Читаем без скачивания Absoluta. Совесть и принципы - Катерина Бэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почувствовав смятение своих «гостей», Кан хохотнул:
— Нападайте, если хотите, — он даже развёл руками, показывая, что, как добрый самаритянин, готов после подставить вторую щёку.
— Redluse! — выбросив ладони вперед, крикнула Иза. Заклинение должно было откинуть Кандеона назад, но не произошло абсолютно ничего. Лейденшафт попробовала снова. Девидсон весело рассмеялся. Эгиль осмотрел свои запястья и заметил, что у всех они покрыты будто волдырями ожогов.
— Вы же не думали, что мы пригласим вас к себе без подстраховки? — пожал плечами Девидсон и повертел в руке одну из разорванных верёвок. — Действие зелья не очень долгое, зато эффективное. И пока вы не можете колдовать, я могу провести вам экскурсию.
По щелчку пальцев Кана из дверей появились четверо демонов. Скорее всего, не особо сильные, вероятно, не так давно продавшие душу или перебежчики от добрых сил. Но их совсем небольшой силёнки было достаточно, чтобы держать четверых пленников так, чтобы у тех не было возможности сбежать.
Изольду, Эгиля, Джейсона и Генри вели строго за Кандеоном наверх, они прошли три этажа, испытывая на своих спинах острие кинжалов. Что, кстати, было совсем лишним, потому что никто из них не собирался покидать этот дом.
Всю дорогу до чердака они молчали, лишь переглядываясь и надеясь в глазах друг друга прочесть какую-нибудь гениальную идею о том, как вытащить отсюда своих друзей.
Неожиданно, перед старой деревянной дверью, Кан остановился и резко обернулся к ним.
— Никто не причинит вам вреда, — спокойно произнёс он.
— Что так? — со злостью выпалил Джейсон, дёрнувшись, но его руку немедленно заломили за спиной почти до перелома. Аллен вытерпел, из его рта вырвался только ожесточённый рык.
— Не хочу портить настроение своей сестре, — отозвался Девидсон. Он внимательно обвёл взглядом Джейсона, Изольду, Генри и Эгиля. — Повторяю: вам никто не причинит вреда. — Кан открыл дверь комнаты, и пленников грубо затолкали внутрь. — А вот за него я не поручусь…
Дверь тут же захлопнулась, и они услышали, как снаружи на комнату накладываются всевозможные заклятия, препятствующие выходу людей отсюда и проникновению звуков изнутри.
— А я так и знал, что вы облажаетесь, — устало произнёс за их спинами Бернард.
Изольда первая кинулась к решёткам. Мортем успел только вскрикнуть. Он искренне хотел предупредить её, обезопасить. Но она была так уверена и стремительна, что его вскрик был оглушен её воплем. Стоило Изе коснуться прутьев, как ладони будто ошпарило кипятком. Лейденшафт и хотела бы стерпеть, но наложенные ранее браслеты ослабили её, поэтому боль от прутьев была сравнима лишь с адовым огнём. Ей ни на долю секунды не было страшно, хоть и очень больно.
Следом за ней побежал Эгиль. Стоило Изе закричать от прикосновения к решёткам Бернарда, ему стало страшно. Но младший Мортем замешкался только на секунду. Когда Изольда упала на пол, закричав от боли, держа ладони перед своим лицом, он только успел запечатлеть ужас на лице Бернарда. Поэтому он кинулся к женщине, приподнял её, чтобы она легла ему на колени, и начал шептать заклятия, усмиряющие боль. Но стоило ему тронуть пальцами руки Лейденшафт, как эта обжигающая адским пламенем боль перешла на его руки тоже. Ему было страшно. Очень страшно, что это может распространиться не только на руки, но и на всё тело. И было немыслимо представить, что он мог бы с этим справиться.
Когда пелена ужаса и паники настигла Джейсона, он бросился к Эгилю. Но Генри мёртвой хваткой взял его за ворот куртки. Аллен вырывался из последних сил, но Генри был непреклонен. И странно спокоен. Где-то, как будто в другом измерении, Джейсон видел, как Бернард присел на колени перед Изой и Эгилем; он явно что-то говорил им, но парень был слишком занят борьбой со старшим Мортемом, чтобы различать слова.
Генри резко потянул Джейсона за ворот, тем самым припечатав к стене, и приложил своё предплечье поперёк горла, и взгляд его не сулил ничего хорошего.
В следующий миг насторожились все. В окна стали биться птицы. Одна за одной. Как отбрасываемые неуправляемой стихией. Даже Иза и Эгиль отвлеклись от своей боли. Каждую секунду в разные окна прилетали новые птицы. Боль была страшной, но то, что может последовать за птицами, было куда страшнее… И вот ещё одна птица впечаталась в окно так, то по стеклу поползла паутина.
— Папа дома, — с ужасом озираясь по сторонам, прошептал Бернард.
Глава XXXV. Блудный сын
Последний раз Вельзевул поднимался в подсолнечный мир, мир Высших божеств, полвека назад. По чистой случайности.
Предательство его сына расценивалось им, лишь как… случайность. Нет такой мухи, которая бы вырвалась из паутины.
Вельзевул вошёл в дом Геллы как истинный хозяин. Он взглядом оценил у своих ног приспешников. Сразу понял, что к его приходу готовились. Но истинной лестью было то, что госпожа Мортем стояла перед ним у лестниц на коленях. Как в девятнадцатом веке, когда она только увещевала его сделать её бессмертной.
Разница лишь в том, что тогда она была уверена, что может подарить ему преданного наследника. Теперь же она умоляла его о прощении за то, что породила предателя.
И когда Вельзевул поднимался по лестнице, Гелла в гробовом молчании, опустив голову, пошла позади него, поддерживая подолы его мантии над полом в знак глубокой преданности и уважения. На секунду он остановился, чтобы взглянуть на неё.
Даже на Бернарда он не смотрел с таким презрением и омерзением, как на Геллу в этот момент. Ведь в её глазах он прочитал наивную мольбу: «Пощади!» Она знала, что не подарила ему преданного наследника. Она знала, что после не выполнила обещания вернуть сына к своим истокам. А потом ещё не сдержала слово, что приведёт к Низшим Absoluta, благодаря чему могла бы подарить им величие и власть.
Он шагал дальше вверх, а Гелла всё цеплялась за его подол, увещевая: «Поверь, просто поверь, я уже близка к цели. Пожалуйста, поверь».
Вряд ли есть существо униженнее, чем она.
На лестничном марше третьего этажа как покорный солдат ждал Кандеон. Его руки были сцеплены в замок за спиной, голова гордо приподнята, и ему нисколько не мешало, что Высший демон был ниже его ростом. Кан смотрел нахально: сверху вниз.
Вельзевул оценивающе окинул его взглядом.
— Ты во всём уверен?
— Просто сделай вид, что ты их пощадил, —
