Читаем без скачивания Подаренная Луной (СИ) - Салиева Александра

— Чувствуешь? — произнёс он едва слышно, задевая губами ухо.

Ладони Кристофера скользнули на талию, осторожно сжав, а я невольно вздрогнула от очередного пронизывающего ощущения, порождающего ядовитый пожар в моей крови.

— Я знаю, чувствуешь. Потому что и сам ощущаю то же самое, и даже сильнее в виду того, что я оборотень, — продолжил говорить всё так же негромко. — И меня так же это раздражает. К тому же, мой брат — последний, кого бы я хотел обидеть. Но и иначе не могу, — провёл носом по моей шее, да так и замер. — Потанцуй со мной, — предложил внезапно через паузу, слегка отстраняясь, нависая сверху, глядя с ожиданием. — Ну же, Эри, не бойся, — протянул мне свою руку и улыбнулся той самой улыбкой, на которую просто невозможно не ответить тем же. — Всего лишь танец. Или ты действительно как та самая мышка? — посмотрел на меня с вызовом, лукаво прищурившись.

Мне определённо стоило отказаться. Не вестись на провокацию. Ведь иначе я ступала на весьма скользкую дорожку. И не факт, что удастся с неё сойти. Возможно, потом и самой не захочется. Сколь бы ни убеждала себя, что чётко знаю, где та самая грань, которую нельзя переступать… Я всё же согласилась. Молча приняла мужской жест. И оправдала себя тем, что это прекрасная возможность испытать на деле ту самую пресловутую запретную грань, а также собственную силу воли.

Мою ладонь сжали крепче и аккуратно притянули к себе ближе. Другая рука волка скользнула на талию, сокращая и без того небольшое расстояние. Теперь исходящее от Кристофера тепло ощущалось как собственное, отчего сердце забилось быстрее, а температура в крови возросла сразу на несколько градусов.

— Только танец, — напомнил оборотень, шумно выдыхая и делая первый шаг.

Смотрел при этом исключительно в мои глаза, тогда как в его голубое сияние становилось всё ярче, затягивая в свой омут.

— И после него ты будешь держаться от меня подальше, — отозвалась. — И я. Буду. Тоже, — прошептала беззвучно.

Не то чтоб я была не уверена в последнем. Но музыки вокруг нас не было. А Крис всё равно увлекал за собой в одном ему ведомом ритме, и мой разум самым подлым образом сосредоточился больше на этом факте, нежели на всём остальном. Не важно, как мы выглядели со стороны. Не важно, что все подумают. Не важно даже то, как немного позже буду воспринимать я сама. Здесь и сейчас безумно хотелось только остаться в этом моменте, раствориться в окутывающем тепле и уверенных объятиях. Словно внутри меня и правда жила другая-Я, которая отрезала мне любую возможность поступить иначе. Я и не сопротивлялась. Как под гипнозом, смотрела в светящийся голубой изморозью взор, утопая, пропадая в нём, забыв про всё на свете...

— Будешь, — повторил за мной почти неслышно Кайл-Кристофер.

Продолжая смотреть, он медленно склонился ближе, вынуждая меня прогибаться назад. Почти поцелуй… Слишком уж остро я ощутила жар его дыхания на своих губах. Всего на мгновение. В следующее он распрямился. На меня больше не смотрел, прижимаясь щекой к макушке. Хотя легче от этого всё равно не становилось. Покоящаяся на моей талии рука сместилась к спине, провела по позвоночнику вверх и зарылась в волосах, обхватив шею. И вот она — черта, которую я не должна пересекать. Не должна откликаться. Должна показать ему лишь то, что не стану той, кого он во мне видит и чувствует. Вопреки всему. Но… Всего одно-единственное скольжение его пальцев по моему затылку: массирующее, едва осязаемое, и меня будто в другую реальность вышвырнуло, наряду с чужим шумным вдохом. Нет. Не чужим. И тут я тоже ошиблась. Почти моим собствественным. Здесь, в этом совершенно другом мире казалось, тот же воздух — он один на двоих. И я не имею никакого права отстраняться, возводить дистанцию, сопротивляться… Могу лишь подаваться навстречу, желая, чтобы это странное чувство единения никогда не заканчивалось, длилось нескончаемо. А ещё...

— Так бы и дышал тобой вечность, — признался едва уловимым шёпотом оборотень, уткнувшись в мои волосы и с шумом втягивая в себя воздух.

Как мысли прочитал. Или же просто-напросто чувствовал то же самое, что и я. Ведь в этой реальности — всё едино. И мы. И мысли. И чувства. И ощущения. И тот неуёмный пожар, что сжигал изнутри. Ещё совсем чуть-чуть — сожжёт дотла, превратит в пепел.

Пусть...

— Крис, — выдохнула рвано.

Он до сих пор кружил меня. И вместе с тем кругом шла моя голова. Жар, растекающийся по венам, начинал причинять боль. Я горела. В обжигающих объятиях. В пожаре собственных чувств. В безжалостном желании поделиться всем тем, что переполняло изнутри. И не меня одну. Потому что я оказалась крепко прижата к сильному мускулистому телу без возможности отодвинуться или отвернуться.

Голубой взор Кайла-Кристофера тоже, казалось, горел, огонь которого касался самой души, согревая её, изгоняя одиночество, заставлял чувствовать себя самой нужной и желанной.

— Прости, я думал, что смогу… — прошептал он, целуя в висок. — Но я не могу, Эри. Я так больше не могу…

Его словам сопутствовал треск одежды. Моей. Настолько крепко он ухватился за шерстяную ткань. Словно утопающий за спасательный круг. Не шевелился, но при этом становился больше. Взбугрившиеся мышцы натянули футболку на плечах, грозя вот-вот порвать. Парень пребывал на грани оборота. При этом жар его тела становился лишь ярче, отдаваясь во мне таким запретным удовольствием, что невольный стон сорвался с моих губ. Зовущий, умоляющий, тоскующий.

— Эри… — протянул он не менее болезненно.

Вцепилась пальцами в налитые стальными мышцами плечи. Изо всех сил. До боли в кончиках пальцев. Это и отрезвило. Нет. Не собственные действия. Плечи, за которые я держалась. Потому что в моей памяти бережно хранился истинно-единственный образ тех самых широких сильных плеч — ни за что их не забуду, узнаю из тысячи, даже если не буду видеть лицо их обладателя, который…

Влад.

То ли просто сказала про себя. То ли позвала мысленно. Тело до сих пор охватывал нестерпимый жар. Меня ломало в самом буквальном смысле. Ни один из тех приступов, что пришлось переживать до сегодняшнего дня ни шёл ни в какое сравнение с тем, что доводилось испытывать сейчас. Хуже всего то, что как никогда чётко и ясно осознала, что нужно делать, чтобы утолить эту треклятую жажду. Именно жажду. Жажду, которая граничит с самой настоящей болезнью. Я правда больна. Ни чем-то. Кем-то. И он… Только он способен утолить всё это безумие, что охватывает каждую клеточку моего организма. Иначе — просто погибну. Умру, если не почувствую. По-настоящему. Его губы. Его вкус. Его запах. Его самого. Чтоб действительно стать единым целым. Чтоб заставил принадлежать ему, если сама решиться не могу. Чтоб никогда и никого я больше не знала, как его одного.

Он…

Мой.

А я — его.

И никогда не будет иначе...

Глава 21

Владимир

Я сходил с ума. Стоял, смотрел на пляшущее в камине гостиной пламя и думал, думал, думал…

Зачем отпустил? Ведь знал, в каком состоянии пребывает брат. Знал, что будет, если они останутся наедине, если волчьи сущности затмят голос рассудка… Знал и всё равно позволил ей уйти.

Чего добивался этим? Наверное, хотел на деле убедиться, насколько же мало у меня шансов против истинной парности. Точно так же, как мышка желала убедить себя и меня, что она может противостоять тяге.

Наивная…

На губы скользнула горькая усмешка. И стала только шире, когда я ощутил отголоски её резко вспыхнувшего возбуждения. Возбуждения, адресованного не мне. Это причиняло куда большую боль, чем сам факт их с Крисом парности.

Присев на корточки, я протянул ладонь к огню, оставляя её держать над лепестками пламени до тех пор, пока не ощутил боль. Вот только эта боль — ничто по сравнению с душевной. Именно поэтому я с безразличием наблюдал, как темнеет, а затем вновь светлеет заживающая кожа, как вытягиваются ногти, заостряясь и уплотняясь.