Читаем без скачивания Теперь я твоя мама - Лаура Эллиот

Кэти считает, что гнев идет на пользу. Изменения являются своеобразным путешествием, а гнев превращается в первую преграду на пути. Так могла бы сказать Мириам. Но не будет никакого путешествия, если не считать возвращения в Рокроуз. Каждый день Джой ждет, что ее заберут домой. Из окна спальни открывается вид на дублинские горы. Большую часть времени они покрыты голубой дымкой, а сегодня Джой видит на одной вершине снег. Как только эта страшная ошибка правосудия будет исправлена, Джой так быстро уберется из этого дома, что аж пятки засверкают.

По всему Маолтрану рыщут журналисты. Люсинда говорит, что местные жители дают интервью по поводу семьи Джой: какие они приятные люди, и особенно приятной была ее усопшая мать, которая всегда первой вызывалась выполнять общественные нагрузки. Но Джой не видит этого в газетах. Вместо этого там написано об изолированности Рокроуза, о домашнем образовании и о том, как однажды Сюзанна ударила Джои. Какая-то больная журналистка по имени Алисса Фэй написала о психологическом состоянии Джой. Если верить ей, то Джой просто монстр какой-то. Для бульварной прессы наступил праздник. В еженедельнике «Флэр» ее лицо прилепили на фотографию Карлы Келли. На фотографию с показа мод. На ней прозрачная свободная одежда. Кажется, что ветер несет ее, развевая длинные светлые волосы. С таким же успехом она могла быть голой. Полностью голой. Фотоколлаж кажется таким реальным, что Джой чувствует, как этот ветер сдувает еще одну часть ее личности.

После нескончаемого плача в горле сильно першит. Она нажимает ссылку на сайт www.findisobelgardnerxom. Прежде она не хотела заходить сюда. Это было все равно что пойти на вражескую территорию, но она не может оторвать взгляд от фотографии ребенка на сайте. Глаза Исобель Гарднер закрыты, губки наморщены. Она напоминает гусеницу в коконе. Джой равнодушно смотрит на Карлу Келли и Роберта Гарднера, своих якобы настоящих родителей. Она чувствует только грусть из-за того, что их надежды, ожившие после шестнадцати лет, должны быть разрушены, и разрушены быстро, пока она не стала частью их трагедии.

Джои пишет ей электронные письма каждый день, иногда дважды в сутки. Он навестил ее, как только она приехала в Дублин с социальными работниками. Он так крепко обнял ее, что она чуть не задохнулась. Он плакал. Она никогда не видела, чтобы он плакал, даже когда мать ударила его. Он обнимал Джой так, как она всегда хотела, будто она была чем-то нежным и хрупким. Но она была его сестрой, которой нужна была крепкая поддержка брата. Она хотела, чтобы он похлопал ее по спине, подразнил и разозлился, что она ведет себя как дура и посылает ему глупые сообщения. В ней есть частичка его. Он соглашается с этим, но постоянно отводит взгляд, словно если посмотрит ей в глаза, то увидит ужасную правду.

Он вернулся в Маолтран, чтобы поддержать отца. Они предпринимают все возможное, чтобы положить конец этой кошмарной ошибке. В полицейском участке у отца забрали ремень и шнурки, а потом посадили его в камеру. Его допрашивали полицейские из Дублина, которые когда-то искали Исобель Гарднер. Они не смогли выполнить свою работу, поэтому выдумали эту глупую историю, чтобы улучшить статистику. Чтобы доказать, что ее украли. Не забрали ради выкупа, не нашли покинутую на ступеньках церкви. Именно украли! Как колье с драгоценными камнями или слиток золота.

Джой залазит под пуховое одеяло и лежит так, пока не становится тепло. Она позвонила Дилану и попросила его проведать ее. Но он еще не приехал. Она хочет, чтобы он вправил ей мозги, потому что иногда – очень-очень редко, когда она чувствует себя чертовски уставшей и хочется плакать! – она представляет, каково бы это было познакомиться с Карлой Келли и Робертом Гарднером. Чтобы они увидели ее и поняли, что все это – ужасная ошибка.

Мириам привезла еще одну вещь из Рокроуза. Отцовскую щетку для волос. Джой отрезала пучок волос Джои и подписала его. Еще она подписала пучок собственных волос и тот, что собрала со щетки отца. Она проведет собственный анализ ДНК в Интернете. Это точная наука. Почему она должна доверять легавым? Они уже один раз не смогли найти Исобель Гарднер. Они решили, что во второй раз такого допустить нельзя, и подделали результаты анализа ДНК Теперь Джой должна сама определить свою личность.

Прежде чем выключить свет после еще одного убитого дня, она отсылает последнее электронное письмо.

Привет, Джессика!

Меня зовут Джой Доулинг, и я получила твое письмо. Выло приятно пообщаться с тобой, но, боюсь, ты ошибаешься. Я не Исобель Гарднер.

Ты веришь в ад и рай? Я уже нет. Ад существует на земле, и ты вступаешь в него, когда однажды утром выглядываешь из окна спальни и видишь незнакомцев, идущих к твоему дому. В аду у тебя есть собственный адвокат, социальный работник, приемные родители, психолог, кто угодно, кроме членов твоей семьи. Я попаду в рай, когда вернусь домой.

Мне очень жаль, что у твоих дяди и тети появилась надежда, которой не суждено стать реальностью. Мне жаль, что твой воображаемый друг не был мной. Похоже, тебе было весело в том убежище.

Я зашла на сайт твоей тети. Как только я попала в эту историю? Вероятно, потому что я немного похожа на нее и у нас одна и та же группа крови. Но у моей матери тоже была эта группа крови, она мне много раз об этом говорила. Должно быть, они испортили анализы, а это стыд, потому что моя семья подаст в суд на возмещение моральных убытков. Полетят головы. Я не собираюсь встречаться с ней или с твоим дядей. Это только усложнит ситуацию.

До свидания,

Глава семьдесят третья

Карла

Где же Карла Келли? Мать «Ожидания» ушла в подполье. Мать-модель пропала. Мать Исобель не дает комментариев.

Целую неделю Карла наблюдала за развитием событий. Все газеты хотели видеть ее слезы радости…

Ее защита устояла. Квартира осталась ее крепостью. Она боялась, что ее смоет потоком общественного интереса, что она не сможет думать, принимать решения, вырваться из болота самообмана. Ее защищал Интернет, но почтовый ящик ее сайта был завален просьбами об интервью. Она не обращала на это внимания. Роберт тоже не появлялся на людях. Он, как человек-хамелеон, был в знакомой обстановке.

Семья после первой встречи в ее квартире уважительно отнеслась к ее желанию остаться в тени. Джанет звонила каждый день, жалуясь на то, что журналисты толпятся у забора ее сада. Они разбивали сердце отца Карлы, а Джанет приходилось угощать их супом и сэндвичами. Ее фотографировали каждый раз, когда она выглядывала за ворота.

– Когда это все закончится? – спрашивала она. – Исобель не может вечно отказываться встретиться с тобой.

Роберт говорил то же самое. Через четыре дня ему надо было возвращаться в Австралию. Он был как на иголках. Его старший сын Дэмиан попал в больницу с тонзилэктомией. Карла подозревала, что Шарон поставила вопрос ребром. Сын с увеличенными миндалинами был важнее ребенка, которого он похоронил много лет назад. Роберт разговаривал с Патрисией каждый день, но дочь отказывалась встретиться с ним.

– А теперь она собирается устроить пресс-конференцию! – пожаловалась Карла, зайдя к Фрэнку в тот вечер, когда Патрисия сообщила ей об этом. – Она не принимает, что попадет прямо в змеиное гнездо.

– Я думаю, у нее хорошие советчики, – Фрэнк поставил перед ней тарелку с виндалу, рисом и индийскими лепешками. – Сядь, расслабься и поешь, – приказал он. – У тебя совсем не осталось времени на нас.

– Очень вкусно, Фрэнк. – Карла выпила воды и потянулась за салфеткой. Он всегда не жалел приправ, и ее глаза уже начали наполняться слезами. – Я не уверена, что Джой будет слушать советы. Она своевольная и упрямая…

– Это ты узнала, побывав в Клэр?

– Да.

Он откупорил бутылку красного вина и разлил его в два бокала. Вначале, когда она рассказала ему о настоящей причине поездки в Клэр, он отреагировал не так бурно, как Роберт. Но его раздражение увеличивалось с каждым разом, как они обсуждали это.

– Поехать туда было плохой идеей, – призналась Карла. – Я так боюсь, что Джой, когда узнает это, еще больше отдалится от меня. А Роберт на следующей неделе уезжает домой. Я снова останусь одна…

– Неправда, – возразил он. – У тебя есть я.

– Да, есть. – Она кивнула, отодвинула тарелку и уперлась локтями в стол. – Но я не могу думать о нашей свадьбе, пока не разберусь с этим.

– Конечно, – невесело согласился он. – Самое важное – в первую очередь.

– Жаль, что нельзя позволить событиям развиваться самим по себе.

Карла знала, что слишком много говорит о Джой. Это стало для нее своеобразной навязчивой идеей. Она не могла сосредоточиться ни на чем другом, кроме как на этой неизбежной встрече.