Читаем без скачивания Запретный город - Кристиан Жак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы предлагаете мне весьма высокий пост, но имеется достаточно весомая причина, понуждающая меня отказаться.
— Что именно?
— Хорошо ли это — занимать место своего достопамятного тестя? Моя супруга… для нее это будет еще один удар, И жестокий.
— Это я беру на себя. И я ее уговорю, не беспокойтесь! Вы нужны Фивам, Мехи. Бывают такие обстоятельства, в которых приходится жертвовать собственными чувствами ради общего блага. Разве это не тот самый случай?
Мехи готов был пуститься в радостный пляс. В самом деле, власть над войском уже в его руках, и он ее уже не выпустит. А теперь те же руки будут распоряжаться и городской казной. Отныне он становится главнейшей опорой градоправителя. Наверное, тот не слишком верит в искренность чувств Мехи, который якобы будет вечно горевать по усопшему тестю, но о том, что случилось на самом деле, он и не подозревает. Если убийца остается безнаказанным, а его преступление вознаграждается предложением занять завидное служебное место жертвы, то это, несомненно, лишний раз подтверждает, что закон Маат не более чем байка, измышлением которой развлекались лжемудрецы, заточившие себя в храмы — затем, вероятно, чтобы как молено дальше удалиться от жизни.
Чтобы произвести переворот и возглавить его, Мехи воспользуется талантами своего друга Дактаира, которому чужды любые рассуждения о морали. Если бы удалось сколотить команду из людей его рода, нимало не дорожащих старинными преданиями, то Египет стремительно преобразился бы в новое царство, где правил бы один закон, тот самый, что блюдет Мехи: прав тот, кто сильнее. Умельцы-правоведы напишут новый свод законов, который удовлетворит верховных сановников, и вскоре они будут окончательно покорены многими и великими личными выгодами, извлекаемыми из нового положения вещей. Что же до народа, то его должно держать в повиновении, да и кто дерзнет возмущаться, по крайней мере до тех пор, пока против мятежников имеется многочисленная стража и прекрасно устроенное и разумно управляемое войско?
Остается лишь одна преграда: Рамсес Великий. Но царь давно вошел в преклонные лета, и здоровье его слабеет. Несмотря на крепкое телосложение и чрезвычайное долголетие, смерть его не минует, к торжеству Мехи. Разумеется, мысль о покушении, которое ускорило бы исчезновение Рамсеса, с порога отбрасывать не следует, однако потребуется слишком много предосторожностей, чтобы затеянное после такового события расследование не смогло добраться до Мехи. Лучше понемногу и тайком подтачивать окружение будущего фараона Мернептаха, в надежде, что подгнившие подпорки будущего царствования не помешают опрокинуть престол и усадить на него подставное лицо, подчиняющееся Мехи.
Время работало на него. И самое главное: нельзя действовать опрометчиво — непродуманный шаг грозит оказаться роковым. А главной целью остается захват Места Истины. Овладев его тайнами, Мехи превратился бы в единственного великого владыку и наставника Обеих Земель. Однако нападение на селение равносильно прямому столкновению с Рамсесом; пока соотношение сил не в его пользу, Мехи следует наносить удары исподтишка.
Голые груди, запах благовоний, распущенные волосы, браслеты с сердоликом и бирюзой на запястьях и лодыжках — вот такая Серкета повисла на шее супруга.
— Почему так поздно? Я не могла дождаться.
— Градоправитель задержал.
— Смотри не доверяйся ему! Он такой лукавый и бессердечный…
— Он собирается назначить меня главным казначеем Фив.
Серкета отстранилась от командующего, чтобы поглядеть на него.
— Место отца… Здорово-то как! Как же я угадала, что за тебя вышла. Ты, Мехи, и в самом деле мужчина замечательный.
— Понятно, что я выразил лишь самый умеренный восторг. Не переставая петь хвалы твоему достопочтенному отцу, я уверил градоправителя, что ты огорчишься, если я займу эту должность. Так что жди его на днях: он расскажет тебе, что прошлым жить нельзя и что я должен принять это назначение.
— Во мне не сомневайся, дорогой! Я со слезами соглашусь, что мне не остается ничего иного, как смириться с неизбежным. Но… послушай… это же значит, что мы станем еще богаче!
— Это так, но придется действовать с оглядкой, чтобы никто не заподозрил меня в разбазаривании городской казны.
— Но отец считал, что мало кто умеет ловчить с числами лучше тебя.
— Управление Фивами тяжеловесно и очень запутано… Годы уйдут, прежде чем я стану здесь полновластным хозяином. Но я этого добьюсь.
— А… потом?
— Что ты хочешь сказать, Серкета?
— А что, если ты метишь еще выше?
— По-моему, то, о чем я говорю, и без того весьма незаурядно.
Серкета обвила мужа руками.
— Я жду от тебя большего, дорогой!
Мехи поспешил соединиться с супругой. Любовь, по обыкновению, вышла грубоватой, но муж так и не поведал жене свои истинные честолюбивые, замыслы. Ни Серкета, ни любая иная женщина не может постичь своим узким умишком размах его устремлений, однако дочери бывшего главного казначея Фив придется стать его верным и полезным союзником.
Примостив голову на мощном торсе мужа, Серкета заговорила. Голос звучал взволнованно:
— Я проверялась на беременность у своего целителя…
— И что?
— Первой взошла пшеница.
— Это значит, что…
— К несчастью, да… Я ожидаю вторую девочку.
Мехи надавал жене пощечин.
— Ты меня подводишь, Серкета! Мне нужен сын, никаких девочек. А ты снова… то же самое, что и в первый раз. Девай ее куда хочешь, но чтобы я ее не видел.
— Прости, Мехи, прости!
— Смешны мне твои извинения. Я ведь чего хочу? Сына. И я желаю, чтобы ты завтра же уничтожила договор о разделе имущества, с тем чтобы я стал его единственным распорядителем. Какой дурак доверится жене, рожающей только девок? Я тебе еще даю возможность исправиться, Серкета, но попытайся наконец мне угодить.
Уткнув горящее лицо в подушки, жена Мехи попыталась сопротивляться.
— Закон тебе это запрещает… А если я не стану отказываться от моего состояния?
Ухмыльнувшись, военачальник взял жену за подбородок.
— Думаю, что ты будешь мне покорна и не вздумаешь ссориться со мною… Или ты мне повинуешься, не рассуждая, или ты становишься моим врагом.
— Ты не посмеешь…
— Становись достойной супругой. И рожай мне сына. Сможешь, так будешь щедро обласкана. И потому очень довольна. Слушай, что я тебе говорю.
53
Жара стояла убийственная. Жизнь на холмах, окружавших Место Истины, словно бы замерла. Даже скорпионы не хотели передвигаться, и никакое дуновение ветра не тревожило горячий воздух, застоявшийся над выжженными солнцем каменистыми долинами.