Читаем без скачивания Буря мечей. Книга II - Джордж Мартин

— Прости меня за то, что я не плачу над твоей участью.

— Охотно, но и вы простите меня, если я не стану плакать по Шае. Признаюсь, я до сих пор не понимаю, что мог найти такой умный человек в этой дурочке.

— Не будь ты евнухом, ты бы понял.

— Вот, значит, как? Либо у тебя есть ум, либо кусочек мяса между ног, но не то и другое вместе? — хихикнул Варис. — Пожалуй, мне следует быть благодарным, что меня сделали евнухом.

Прав был Паук, прав. Тирион шарил во тьме, ища свои подштанники и чувствуя себя при этом глубоко несчастным. Риск, на который он шел, держал его натянутым, как барабанная кожа, и к этому примешивалась вина. Иные бы ее взяли, эту вину, думал он, натягивая через голову рубашку. С чего мне чувствовать себя виноватым? Моей жене я не нужен ни с какой стороны, особенно с той, которая так хочет ее. Может, рассказать ей о Шае? Он не первый мужчина, содержащий наложницу. Даже благороднейший отец Сансы наделил ее братцем-бастардом. Может, жене даже понравится, что он спит с Шаей — лишь бы ее не трогал.

Нет, он не посмеет. Брачные обеты обетами, но жене доверяться нельзя. Телом она девственница, но невинной ее не назовешь — она уже однажды выдала Серсее планы родного отца. А девушки ее возраста секретов, как правило, хранить не умеют.

Единственный разумный выход — это отослать Шаю куда-нибудь. Например, в публичный дом Катай. Там она могла бы носить свои шелка и драгоценности без помех. И у нее появились бы знатные клиенты. Такая жизнь гораздо лучше той, которую Шая вела до встречи с ним.

А если ей надоело зарабатывать себе на хлеб таким способом, ее можно и замуж выдать. Может быть, за Бронна? Наемник никогда не брезговал хозяйскими объедками, притом он теперь рыцарь — на лучшую партию ей и надеяться нечего. Или за сира Таллада? Тирион не раз замечал, каким грустным взором тот провожает Шаю. Почему бы и нет? Он высок, силен, довольно приятен собой — молодой, подающий надежды, рыцарь с ног до головы. Загвоздка в том, что Шая для него — только хорошенькая горничная из замка. Если он после женитьбы узнает, что она была шлюхой...

— Милорд, ты где? Драконы тебя съели, что ли?

— Я тут. Нашел какой-то башмак — твой, кажется.

— Какой унылый у милорда голос. Я не угодила ему?

— Угодила, — кратко ответил он. — Как всегда. — Вот это-то и опасно. Он то и дело строит планы, как бы отослать ее прочь, но это никогда не длится долго. Тирион смутно различал во мраке, как она натягивает шерстяной чулок на стройную ногу. Здесь как будто стало лучше видно? Сквозь длинные узкие окна под самым потолком сочился слабый свет, и черепа таргариеновых драконов выступали из тьмы, черные на сером. — День слишком спешит. — Новый день. Новый год. Новый век. Я пережил Зеленый Зубец и Черноводную, переживу как-нибудь и свадьбу Джоффри.

Шая сдернула платье с драконьего зуба и натянула его через голову.

— Я пойду первая. Надо помочь Брелле наполнить ванну. — Она нагнулась, чтобы напоследок поцеловать его в лоб. — Я люблю тебя, мой гигант Ланнистер.

«Я тоже люблю тебя, милая. Шлюха или нет, ты заслуживаешь лучшего, чем я могу тебе дать. Выдам ее за сира Таллада. Он, кажется, достойный юноша. И высокий...»

САНСА

Какой сладкий сон. Она снова была в Винтерфелле и бегала по богороще со своей Леди. Отец и братья тоже там были. Если бы сны могли сбываться наяву...

Санса откинула одеяло. Она должна быть храброй. Мучения ее, так или иначе, скоро кончатся. Будь с ней Леди, она не боялась бы — но Леди нет. Робб, Бран, Рикон, Арья, отец, мать, даже септа Мордейн — все умерли. Все, кроме нее. Теперь она одна на всем свете.

Ее лорда-мужа не оказалось рядом, но к этому она уже привыкла. Тирион плохо спит и часто поднимается еще до рассвета. Обычно она заставала его в горнице — он сидел там при свече, согнувшись над каким-нибудь пергаментом или толстой книгой. В других случаях он отправлялся на кухню, привлеченный ароматом свежего хлеба, или поднимался в сад на крыше, где прохаживался в одиночестве по Гульбищу Предателя.

Санса открыла ставни и поежилась. На востоке громоздились тучи, пронзенные солнечными лучами. Словно два огромных замка плывут по небу. Санса различала стены из глыбастого камня, мощные башни и барбиканы. Наверху, у самых меркнущих звезд, развевались знамена. Позади поднималось солнце, и замки из черных стали серыми, а потом заиграли тысячью розовых, золотых и багряных тонов. Еще немного — и ветер смешал их, сделав из двух замков один.

Открылась дверь — это служанки принесли горячую воду для ванны. Обе они служили у нее совсем недавно. Тирион сказал, что женщины, состоявшие при ней раньше, были шпионками Серсеи, о чем Санса всегда подозревала сама.

— Посмотрите, какой замок, — сказала она им.

Служанки подошли посмотреть.

— Золотой, — сказала Шая, девушка с короткими темными волосами. Она хорошо исполняла все, что от нее требовалось, но порой поглядывала на Сансу весьма дерзко. — Вот бы и на земле такие строили.

— Замок, говорите? — прищурилась Брелла. — Вон та башня вот-вот обрушится. Это просто руины.

О руинах Сансе думать не хотелось, и она закрыла ставни.

— Нас ждут к завтраку у королевы. Мой лорд-муж в горнице?

— Нет, миледи, я его не видела, — ответила Брелла.

— Может, он у отца, — предположила Шая. — Деснице мог понадобиться его совет.

Брелла на это только фыркнула.

— Вам лучше сесть в ванну, леди Санса, пока вода не остыла.

Шая сняла с Сансы сорочку, и она опустилась в большую деревянную ванну. Не попросить ли вина, чтобы успокоиться? Венчание состоится днем в Великой Септе Бейелора, а вечером в тронном зале начнется пир, где будет тысяча гостей и семьдесят семь блюд, певцы, жонглеры и скоморохи. Но начнется день с завтрака в Бальном Зале Королевы, который Серсея устраивает для Ланнистеров и Тиреллов-мужчин вместе с сотней других лордов и рыцарей. Тиреллы-женщины будут завтракать с Маргери. Вот и меня в Ланнистеры записали, с горечью думала Санса.

Брелла, мывшая Сансе спину, велела Шае принести воды погорячее.

— Вы вся дрожите, миледи.

— Вода успела остыть, — солгала Санса.

Служанки уже одевали ее, когда явился Тирион вместе с Подриком Пейном.

— Ты очень красива, Санса. Налей-ка мне вина, Под.

— Нам подадут вино за завтраком, милорд, — заметила Санса.

— Я начну прямо сейчас. Уж не хочешь ли ты, чтобы я предстал перед моей сестрицей на трезвую голову? Настал новый век, миледи. Триста лет со дня победы Эйегона. — Карлик взял из рук Подрика чашу красного и высоко поднял ее. — За Эйегона. Удачливый был малый, нечего сказать. Две сестры, две жены, три больших дракона — чего еще желать человеку?