Читаем без скачивания Время Обречённых - Валидуда Анатольевич

– Мы считаем, – продолжил Кутепов, – что при сохранении сложившейся в Европе геополитической ситуации, вопрос возвращения Германии южных земель растянется на десятилетия. Это при условии, что ситуация некием совершенно волшебным образом будет законсервирована. Но международное положение крайне не стабильно. Европейские противоречия зашли в ту стадию, в которой, выражаясь языком медицины, необходимо оперативное вмешательство. Для нас предельно ясно и то, что положение в Европе не устраивает оба лагеря. На сегодняшний день можно с высокой степенью достоверности утверждать, что армии стран Антанты к большой войне не готовы. И случись она немедля, фактор времени играл бы не на их стороне. Мы считаем, что когда Антанта будет готова, (а это, при сохранении текущих темпов переоснащения войск, вопрос ближайших двух лет), последует провокация; и тогда Антанта "во гневе праведном" начнёт войну против нас. Вероятно, всё начнётся с Польши, за которой будут втянуты Венгрия и Чехословакия. Это будет первый эшелон, за спиной которого начнут разворачиваться армии Франции и Англии. Затем, выждав благоприятного момента, в войну вступит Вашингтон.

На полминуты наступила пауза. Фон Нейрат с каменным лицом смотрел куда-то перед собою. Наконец, он ответил:

– Сказанное вами в полной мере соответствует пониманию ситуации моим правительством. Спешу вас заверить, что точно такие же опасения имеет и фон Бломберг. И я тоже разделяю их.

Он задумчиво помолчал и продолжил:

– А сейчас я хотел бы узнать, к чему привёл вчерашний приём господина Дежина у Муссолини. Надеюсь, русский полпред добился своей цели.

– Добился, – сообщил Лопухов. – Переговоры с дуче завершились успехом. Дуче подтвердил свою готовность предоставить коридор для ваших войск. Он только выразил сомнения в целесообразности переброски дивизий рейхсвера через Россию и Балканы. По его мнению, это необоснованная задержка во времени. Однако Дежину удалось развеять его опасения.

– Ну, мы-то с вами знаем, – фон Нейрат самую малость позволил себе улыбнуться, – откуда на самом деле будут переброшены войска.

– Главное, господин министр, – раздумчиво сказал Лопухов, – чтобы этого не знал никто, кроме нас. Хотя бы до поры, до времени… Что касается дуче, он, по сообщению Дежина, и сам не против бряцнуть оружием для поддержки Зейсс-Инкварта(1). Он разделяет наше мнение, что настаёт благоприятный момент действовать. Правительство фон Шушнига(2) совершенно растеряло в Австрии свой политический вес.

– Более того, – сказал Кутепов, – Зейсс-Инкварта поддерживает не менее семидесяти процентов офицерского корпуса и широкие круги населения. В случае успеха, в котором мы не имеем основания сомневаться, мы получим в лице Австрии сильного союзника. Австрийский генеральный штаб начнёт раскадрирование войск.

Фон Нейрат кивнул и спросил:

– Как, по-вашему, поведёт себя Англия? С одной стороны, мы имеем основания полагать, что Лондону понадобится некоторое время для реакции на дипломатическом поле. Но остаётся проблема средиземноморской эскадры Гранд Флита. Муссолини не страшит уязвимость его коммуникаций с Эритреей через Суэц?

– Мы дали понять дуче, что такие действия британцев мы будем воспринимать как враждебные нашему союзнику – Риму. К тому же, в случае развития этого варианта, в дело не пременёт вступить Анкара. Вам, господин министр, – Кутепов решил напомнить фон Нейрату о его дипломатической службе в Константинополе с четырнадцатого по шестнадцатый год, куда он был направлен кавалером Железного Креста после тяжёлого ранения на фронте, и с тех пор держал руку на пульсе дел в Малой Азии, – как никому должно быть известно, что сейчас в Турции как никогда сильны настроения о возвращении бывших имперских территорий в Египте и Ближнем Востоке.

– В таком случае, господа, от имени моего правительства я готов ещё раз подтвердить нашу готовность участвовать в австрийских событиях. А теперь, Александр Павлович, – посланник Берлина поймал взгляд Верховного, – в свете всего вышесказанного, я должен передать вам предложения фельдмаршала фон Бломберга. Первое: для координации совместных усилий по австрийскому вопросу, а также для последующей координации взаимодействия наших генштабов, в Москву скрытно прибудет группа офицеров во главе с генерал-полковником фон Рундштедтом. Второе предложение: дополнительная закладка на верфях Архангельска или Корнилова-на-Двине двух линкоров класса "Тюринген".

Фон Нейрат выразительно замолчал, ожидая ответа от Кутепова. Верховный правитель долго не тянул:

– По первому предложению, господин министр, можете передать фельдмаршалу наше согласие. В нашем генштабе этот вопрос уже поднимался. От себя скажу, что нахожу ваше предложение целесообразным. По второму предложению… верфи Архангельска предельно загружены. Так что, мы разместим ваш заказ в Корнилове-на-Двине. Но я должен предупредить: верфи там тоже загружены, хоть и не так сильно, как в Архангельске. Почему бы вам не согласиться на петроградские верфи? Или ревельские?

– На этот счёт я получил прямые указания, господин Верховный правитель. Редер да и фон Бломберг опасаются возможности блокирования Гранд Флитом Финского залива. В этом случае пользы от обладания этими линкорами не будет совершенно. А Белое море – оперативный простор.

– Я вас понял, господин министр. Но я должен заметить, что в виду загруженности корниловодвинских верфей, даже с учётом внедрения последних технологий кораблестроения, спуска на воду линкоров можно будет ожидать не ранее чем через два года.

– Это нас устраивает, – тут же произнёс германский министр и перевёл про себя дух, довольный уже тем, что Верховный не стал затрагивать вопрос северогерманского долга. – Я доложу ваши ответы фельдмаршалу.

На этом официальная часть прервалась. Кутепов дал понять, что Лопухов и стенографисты пока что свободны. Перед подписанием приготовленных договоров, он намеревался прозондировать частное мнение фон Нейрата по некоторым иным вопросам двусторонних отношений. Когда они остались вдвоём, он предложил берлинскому гостю коньяк и коста-риканские сигары. Министр не отказался.

____________________

(1) Артур Зейсс-Инкварт, министр общественной безопасности Австрии, назначенный в феврале 1938 года под давлением агентов влияния Москвы и Рима. Ветеран Мировой Войны, был неоднократно ранен.

(2) Курт фон Шушниг, канцлер Австрии.

Москва, кремль. 26 июня 1938 г. 22ч.12м.

Кофий Лопухов любил. Аромат свежезаваренного напитка стойко держался в кабинете Верховного. Судя по пустым чашкам, которые почему-то не были убраны со стола, Кутепов кофейничал весь вечер. Да, кофий Лопухов любил и даже обожал. Чёрный и крепкий с сахаром. И потому Мервуев – третий и последний из присутствовавших в кабинете, вызывал у министра… нет, не удивление, а скорее непонимание своим пристрастием к чаю из каких-то там листиков и цветочков. Да и разве ж это чай?

– Всё прошло без сучка и задоринки, – сообщил Лопухов, посчитав, что, пожалуй, хватит тянуть, ведь и в самом-то деле не кофейничать же он прибыл к Верховному.

Лицо Кутепова осталось сосредоточенно-серьёзным, а Мервуев позволил себе беглую усмешку, мол, и не сомневался в успехе затеянных переговоров. Надо сказать, подготовка завершившихся час назад в Белграде переговоров посла России Слащинина и короля Югославии Александра шла на протяжении двух месяцев. Больших сложностей в лице дружественной балканской державы российская политика не встречала уже около пятнадцати лет. Бывший воспитанник санкт-петербургского Пажеского Корпуса Александр I Карагеоргиевич с начала двадцатых занимал пророссийскую позицию, а после покушений тридцать третьего и тридцать пятого годов стал воистину фанатичным сторонником России; Белая Рука(1) и югославская контрразведка дважды находила убедительные доказательства, что за ширмой хорватского сепаратизма стоят британские интересы на Балканах.

– Александр согласился по всем пунктам, – добавил Лопухов, сделав глоток.

– Отрадно, – только и сказал Кутепов, застыв с едва дымящей паром чашкой. Он до последнего момента сомневался в положительном исходе, зная давнюю нелюбовь и даже неприязнь югославского монарха к Австрии. И пару раз глотнув, спросил: – Подробности? Что успел сообщить Слащинин?

– Подробности, Александр Павлович, будут позже, – ответил министр. – Пока что Слащинин сообщил, что и Его Величество, и Живкович(2) весьма удивились участию в событиях рейхсвера. Но допытываться не стали. Со своей стороны Александр дал гарантии сохранения в тайне всех приготовлений, насколько это будет возможно.

– А от него много и не требуется, – заметил Мервуев. – Три-четыре дня после прибытия первых составов – уже замечательно.