Читаем без скачивания Оружие Аполлона - Алексей Корепанов

Крис вместе с Шацким спускался к первым рядам, и все смотрели на них, но не кивали и руки приветственно не поднимали – видимо, на таких церемониях это было не принято. Правда, Зоя Афонин, кажется, улыбнулась издалека, но Габлер не был уверен, что улыбается она именно ему, а не Шацкому. Крис чувствовал себя неуютно, и когда Шацкий, свернув во второй ряд, сел и показал на кресло у прохода, рядом с собой, тут же нырнул в него, чтобы стать как можно незаметней. Не привык он торчать под взглядами начальства… Только сейчас он понял, что в зале стоит полная тишина, словно перед грозой.

«Эй, Габлер, кончай трястись, – сказал он себе. – Это же не злобный галактический диктатор из арты, и не человекомашина, повелевающая Вселенной. Обыкновенный мужик, разве что Император. Ну, так и я тоже, блип, почти настоящий осот! А может, уже и не простой осот…»

Цезара Юлия он видел, и не раз. Разумеется, не вживую, а по тивишнику, но и по тивишнику было ясно, что это не супермонстр, а невысокий крепко сбитый ромс с приятным лицом и мягким голосом. Чем-то похожий на школьного учителя по основам химии, которого их класс любил, хотя, как положено, без мелких пакостей не обходилось…

Да, Император ничуть не изменился с тех пор, как Габлер в последний раз видел его в ньюзах. Он вышел из неприметной двери в стене с гербом, неторопливо поднялся к столу и остановился позади центрального кресла, положив руки на его спинку. Шацкий знал, что говорил: одеждой мистер Аллен Сюрре ничуть не отличался от самых обычных ромсов любой планеты Империи. Серые, с легким блеском джинсы, серый свитерок – и неожиданный сине-бело-красный шейный платок с длинными концами. Верх шика? Какой-то символ? Может быть…

– Добрый день, коллеги, – начал Аллен Сюрре своим обычным бархатистым голосом. Говорил он негромко, но каждое его слово Габлер слышал так отчетливо, словно Император стоял рядом с ним. – Я собрал вас сегодня по очень приятному поводу, а таких встреч у нас меньше, чем хотелось бы. Но это в очень большой мере зависит и от нас с вами, не так ли?

Габлер стрельнул глазами по сторонам, но не заметил, чтобы хоть кто-нибудь кивнул. Или и это тут было не принято? А еще он подумал: а все ли здесь собравшиеся полностью посвящены в историю с Копьями Судьбы? Или знают только то, что им положено знать?

Дальнейшие слова Цезара Юлия так и не разрешили сомнений Криса. Император ни разу не упомянул словосочетание «Копье Судьбы», о событиях, связанных с кражей, исчезновением и возвращением этих древних штуковин говорил обтекаемо, чуть ли не полунамеками, и это можно было истолковать двояко: либо руководитель Ромы Юниона страхуется от подслушивающих устройств (а вдруг?!), либо все и так прекрасно знают, о чем идет речь.

Аллен Сюрре вновь подтвердил свое реноме не любителя длинных речей. Не прошло, пожалуй, и двух минут, как он уже перестал пересказывать историю событий, похожих в его изложении на некую притчу, и вышел, как понял напрягшийся в кресле Габлер, на финальную прямую.

– Не думаю, что для кого-то будут откровением и высшей мудростью такие мои слова: историю творят люди. Это утверждение общеизвестно, но от этого не становится менее правильным, верно? И так же общеизвестно, что бывают такие ситуации, когда дальнейшее развитие истории зависит не от общей массы людей, а от конкретных действий конкретного человека. Этот конкретный человек может своими действиями сыграть на минус, а может – на плюс. Как правило, одни минусуют, а другие плюсуют. Но сейчас получается так, что один и тот же конкретный человек сначала ухудшил дело, а потом сам же, в общем-то, его и поправил.

Габлер боялся дышать. Ему казалось, что взгляды всех присутствующих в зале устремлены на него.

– Не знаю, как кому, а мне приходит в голову сравнение с футбольным матчем, – с улыбкой продолжал Император. – Игрок, без всякого, разумеется, злого умысла, срезал мяч в собственные ворота. Казалось бы, игра проиграна, трибуны свистят и до конца матча остается все меньше времени. Но тот же игрок, собрав все силы, вдруг устремляется вперед и восстанавливает равновесие в счете. Сравнение, может быть, не совсем удачное, и кто-то из вас возразит: так ведь это всего лишь ничья, а не победа. – Аллен Сюрре обвел взглядом собравшихся, словно на самом деле ожидал возражений. И вновь улыбнулся. – Но я считаю, что в данном случае ничья равносильна победе, ибо именно победой, в данном, повторяю, случае, является восстановление статус-кво. И я с удовольствием и от всей души пожму руку человеку, который принес нам эту ничью. Мистер Габлер, наверное, ты уже догадался, что я имею в виду именно тебя?

Крис почувствовал, как сердце его ухнуло в живот, а потом еще ниже.

– Вперед! – громко прошептал Шацкий и зааплодировал.

Его аплодисменты подхватили другие грэнды, а Габлер нашел в себе силы встать и на ватных ногах направиться к возвышению. Он думал только о том, как бы не споткнуться, взбираясь туда. Но Император опередил его. Он успел спуститься по ступеням и встретил Криса внизу, протянув ему руку. В зале продолжали дружно хлопать.

– Спасибо, мистер Габлер, – негромко сказал Цезар Юлий, глядя Крису в глаза. От него веяло чем-то приятным, какой-то императорской парфюмерией, неведомой простым смертным. – Теперь я знаю, что у нас есть не только Копье Судьбы, но и палочка-выручалочка.

В данный момент у Габлера была лишь одна, новая, забота: не слишком стиснуть пальцы главной персоны Империи. Кажется, он с этим справился. Император убрал руку и все с той же улыбкой добавил:

– И надеюсь, ты согласишься с таким моим мнением, да и не только моим: было бы очень неплохо, чтобы эта палочка-выручалочка продолжала свою деятельность где-то поблизости, в пределах этого здания, а не, скажем, на далеком Эдеме-пять или даже на здешней базе Осота. У тебя ведь еще и интересные разговоры случаются с… м-м… необычными собеседниками. Как тебе мое предложение? Не возражаешь?

В зале вновь стояла тишина. Все старались уловить, о чем Император говорит с мгновенно, судя по всему, поднявшимся по служебной лестнице человеком.

– Я… я подумаю, мистер Сюрре, – выдавил из себя Габлер.

Император чуть отступил от него, вновь окинул взглядом и едва заметно усмехнулся.

– Отлично, мистер Габлер! Одобряю твой подход. – По его лицу Крис не мог понять, говорит ли Цезар Юлий серьезно или все-таки с иронией. – Не тот случай, когда нужно спешить. Но когда надумаешь – дай знать. Еще раз огромное спасибо.

– Да ладно… – совсем уже растерявшись, пробормотал Крис. – Все как-то само собой получилось…

– Само собой получается не так уж часто, – заметил Император. Потом перевел взгляд на публику и заговорил громче: – Я сделал мистеру Габлеру предложение, и он обещал над ним подумать. Не утверждаю, что это правильное решение для всех ситуаций, но в данном случае я с этим решением мистера Габлера согласен. Спасибо за участие в нашем маленьком по количеству участников, но отнюдь не по значению торжестве. Всем можно возвращаться к своим делам.

Крис перевел дух. Император опять взглянул на него и чуть поклонился:

– Еще раз благодарю, мистер Габлер. И независимо от твоего решения, позволю себе распорядиться насчет твоего поощрения в его самом что ни на есть материальном воплощении.

Прежде чем до Криса полностью дошли эти слова, Цезар Юлий развернулся и в обход возвышения направился к двери в задней стене с гербом Империи.

Глава 19. Прозрение

Наверное, Габлер так и продолжал бы черным столбом торчать между первым рядом кресел и возвышением, если бы подошедший сзади Шацкий не тронул его за руку:

– Иди, посиди немного, пока все не разойдутся.

Крис покорно, как автомат, направился к ближайшему креслу и сел, а грэнд остался стоять возле него. Собравшиеся вереницей тянулись из зала, исчезая в коридоре за вновь раздвинувшимися дверями. Впрочем, не все. К Габлеру и Шацкому направлялись Калина, Айон и Роймер. Оба полковника были в пепельной форме, а вот командир Осота смахивал на сивила – длинное темное просторное одеяние с широкими рукавами, похожее то ли на плащ, то ли на халат, скрывало его фигуру, словно Квадрат прятал там гранатомет или что-то подобное. Полковники продвигались между рядами, а Роймер шагал по свободному участку зала, поэтому подошел первым. Протянул руку вставшему Габлеру и изобразил на квадратном лице нечто похожее на улыбку.

– Это я тебя не поздравляю, а здороваюсь, – пояснил он, с немалой силой сжимая кисть Криса. – А не поздравляю потому, что у кого-то, может, и есть повод радоваться, а у меня одна головная боль. Я так понял, что потерял еще одну боевую единицу.

– Не переживай, Юрген, – сказал Шацкий, прежде чем Габлер успел открыть рот. – Найдем замену, Яков постарается. Как говорил один мудрый тиран, незаменимых людей нет.