Читаем без скачивания Последний шанс - Сара Грандер Руиз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты очень добрый, но вряд ли, ты можешь помочь. Ты и так уже помог мне, когда нашёл для меня эту зарядку для телефона и купил пиво.
— Был рад помочь, — говорит он. — И если уж на то пошло, то мне очень жаль, что ты потеряла все свои вещи, в особенности гитару. Если ты дашь мне номер своего телефона, я попробую её поискать и дам тебе знать, если что-то узнаю.
А вот это уже точно флирт, ведь так? Я ещё раз задумываюсь о том, действительно ли это будет таким уж плохим решением — переспать с незнакомцем, которого я встретила в баре. Мне ведь нужно где-то провести эту ночь? Ведь поздняя поездка в Корк может оказаться гораздо более опасной. Мало ли, кого я могу встретить в дороге. Или в хостеле, если там вообще найдётся свободный номер.
Если моему мировому турне суждено завершиться так рано, я вполне могу завершить его сексом.
— Было бы здорово, — говорю я, стараясь скрыть свой энтузиазм, когда он достаёт свой телефон.
— Рэйн Харт. Рэйн — через «э», а Харт — с «т» на конце.
— Рэйн Харт, — говорит он и мельком смотрит на меня, продолжая вбивать моё имя. — Тебе на роду написано стать музыкантом с таким именем. Я уже слышу, как его произносят на радио. И на вершине чарта у нас сегодня Рэйн Харт с её великолепным синглом «Чувак из Коба».
Я фыркаю.
— «Чувак из Коба»? Ужасное название.
— Может быть, но сама песня — просто огонь. Некоторые называют её гимном поколения.
Когда я издаю смешок, он широко улыбается.
— А теперь номер, Рэйн Харт.
Я диктую ему свой номер, после чего он снова убирает телефон в карман.
— Если я услышу о каком-нибудь «Гибсоне» с наклейками в виде ирландского флага, я дам тебе знать.
Я наклоняюсь к нему.
— Даже если не услышишь, тебе всё равно стоит держать меня в курсе, чтобы я не переживала. Неопределённость может меня убить.
— Нет ничего хуже неопределённости, — говорит он. — Поэтому я буду регулярно тебе писать.
— Чем чаще, тем лучше.
Голос разума советует мне поумерить пыл, но я говорю голосу разума, чтобы он отвалил.
На какое-то мгновение воцаряется тишина, словно ни один из нас не знает, что делать дальше. У нас есть множество различных вариантов. Я думаю, что могу спросить его напрямую «Не желает ли он пригласить меня к себе сегодня вечером?» Или я могу зайти издалека. «У тебя на сегодня есть какие-нибудь планы? Я не против присоединиться». Я делаю глоток из стакана и решаю отказаться от обоих вариантов.
— Ну, хватит обо мне, — говорю я. — Расскажи мне что-нибудь о себе.
Джек издаёт смешок.
— Я скучный.
Мне очень трудно в это поверить. Иногда мне бывает сложно уделять всё свое внимание одному человеку. Дело не в людях. Просто мой мозг работает как дерьмовый компьютер. Браузер в нём навсегда завис на вкладке с музыкой. А на экране неизменно красуется сообщение об ошибке: «Эта веб-страница использует слишком большое количество памяти». Что бы я ни делала, мысли о музыке постоянно возникают в моей голове, точно всплывающие рекламные объявления. И они доставляют мне много проблем. Мне бывает довольно тяжело покинуть свои мысли, и в отличие от настоящего компьютера, я не могу перезагрузить свой мозг или заменить в нём неисправную фронтальную кору, или сделать ей апгрейд.
Большую часть времени я чувствую себя так, точно во мне стоит операционная система, отличная от всех остальных. Но иногда, как сейчас, я встречаю кого-то, кому удаётся заглушить музыкальную вкладку. Кого-то, с кем я настолько легко могу настроиться на одну волну, что мне хочется закончить наш разговор и перейти к более интересным вещам. Надежды, страхи, всё то, что делает людей тем, кем они являются… Иногда этого может быть слишком много. Я это знаю. Меня бывает слишком много. Но я надеюсь, что когда я совпадаю с кем-то таким образом, они тоже это чувствуют. И они тоже могут быть чуть больше самими собой.
— И почему ты считаешь себя скучным? — спрашиваю я.
Джек вздыхает.
— О, здесь много причин. Например, я никогда не бывал за пределами Ирландии.
Я уже собираюсь спросить его о том, почему он никогда не покидал Ирландию, и куда бы он хотел поехать, но он меняет тему раньше, чем я успеваю это сделать.
— К слову о путешествиях. Раз уж ты так много путешествовала, я предполагаю, что ты видела множество пабов.
— Я играла в различных пабах, танцевала в различных пабах, пила пиво в различных пабах, начиная с Бостона… и заканчивая… этим пабом.
— И мне кажется, что ты из тех женщин, которые говорят то, что думают.
— Большую часть времени.
Хочется мне этого или нет.
Джек глубокомысленно оглядывает меня.
— И что ты думаешь об этом месте?
— Что ты имеешь в виду?
— Как бы ты сравнила этот паб с теми пабами, в которых бывала?
Тон его голоса лёгкий, почти дразнящий, но в нём также слышится что-то ещё… серьёзность.
— Ты, правда, хочешь знать?
— Я, правда, хочу знать.
Я осматриваю паб. Он не очень большой, но здесь довольно много сидячих мест. Несколько деревянных столов блестят в свете лампочек без плафонов, которые висят у нас над головами. Мне плохо видно два небольших смежных помещения, но в одном из них есть несколько отгороженных зон, а в другом — как минимум, один длинный стол для больших компаний. Алкоголь на полках, расположенных за барной стойкой, аккуратно и лаконично расставлен. Музыка хороша. Но в паб не ходят для того, чтобы послушать музыку, если только она не исполняется вживую. Сюда приходят за разговором. И хотя мне очень нравится разговаривать с Джеком, я сомневаюсь, что это связано с атмосферой этого паба, которая кажется немного стерильной. Если уж на то пошло, наш разговор продолжает быть оживлённым не благодаря, а вопреки.
— Здесь… мило, — говорю я и перевожу взгляд на Джека, чтобы оценить его реакцию.
— А поподробнее.
Я точно знаю, что когда кто-то спрашивает твоего мнения, он обычно хочет,
