Читаем без скачивания Улей. Уйти нельзя выжить - Алекс Джиллиан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выйди и жди меня там, где я сказал, — с леденящим спокойствием произносит Бут, жестом указывая ей на дверь.
Вот же сукин сын. Подонок! Извращенец! Садист!
Боже, позорище. Как она так ступила-то?
* * *
Бут
В гостиной Кая появляется с опозданием на сорок минут, совершенно меня не удивив. Честно говоря, я рассчитывал на то, что она задержится. Нам обоим нужно было дополнительное время, чтобы остыть и привести мысли в порядок. В возникшей неловкой ситуации я виноват не меньше, чем любопытная пчелка, которой не сидится спокойно на ее очаровательной пятой точке. Автоматические закрывающиеся двери в Улье отучили меня пользоваться обычными замками, и вот результат. Нелепее не придумаешь. И смех, и грех, и злость берет. И пчелка тоже хороша. Стоит отвернуться, пролезет в любу щель, чтобы сунуть свой любопытный нос.
Быстро оглядевшись по сторонам, Кая нервно одергивает футболку, длину которой даже с натяжкой нельзя назвать неприличной. В вязанном платье ей было бы куда теплее и удобнее, но шерсть натирала бы свежие рубцы, усложняя процесс заживления.
— Проходи, садись, — я показываю ей свободное место за круглым дубовым столом, сервированным на три персоны. Кая останавливает на мне вопросительный взгляд, не торопясь подходить ближе. Заметив лишние приборы, она выразительно приподнимает брови, но, благоразумно удерживается от комментариев. — Давай, смелее, пчелка. Тебе нужно подкрепиться. Вряд ли ты наелась одним круассаном.
— Я не голодна, — девушка нехотя присаживается на массивный деревянный стул с резной спинкой. — Мы кого-то ждем или можно начинать? — Равнодушно изучив содержимое блюд, сухо уточняет Кая, и не дождавшись ответа, накладывает в свою тарелку омлет с беконом. Не голодна она, как же.
— Можно начинать. Приятного аппетита, — усмехнувшись, киваю я.
— Спасибо, — сардонически отзывается пчелка, намазывая тост малиновым джемом. Плеснув в ее бокал красное вино, я пододвигаю к ней сырную тарелку.
— Алкоголь на завтрак? — подозрительно изучая содержимое бокала, интересуется Кая. — Не рановато ли для сиесты?
— Уже почти обед, — взглянув на часы, буднично сообщаю я.
— Там точно вино? — недоверчиво прищурившись, Кая подносит бокал к лицу и вдыхает терпкий аромат.
— А что там еще может быть?
— Много чего, — зябко поежившись, небрежно пожимает плечами Кая.
— Плед под твоей задницей. Накинь, если замерзла.
— Ты не ответил, — она отставляет бокал в сторону и откинувшись на спинку скрещивает руки на груди. — Я не буду это пить.
— Тогда и есть не стоит, — усмехнувшись, замечаю я.
— Ты издеваешься? — закипает пчелка.
— Кая, угомонись. Если бы я хотел тебя отравить, давно бы это сделал.
— А я не про отраву. Может, ты туда снотворное или наркотик подмешал.
— Зачем? — Уперевшись локтями в столешницу, я подаюсь вперед. — Зачем мне тебя усыплять или чем-то накачивать?
— Откуда мне знать? — раздраженно бросает Кая. — На последнем стриме Кронос толкал какую-то дичь про сильнейший психоделический наркотик, получаемый из крови породистых пчел.
— Это Каберне Совиньон, красное калифорнийское вино из Долины Напа. Урожай 2013 года, — пригубив глоток из своего бокала, четко проговариваю я. — Выпускается ограниченным количеством, бутылка стоит не менее тысячи долларов. Прекрасно сочетается с мясом, сыром и колбасами. Еще вопросы есть?
— С вином мне все понятно, — вздернув бровь, вызывающим тоном отвечает Кая. — А что с наркотиком? И не надо заговаривать мне зубы, Бут. Из меня выкачали почти всю кровь, я едва не умерла, и имею право требовать объяснений.
— Если бы у тебя выкачали почти всю кровь, ты бы умерла, — спокойно сообщаю я, нарезая на тарелке стейк средней прожарки. — Насчет твоих прав ты погорячилась. У тебя их нет. Все права принадлежат господину Мину, которого ты имела неосторожность разозлить.
— Значит, не скажешь? — вытащив из-под задницы плед, Кая накидывает его на плечи и стягивает концы на груди. — Тогда я объявляю голодовку!
— Хочешь вернуться в бокс к доктору Трою? Уверен, он уже успел соскучиться по тебе, — спокойно отвечаю на брошенный вызов.
— Плевать. Уж лучше его общество, чем твое, — огрызается пчелка. Такая забавная. Думает, что я шучу.
— Ладно, ты сама так решила, — равнодушно кинув, я отодвигаю тарелку. Подняв руку, снимаю блокировку со смарт часов и нажимаю пару кнопок.
— Ты что делаешь? — сипло уточняет Кая.
— Вызываю вертолёт, — небрежно информирую я, продолжая водить пальцем по дисплею.
Вскочив Кая, огибает стол и накрывает мои запястье ледяной ладошкой.
— Не надо, — в глазах девушки мелькает неподдельный страх, заставив меня задуматься о его причинах. Нахмурившись, я запускаю пальцы в шелковистый водопад пепельных волос и приближаю ее лицо почти вплотную.
— Уверена? — спрашиваю в миллиметре от плотно сжатых губ.
— Я не хочу в медицинский бокс, — быстро кивнув, Кая с мольбой смотрит в мои глаза. — Больше никаких вопросов. Обещаю.
— Почему ты боишься Троя? — прищурившись, я немного отстраняю девушку от себя, дав ей возможность сделать полноценный вдох.
— Я его не боюсь, — отрицательно трясет головой пчелка. — Он мне омерзителен.
— Что еще? — не поверив ей ни на грамм, требую я конкретных причин.
— Он… некоторые осмотры… — нервно облизав губы, сбивчиво начинает Кая. — Некоторые осмотры явно были лишними и то, как он их проводил, и как смотрел, и что при этом делал…. В общем, ваш доктор Трой озабоченный козел, пользующийся своим положением для самоудовлетворения.
— Что ты имеешь в виду под самоудовлетворением? — на секунду опешив, уточняю я.
— То, что слышал, — дёрнувшись, пчелка высвобождается из моих рук и бегом возвращается на свое место.
— Этого не может быть. Он бы не посм… — я резко замолкаю, поймав выразительный красноречивый взгляд пчелки.
— Ублюдок думал, что я в отключке. Он был уверен, что его никто не видит, — опустив взгляд в тарелку с остывшим омлетом, Кая хватает бокал с вином и жадно осушает половину.
— В боксах ведётся видеонаблюдение, — сжав челюсть, я все еще прибываю в легком недоумении и бешеном негодовании. Первый порыв — убрать. Прямо сейчас ликвидировать похотливую скотину, но мне нужны доказательства, детали, подтверждения.
— Я не знаю. Может, он их как-то ослепил или вывел из строя. Такое же возможно? — смущенно взглянув на меня, уточняет Кая.
— Теоретически да, но Трой врач, а не технарь, — смяв в кулаке салфетку, бросаю ее в тарелку. Сочный стейк резко потерял свою привлекательность. — Кая, мне нужно знать, что конкретно он делал.
— Ничего из того, за что, его можно кастрировать, но не факт, что однажды…
— Что конкретно он делал? — потеряв терпение, грозно рявкаю я. Вздрогнув от неожиданности, она бросает на меня возмущенный взгляд.
— Смотрел, трогал и дрочил. Так достаточно конкретно? — отвернувшись, Кая закусывает дрожащую губу. Выглядит
