Читаем без скачивания Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник) - Марджери Аллингем

Глядя на часы, врач измерил пульс пациентки.

— Немного учащен, но ничего серьезного. Я пришлю вам снотворного. Утром почувствуете себя гораздо лучше. Неизвестность терпеть трудно, я понимаю, однако постарайтесь взять себя в руки. Вы пережили огромное потрясение — действительно огромное; горе вас в буквальном смысле сломило.

В последней фразе прозвучал завуалированный вопрос — его нашептала доктору Гордону Роу любопытная душа, спрятанная за профессиональной личиной.

Джина ответила без запинки:

— Это не горе. Не настоящее горе. Мне жаль Пола, но я его не любила.

Доктор Роу вздрогнул. Даже в самых лукавых, самых недостойных надеждах он не чаял услышать столь компрометирующее заявление.

— Ну-ну, миссис Бранд, вы же не всерьез, — категорично возразил врач. — Это от переутомления.

Джина непонимающе посмотрела на него, и тут нервы ее окончательно сдали.

— Какие вы все ужасные! — выпалила она. — Если бы я произнесла такое при жизни мужа, вы и внимания бы не обратили, никто не обратил бы, — хотя и сейчас, и тогда правда одна и та же. Но стоило мне сказать это после его смерти, и вы уже смотрите на меня, как на убийцу.

Доктор Роу запаниковал.

— Я… Я протестую. В самом деле! — пробормотал он, попятился к двери, откуда вызвал миссис Остин. — Уложите хозяйку в постель.

Распоряжение прозвучало слишком резко, и домработницу, которая подслушивала под дверью, посетило сомнение — уж не раскусил ли ее доктор. Он же, выполнив то, что считал своим долгом, торопливо отбыл.

Тем временем в небольшой квартирке над полицейским участком на Боттл-стрит мистер Кэмпион сидел за своим столом, пытаясь делать два дела одновременно: писать письма и вести осмысленный разговор с человеком в соседней комнате.

— Отвратная история, — с горечью изрек низкий, унылый голос. — Сразу видать. Держитесь от нее подальше. Зачем вам скандал? Про вас и так слухи ходят, будто вы любитель побегать за славой.

— Обидно, — ответил мистер Кэмпион, невпопад написал «за славой» в письме к своему банкиру, зачеркнул. — Но они мои друзья, ты же знаешь.

— Тем более нечего туда лезть, — произнес голос, на этот раз с намеком на житейскую мудрость. — Друзья попросят такое, на что у чужих духу не хватит. Преступление-то на почве секса. Вы, надеюсь, в курсе?

— Что? — переспросил мистер Кэмпион.

Он снял очки, которые при письме немного затуманивали зрение, вновь надел, отложил ручку.

— На почве секса, — повторил голос. — Вам пока сильно везло, не доводилось так низко падать, но то ли еще будет, когда вас дешевые газетенки обольют грязью с головы до ног. Я, к примеру, после такого с вами компанию водить не смогу. Всех старых друзей растеряете.

— Лагг, — сурово позвал мистер Кэмпион. — Зайди сюда.

По соседству загрохотало, словно там произошло небольшое землетрясение, и в комнату, предваряемый тяжелым дыханием, вплыл Лагг.

Его объемы с годами все росли, а вместе с ними росла и его меланхолия. К тому же он достиг определенного мастерства в умении изящно одеваться, не утратив при этом своей неординарности. Сегодня на нем было нечто напоминающее черные слоновьи ноги, белая крахмальная рубашка — без единого пятнышка, но и без воротника — и черный бархатный пиджак.

Хозяин холодно обозрел слугу.

— Богемно, — заключил мистер Кэмпион. — С кого снял?

Мистер Лагг тяжело покачал головой.

— Можете шутить сколько угодно, — скорбно произнес он. — Но так оно и бывает: сегодня вы — уважаемый, изысканный, добродетельный член общества, а при первом же отвратном слухе — сидите по уши в грязи.

— Где ты взял этот жакет?

— Заказал, — отрезал мистер Лагг. — Джентльменская одежда, очень модная. Последний писк. В газете сказано, одному вашему важному родственнику нездоровится. Вот я и прикупил обновку: вдруг с ним что произойдет и вас призовут занять свое место в мире, хочу быть готов.

— Это, конечно, безобразие. — Мистер Кэмпион встал. — Десять лет назад ты с ловкостью обезьяны забирался по стене дома на третий этаж, пролазил в слуховое окно, вскрывал сейф и был таков — все без сучка без задоринки. А теперь!.. Даже у малыша в коляске не сможешь сладости украсть.

— Надеюсь, до такого я не дойду, — с достоинством ответил мистер Лагг. Затем, прикрыв маленькие черные глазки припухшими белыми веками, принял добродетельный вид. — К тому же то — дело прошлое, а думать лучше о будущем. Вот я и советую вам не лезть в дела с дурным запашком. В вечерних газетах эта история выглядит плохо — не надо впутывать наши имена в такое.

— Размяк ты, Лагг, сдал, — с сожалением подытожил Кэмпион. — В последнее время я мало тебя загружаю. Да и в нынешнем деле для тебя вряд ли что найду.

— Рад слышать, — уверенно заявил мистер Лагг. — В клубе обсуждали подробности, так я тогда еще подумал: «Хоть бы не ввязнуть в эту историю». Мы ведь вроде даже не на стороне полиции.

Мистер Кэмпион взгромоздился на край стола, запахнул на поджаром теле шелковый халат, тонкий и довольно ветхий.

— Под клубом ты имеешь в виду паб на Уордор-стрит? — уточнил Альберт.

— Нет. — Лицо мистера Лагга одеревенело. — Я туда больше не хожу. Не одобряю некоторых посетителей. Недостойные личности. Если желаете знать, я посещаю очень спокойное респектабельное местечко в бывших конюшнях, в Мейфэр. Там есть милейшие люди, моего рода занятий.

— Джентльменские джентльмены, видимо? — насмешливо спросил мистер Кэмпион.

— Именно, — с вызовом подтвердил мистер Лагг. — А что плохого? Поддерживаю знакомство с милыми людьми из высшего общества, узнаю все сплетни.

— Ты мне отвратителен, — искренне произнес Кэмпион. — До ужаса. Так и подмывает тебя уволить.

— Попробуйте. — В мистере Лагге вспыхнул былой огонь. — Хочу посмотреть, куда вас тогда занесет. Вы беспомощны, как младенец. Без меня никак, уж я вас приучил. Бросайте это дело, и мы больше ни словом о нем не вспомним. Сделка честнее некуда.

Не заметив в лице хозяина ни намека на капитуляцию, Лагг настойчиво продолжил:

— В конце концов, когда секс поднимает свою уродливую голову, пора сматывать удочки. Вы это знаете не хуже меня.

— Так ты не шутишь? — Мистер Кэмпион выглядел совсем озадаченным.

— Когда это я шутил? — со справедливым упреком вопросил мистер Лагг. — Тема совсем не смешная.

— Откуда ты взял эту… секс-идею? Я думал, в газетах все очень сдержанно. Да и как иначе — закон о клевете никто не отменял.

— Между строк прочел. — Мистер Лагг был мрачен. — Клевета не клевета, но если читать газеты правильно, всегда ясно, в чем дело. Важно не что, а как пишут.

— К сожалению, это во многом правда. — Кэмпион нахмурился. — Ну и к чему ты пришел в ходе копания между строк?

— Убила, конечно, жена. В газетах напечатали ее снимок. Видали? Хорошенькая штучка — от такой только и жди.

— Лагг, это уж чересчур! — Мистера Кэмпиона передернуло. — Пошел вон.

Мистер Лагг понял, что перегнул палку.

— Без обид, шеф, не кипятитесь, — живо произнес он. — Я там не был, правды не знаю. Просто рассказываю, как все выглядит для человека с улицы.

Кэмпион помолчал. Бледное безобидное лицо утратило привычное отсутствующее выражение.

— Я их знаю, Лагг, — наконец сказал он. — Им можно доверять, говорю тебе. Обаятельные, открытые, достойные люди. Миссис Бранд — прелестнейшая женщина. Мало ей горя из-за гибели мужа, так еще, сам видишь, ее портрет печатают в газетах, а в пабах Мейфэра объявляют убийцей.

Упрек прозвучал справедливо, однако не в характере мистера Лагга было признавать факты.

— Горе из-за гибели мужа? — презрительно протянул он. — Ну конечно! Человек пропал в четверг, а нашли его аж в понедельник в конторе по соседству. Любящая женушка, нечего сказать. Мужа нет дома то ли три, то ли четыре дня, а ей хоть бы что.

— Она вызывала меня.

— Ого, даже так? — заинтересованно спросил Лагг. — Тогда другое дело. Но в прессе-то про это не пишут. Откуда же мне было знать? Да и другим тоже. Кто, по-вашему, убил?

Мистер Кэмпион провел рукой по светлым волосам, взгляд затуманился.

— Понятия не имею, Лагг. Хоть и в курсе этой истории, так сказать, изнутри. А вот ты и твои клубные приятели уже назначили виновного.

— Я совсем не удивлюсь, если мы окажемся правы. Со стороны оно виднее, знаете ли. Помяните мое слово, мы и ахнуть не успеем, а дамочка уже будет стричь какого-нибудь молодого богача, на которого положила глаз. Вот вам тогда и мотив.

Ответ мистера Кэмпиона заглушила трель дверного звонка. Лагг поцокал языком, выражая одновременно раздражение и обреченность.

— Нашел же кто-то время для визитов…