Читаем без скачивания Саксонские Хроники - Бернард Корнуэлл

Так бы поступил и я. Он собрал там самых крупных своих воинов, самых яростных, тех, что упиваются резней и хвастаются вдовами, ставшими таковыми по их вине, он направит их ко входу в форт и последует за ними с мечниками, чтобы развалить нашу стену на части и перебить как попавших в ловушку крыс.

Он устал от крика. Мы не отвечали, грохот клинков по щитам не прекращался, к тому же его люди уже увидели, какие препятствия их ожидают, и больше им ничего не было нужно. Рагналл напоследок плюнул в нашу сторону, крикнул, что мы выбрали смерть вместо жизни, и поехал обратно к своим. И они, завидев его приближение, похватали щиты, и я смотрел, как их подняли и соединили внахлест. Копейщики расступились, давая Рагналлу и его спутникам проехать сквозь стену, и она снова сомкнулась. Я видел, как Рагналл спешился и прошел в первый ряд. Они двинулись вперед.

Но сначала навстречу им выехал Сигтрюгр.

Он ехал во главе восьми воинов и восьми заложниц. Руки женщин были связаны спереди, их лошадей вели за поводья мужчины. Рагналлу наверняка известно, мы захватили женщин, когда взяли Эофервик, но он удивился, увидев их здесь. Удивился и был ошеломлен. А мужья, чьи жены оказались у нас в плену?

Я вспомнил слова Орвара, что люди любили Сигтрюгра и боялись Рагналла, и вот теперь Сигтрюгр, блистательный в сияющей кольчуге и с царственным обручем на шлеме, ехал вперед, а за ним следовали заложницы, каждая в сопровождении воина с обнаженным мечом. Воины Рагналла наверное подумали, что сейчас увидят, как прольётся кровь, и я услышал прокатившийся с дальней стороны пастбища гневный ропот.

Сигтрюгр остановился на полпути между армиями. Женщин выстроили в ряд, каждой угрожал клинок. Послание было очевидным. Если Рагналл атакует, женщины умрут. Но столь же очевидным было и то, что убей Сигтрюгр заложниц, он попросту спровоцирует атаку.

— Ему следует отвести женщин назад, — заметил Финан.

— Почему?

— Он не может убить их там! Если спрятать их в доме, то враг не будет знать, что с ними происходит.

Но Сигтрюгр просто поднял правую руку, подав знак своим людям, и резко опустил.

— Пора! — выкрикнул он.

Восемь клинков перерезали веревки, опутывающие запястья женщин.

— Идите, — обратился к ним Сигтрюгр, — ступайте к своим мужьям, ступайте.

Женщины на мгновение замешкались, а потом неловко пустили лошадей вскачь к рядам Рагналла, которые внезапно смолкли, когда Сигтрюгр вместо того, чтобы убить женщин, их отпустил. Одна из женщин, не сумев управиться с беспокойной лошадью, выбралась из седла и побежала к знамени своего мужа.

Я увидел, как из вражеских рядов вышли двое мужчин, поспешив встретить своих жен, и Рагналл, осознав, что лишился власти над людьми, которых хотел держать в страхе, также понял, что напасть следует немедленно. Я заметил, как он обернулся, что-то прокричал, дав знак своим рядам выдвигаться. Затрубил рог, всколыхнулись знамена, опустились острия копий, готовясь к атаке, и враг с криками пошел вперед.

Но кричал далеко не каждый.

Стена из щитов поползла вперед. Воины в центре, которых я опасался больше всего, мерно наступали. С боков продвигались остальные, но фланги замешкались. Ирландцы не шелохнулись, и стоящие рядом с ними группы тоже остались стоять. Не выдвинулся и другой фланг. Я заметил, как мужчина обнимает женщину, и его воины тоже не выступили. К нам шла, пожалуй, половина войска Рагналла, вторая же утратила свой страх перед ним.

Сигтрюгр скакал к нам, но остановился, заслышав громкий звук рога. Он развернул лошадь и заметил, что половина армии его брата не желает атаковать. За стеной из щитов Рагналла скакали всадники, призывая упрямцев выступить. Ирландцы даже не подняли щитов, просто упрямо стояли на месте. Мы наблюдали за расколотой армией, армией, лишившейся уверенности. Воины, которым вернули жен, задумались о принесенных клятвах. Мы поняли, что они в замешательстве.

Сигтрюгр обернулся и посмотрел на меня.

— Лорд Утред! — взволнованно окликнул он меня. — Лорд Утред!

— Не слепой! — откликнулся я.

Он рассмеялся. Мой зять обожал войну. Он был прирожденным воином, норвежцем, и мы с ним видели одно и то же. Если человек правит при помощи страха, он должен быть победоносным. Обязан держать в повиновении своих сторонников, показывая, что непобедим, что судьбой ему уготованы победы и богатства. Wyrd bið ful āræd. Судьба неумолима. Властвующий над всем и вся страхом не может позволить себе ни единого поражения. Отпустив заложниц, Сигтрюгр перерезал путы страха. Однако те, кто сейчас в нерешительности, недолго будут колебаться. Стоит им заметить, что копейщики Рагналла разметали колючую преграду и ворвались в форт, что воины Рагналла захлестнули стены, что на вершине вала топоры рубят в щепы наши щиты, как они присоединятся к битве. Люди хотят оказаться на стороне победителя. За считанные мгновения после того как они увидят, что воины Рагналла заполонили наши укрепления и обходят нас с флангов, они испугаются, что победа Рагналла повлечет за собой месть для тех, кто остался позади.

Мы с Сигтрюгром видели, что им нельзя дать ни малейшего проблеска надежды на победу Рагналла. Мы не могли отстоять форт несмотря на то, что тот был создан для обороны. Наступающих воинов Рагналла более чем достаточно, чтобы подавить нас числом. Вид этих воинов, пробивающихся в форт, втянет в сражение и остальную часть армии Рагналла.

Стало быть, нужно показать оставшейся армии Рагналла намек на его поражение.

Нужно дать им надежду.

Оставить наше укрытие.

И напасть.

— Вперед! — прокричал я. — Вперед, убьем мерзавцев!

— Иисусе, — вымолвил за моей спиной Финан.

Мои люди на мгновение замялись, но не из робости, а от удивления. Всю ночь мы готовили их к защите форта, а теперь выступали из него, чтобы обрушить клинки на врага. Я спрыгнул со стены в ров.

— За мной! — закричал я. — Убьем их!

Люди раскидали в стороны колючую преграду. Остальные карабкались по стенам, спрыгивали в ров и строились в стену из щитов у дальней стороны форта.

— Не останавливайтесь! — кричал я. — Вперед, убьем их!

Сигтрюгр со своими всадниками посторонились с нашего пути. Мы двигались вдоль плоской вершины холма, стуча клинками по щитам. Враг пораженно остановился.

Людям нужен боевой клич. Я не мог просить их кричать «За Мерсию», поскольку большинство моих воинов были не мерсийцами, а норманнами. Я мог бы прокричать имя Сигтрюгра, и несомненно все бы его подхватили, ведь мы сражались за его корону. Однако какой-то порыв заставил меня прокричать иное имя.

— За Мус! — проревел я. — Лучшую шлюху Британии! За Мус!

Последовало молчание, вслед за которым мои люди разразились хохотом.

— За Мус! — проревели они.

Враг видит, что его противник смеется? Это почище любых оскорблений. Воин, со смехом идущий на битву — человек с уверенностью. Уверенностью, ужасающей врага.

— За шлюху! — прокричал я. — За Мус!
И по рядам моих воинов прокатился клич. Даже те, кто никогда не слышали о Мус, прознали, что она шлюха и притом отличная. Клич пришелся им по вкусу. Все смеялись и выкрикивали её имя. С именем шлюхи на устах шагали они в объятия смерти.

— Мус! Мус! Мус!

— Ей следует их наградить, — буркнул Финан.

— Не сомневайся! — откликнулся мой сын с противоположного фланга.

Рагналл кричал своим копейщикам выступать, но те не сводили глаз с Сигтрюгра, который вместе со своими всадниками прискакал к правому флангу Рагналла. Он обращался к тем, кто не присоединился к атаке, и кто теперь стоял позади стены из щитов Рагналла. Зять побуждал их ударить по Рагналлу.

— Просто убейте их! — закричал я и прибавил шагу.
Нам следовало сблизиться с врагом прежде, чем сомневающиеся решат, что мы обречены. Людям нравится быть на стороне победителя, так что нам необходима победа!

— Живей! — прокричал я. — За шлюху!
Тридцать шагов, двадцать, и ты уже видишь зрачки тех, кто попытается тебя убить, видишь острия копий, невольно останавливаешься, вскинув щит. Страх перед битвой овладевает тобой, вонзает в тебя когти, время останавливается, наступает тишина, пусть кругом вопят тысячи людей. В это мгновение от страха сердце колотится как загнанный зверь, и ты должен с головой окунуться в этот страх.

Потому что враг испытывает то же самое.

Ты пришел его убить. Ты чудовище из его страшных снов. Противостоящий мне норманн слегка пригнулся, опустив копье и приподняв щит. Я знал, что тот или поднимет, или опустит копье, стоит мне приблизиться. Я хотел, чтобы он поднял копье и намеренно опустил щит, прикрыв ноги. Пройдя через множество сражений, я даже не задумывался, зная, что должно произойти. И действительно, норманн изготовился, взлетело копье, метя мне в грудь или шею, я же поднял щит. Скользнув по щиту, копье взлетело вверх, и мы столкнулись.