Читаем без скачивания Расслышать умерших - Франсуа Брюн

Но всем так по вкусу подобные выдумки, что люди не перестают их читать и слушать!

В восточной традиции

Ярые сторонники теории реинкарнации, убежденные, что ей подвластно все живое повсеместно, обычно ссылаются в поддержку своего мнения на то, что верили в эту идею сотни миллионов людей, верили веками, и следы этого запечатлены в великих культурах.

По этому поводу нужно сразу уточнить, что, например, в «Ведах» (1500–800 до н. э.) речи о реинкарнации еще нет. Не проповедовал ее и Будда. Ален Даниелу, один из лучших специалистов по древней Индии, считает, что появилась эта доктрина в джайнизме, «и уже оттуда попала в буддизм, а затем и в современный индуизм». Шиваитское же течение, например, и по сей день ее не придерживается[423]. Хотя, конечно, это учение уже полновесно и в разных вариантах, порой очень рознящихся один от другого, представлено в «Упанишадах» (700–500 до н. э.).

Напомним еще, что Кришнамурти всегда уклонялся от четкой позиции по этому вопросу. И отметим заодно, что среди сообщений, полученных из иного мира, наряду со свидетельствами тех, кто при жизни был противником идеи реинкарнации, а после смерти убедился, что она существует, наличествует еще и такое, например: дух, назвавший себя духом госпожи Блаватской, явился как-то доктору Карлу Викланду и сообщил, что признает свою ошибку и теперь убежден, что реинкарнация не существует[424].

По последним сведениям парапсихологов

Если вспомнить, что говорят на эту тему голоса из иного мира, записанные, например, на магнитофон, то и это вряд ли поможет нам продвинуться в решении проблемы. Мадам Шефер недавно рассказала мне, что по этому поводу существуют самые разные мнения, включая абсолютно противоположные, от: «Конечно, реинкарнация существует!» – до: «Но это абсурд! Такого не бывает», – а между этими полюсами звучит: «Мне об этом ничего не известно». Во Франции даже Ле Коен записал на свой магнитофон те же самые ответы: это невозможно! – может быть, она и существует, но точно не является обязательной для всех. В Германии Ганс Отто Кёниг получил подтверждение, что в мире ином можно переходить с низшего уровня на высший, не возвращаясь на землю[425]. Если от этих непосредственных записей голосов из иного мира мы обратимся к другим способам коммуникации с умершими, то увидим, что и там ответы будут все так же противоречивы.

Артур Фидлей двенадцать лет работал с медиумом Джоном К. Слоаном, считал его одним из самых лучших медиумов Англии, да и в Америке, был уверен, лучше него не найти. Однажды с помощью этого медиума, погрузившегося в глубокий транс, он задал вопрос, который нас сейчас занимает: «Должны ли мы проходить реинкарнацию на земле?» – и получил из мира иного следующий ответ:

«Мне очень сложно ответить на этот вопрос. Я не знаю никого, с кем бы такое случилось. Хотя здесь я уже довольно много лет, а рядом со мной люди, жившие на земле тысячи лет назад. Вот все, что я могу вам сказать. А сверх этого я ничего не знаю»[426].

Альбер Пашо еще при жизни рьяно верил в реинкарнацию, а после смерти был, как никогда, убежден в том, что она существует. Однако и он признает, что в мире ином ему встречались «совершенно возвышенные души», которые при всей своей возвышенности напрочь не верили в реинкарнацию, и ему так и не удалось убедить их в обратном[427].

Может быть, самый глубокий ответ на этот вопрос получил Ален Гийо, при помощи внутреннего голоса. Ален Гийо – французский журналист и фотограф, попавший в плен в Афганистане и проведший девять месяцев в афганской тюрьме. Это удивительное приключение стало еще и этапом духовного поиска, как это, наверное, бывает со всеми стоящими приключениями.

В камере у него не было ни бумаги, ни карандаша, он попытался писать указательным пальцем, и его словно подхватил поток неизвестных ему сил. И вот уже его палец выводил буквы, и их можно было разобрать даже ночью, буквы складывались в слова, а слова в фразы. Так сам собой он набрел на возможность интуитивного письма. Можно, конечно, сказать, что все сообщения диктовало ему его собственное подсознание. Но сообщения эти приходили на французском, английском и даже арабском языках. С арабского ему переводил сосед по камере, который узнал в непонятных фразах стихи из Корана.

Постепенно интуитивное письмо преобразовалось в голоса, в целый хор голосов, в целые разговоры, раздававшиеся в его голове. Это было настоящее нашествие иного мира, наваждение, терпеть которое дольше уже не было сил. Ален Гийо предпринял четыре попытки самоубийства: он пытался размозжить себе голову о стены камеры, о зарешеченное окно…

Итак, однажды таинственный голос ответил ему, в числе прочего, и на наш с вами вопрос:

«Если ты веришь в реинкарнацию – она существует. Если не веришь – не существует. Если веришь в предопределение – оно существует, если не веришь – не существует. Все в тебе самом…»[428]

Таким же образом во всех сообщениях рознятся и представления о том, что предшествует возвращению на землю, как правильно подготовиться к нему: такую разноголосицу мы видим и в рассказах Жоржа Морраннье или Альбера Пошара, в сообщениях, полученных с помощью автоматического письма, или в психоделических описаниях, составленных Анной и Даниэлем Мёруа-Живоданами и повествующих об их выходе за пределы тела[429].

В сообщениях Анны и Даниэля кроме всего прочего очень чувствуется влияние Индии. И хотя большинство информантов отмеряют нам будущие жизни весьма скупо, обещая не больше десяти или двенадцати жизней злым и неправедным, и не больше семи добрым и праведным, Анна и Даниэль заявляют со всей широтой:

«У человека не одна-единственная жизнь, а бесконечное множество жизней, и только от него зависит, сможет ли он воспользоваться ими наилучшим образом»[430].

Такого с лихвой должно хватить всем, даже самым требовательным! Но вот Сведенборг бы над такой перспективой просто рассмеялся, ведь он совсем не верил в реинкарнацию.

Объяснить явную несправедливость существования

То и дело звучит и еще один аргумент в пользу гипотезы о реинкарнации: если мы ее признаем, то с ее помощью сразу сможем объяснить многочисленные тайны существования. Несправедливости, которые представляются нам столь вопиющими, тогда обретут смысл. Тогда мы начинаем догадываться, что дело тут не в несправедливости Бога и не в слепоте судьбы, а просто каждый человек автоматически подчиняется последствиям своих собственных поступков. Бедный, по всей видимости, в прошлой жизни был богатым, расточившим свое богатство. Калека страдает, видимо, от последствий своей же собственной жестокости…

Но речь здесь идет не столько о наказании, сколько о переносе в земную реальность того механизма, который мы только что наблюдали в мире ином. Глубокий смысл кармы в том, чтобы дать нам возможность укрепиться в добродетели, противоположной тому пороку, в который мы впали в прошлой жизни. То есть речь идет о том, чтобы создать нам оптимальные условия, в которых, если только мы того хоть немного захотим, мы сможем выпрямить то, что искривилось.

У такой умственной конструкции есть несколько существенных плюсов. Ее легко понять. С ней гораздо легче выносить страдания окружающих, да и свои собственные тоже. Все объясняется причинами и обретает смысл в перспективе будущего.

К сожалению, как и все умственные конструкции, и эта оказывается слишком упрощенной, как только мы начнем прилаживать ее к живой реальности во всех ее подробностях.

Если и в самом деле глубокий смысл такого механизма диктуется нашим с вами моральным и духовным ростом, то не может он быть настолько упрощенным, ведь одни и те же условия могут оказаться благоприятными для развития одних людей, а для других совсем неблагоприятными, у каждой личности здесь свои мерки. Одного бедность научает преодолевать себя и возрастать в щедрости. А другой в тех же условиях будет скатываться во все более жестокий эгоизм. Мы столько раз наблюдали такую картину! В тюрьме, или в концентрационном лагере. А кому-то не помешало бы оказаться чуток побогаче, хотя бы для начала.

Для одних даже нехватка любви и несчастье станут тем щелчком, который поможет им духовно возрасти до человеколюбия, изливающегося на всех и на вся. Другие не могут научиться любить, если сами в свою очередь не получили хоть немного любви. И это не значит, что эти менее великодушны, чем те. Просто у них другая чувствительность.

И нужно признать, что, хотим мы того или нет, а нашу теорию все равно придется прилаживать к реальности. Но тогда нужно признать и то, что в таком прилаживании стирается связь между несчастьем и плохим поведением в прошлой жизни, а с ней стираются и экспликативные возможности этой теории, ее способность объяснить и оправдать те вопиющие неравенства, с которыми мы сталкиваемся повседневно.

Поэтому придется выбирать. Либо применять закон кармы слепо и автоматически, и в таком случае с ее помощью вполне можно объяснить бросающиеся в глаза несправедливости существования, вот только последствия таких объяснений могут оказаться ужасными. Или же она имеет педагогическую ценность, но в таком случае она уже не объяснит те же самые несправедливости, и тогда аргумент, который был в ее пользу, обернется против нее же.