиденциальной миссии. Благодаря ему впервые в истории человечества свет миру воссияет не с притязающего на цивилизованность Запада, а с Востока – из прослывшей варварской России.