Читаем без скачивания Ловушка для вершителя судьбы - Олег Рой

Бурные страсти и душевные метания привели к тому, что в двадцать два года мой подопечный женился, а к двадцати трем уже сделался отцом. Не могу сказать, что я был рад этому событию, мне казалось, что он несколько поторопился начать семейную жизнь. Но изменить я ничего не мог – ведь мы, ангелы-хранители, не так уж властны над людскими судьбами, как думают об этом люди. Мы способны иногда подвести человека к благому решению, помочь ему самому отказаться от своих же дурных намерений или отклонить от него опасность, но этим все наши возможности ограничиваются. Свою жизнь со всеми испытаниями, счастьем и горестями каждый человек переживает сам – а мы лишь наблюдаем за ним и радуемся или печалимся в зависимости от того, что за выбор сделал наш подопечный. Мой, например, решил рано жениться на девушке, которую, собственно, даже и не любил. Ну что же, это было его право. К моему удивлению, рождение первенца сильно изменило его – недавний бунтарь превратился в наседку. Откуда только в нем взялись такие терпение, внимание, забота? Иногда мне даже казалось, что он перегибал палку: упоение отцовством уж слишком размягчало его. Он просыпался по ночам при малейшем шорохе, доносящемся из колыбели малыша, и потом долго сидел над ним с влажными от счастья глазами, погружаясь в новое для него чувство. Это становилось похоже на рабство. И раб был счастлив, что он раб.

Меня это совсем не устраивало. Я поведал свои сомнения хранителю его сынишки, но тот лишь посмеялся и напомнил мне, что чрезмерной любви не бывает и мы, ангелы, должны в таком случае радоваться, а не наоборот. Но я не был с ним согласен. Я жаждал для своего подопечного совсем другого. В этом человеке, согласно Книге Судеб, были заложены большие страсти, которые, как мне казалось, затухали под мягким грузом каждодневной семейной идиллии прямо на моих глазах. Алексей не имел права так отдаваться одному чувству, это обедняло его, отрывало от главного дела жизни – написания книг…

Однако я вынужден извиниться перед моими читателями за то, что начал свое повествование совсем не с того, с чего следовало. История жизни Алексея еще будет поведана вам на этих страницах, и достаточно подробно, – но не сейчас, а со временем. Ведь Алексей – седьмой по счету мой подопечный. И, стало быть, рассказывать свою историю мне нужно начиная не с него, а с самых истоков моей собственной биографии.

Наверное, по логике жанра, я тоже должен был бы изложить свою историю с самого начала. Поведать о своем появлении на свет Божий, о первых робких шагах в Светлом Мире, о долгом, серьезном и вдумчивом обучении в школе ангелов и так далее. Однако я не буду этого делать по многим причинам. В том числе и потому, что мне самому не слишком-то интересно вспоминать тот период моей жизни. В то время я был таким же, как и все, – самый что ни на есть заурядный ангел-ученик, которых у Всевышнего тысячи, а то и миллионы. Правда, Иволга, моя подруга, уверяет, что уже тогда я резко выделялся среди других – и незаурядным образом мыслей, и склонностью к творчеству, и твердостью характера… Но я не слишком-то доверяю ее словам, во всяком случае, когда речь идет обо мне. Ведь Иволга меня любит, а любовь, как известно, лишает способности быть объективными не только людей, но и ангелов. Я-то сам хорошо знаю, что ничем не выделялся из толпы своих товарищей. Разве что фантазией: я так любил представлять себе что-то и рассказывать об этом, что меня прозвали Мечтателем.

С позволения читателей, я опущу в повествовании весь период своего взросления и обучения и начну рассказ сразу с того момента, как окончил школу ангелов. В то время я, как и все другие выпускники, жаждал как можно скорее приступить к той почетной и интереснейшей работе, к которой нас все это время готовили, – опеке человеческих душ. И когда этот торжественный миг наконец настал, я готов был почувствовать себя счастливейшим из всех творений Всевышнего… И почувствовал бы, если б не Иволга. Так уж вышло, что моя подруга не могла быть удостоена чести охранять души. Ее ожидала скучная рутинная работа в Небесной Канцелярии, и мысль о предстоящей разлуке со мной ее очень печалила. Я, как мог, утешал Иволгу, но мысли мои были уже далеко. Всем своим существом я рвался на Землю… Куда вскоре и отправился, полный самых радужных надежд.

Прибыв на место назначения – на окраину большого портового города, я ожидал появления своей подопечной на свет с огромным нетерпением… Чего, увы, никак нельзя было сказать о ее матушке. Моей Эльзе предстояло стать четвертым ребенком в семье – а если быть точным, то седьмым, потому что два ее брата и сестра умерли совсем крошками. И, как ни печально это признавать, родители давно уже не радовались прибавлению в своем семействе. Хранитель матушки Эльзы рассказывал мне, что еще каких-то десять лет назад его подопечная была хорошенькой хохотушкой, вышедшей замуж, вопреки желанию своей семьи, по любви, за рыбака, самого красивого парня в округе, но, увы, далеко не самого богатого.

Чему тут удивляться: разрастающейся на глазах семье пришлось очень нелегко. Жили родители Эльзы в бедном домишке с прохудившейся крышей, отчаянно мерзли каждую зиму, потому что денег на дрова или уголь не было, и жалкую печурку топили хворостом, который дети собирали в близлежащем лесу. Отец Эльзы ловил рыбу в море, мать, быстро увядшая и состарившаяся, продавала улов на базаре и нередко возвращалась домой ни с чем – то улов был слишком мал, то торговля не задалась, а то, случалось, какой-нибудь стражник возьмет да и отберет всю корзину с рыбой. В такие дни детям ничего не оставалось, как лечь спать голодными. А если добавить к этому тяжелый труд по дому – Эльза, как старшая дочь, рано начала помогать матери и сидела с младшими, пока родителей не было дома, – то можно представить себе, как тяжело было начало ее жизни. Глядя на измученную, вечно голодную, худую, как щепка, девочку, я обливался слезами и клялся себе, что обязательно сделаю Эльзу счастливой. Тогда я был молод, неопытен и считал, что смогу стать самым замечательным хранителем со времен Сотворения мира, если буду исполнять желания своей подопечной. Кому, как не ангелу-хранителю, знать, о чем мечтает тот, кого он оберегает! А Эльза в ту пору мечтала во сне и наяву лишь об одном – досыта поесть. И для начала я сделал так, чтобы владелец харчевни взял ее к себе в помощницы. Там, конечно, тоже приходилось работать не покладая рук, но, по крайней мере, при харчевне Эльза всегда была сыта. И, надо сказать, это необычайно пошло ей на пользу. Девушка повеселела, пополнела и к шестнадцати годам сделалась настоящей красавицей. На нее заглядывались не только местные парни из таких же, как у нее, простых семей, но и горожане побогаче и познатнее. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из них не намекнул Эльзе, что готов заплатить за ее любовь. Зная, как мечтает моя девочка о сытой и счастливой жизни, я заволновался. Большим умом и дальновидностью Эльза не отличалась, ей ничего не стоило, польстившись на обещания, сделать неосторожный шаг – и тогда вся ее жизнь могла быть погублена, еще не успев начаться.

Чтобы уберечь свою подопечную от падения и позора, я помог ей выйти замуж за состоятельного вдовца. Поставщик провизии для королевской армии увидел в харчевне юную красотку и буквально потерял покой и сон. Естественно, родители были рады-радешеньки такой выгодной партии для дочки, а уж подружки Эльзы – те и вовсе еще долго после свадьбы ходили зелеными от зависти. И моя семнадцатилетняя подопечная с охотой отправилась под венец, даже несмотря на то, что ей гораздо более по сердцу был молодой оружейник с соседней улицы, а вовсе не краснолицый обрюзгший ревнивый жених с бородавкой на носу, старше ее на двадцать шесть лет.

Сначала я только радовался за Эльзу – она казалась весьма довольной своей судьбой. Ее супруг обеспечивал снедью не только королевскую армию, но и, конечно, родной дом, и его молодая женушка с утра до ночи могла теперь только и делать, что поглощать разные яства. А поесть она любила пуще всего на свете. Ей это доставляло такое огромное удовольствие, что я, признаюсь, не переставал удивляться. Уже тогда, впервые прибыв на Землю, я знал, что редкий человек отказывает себе в телесных радостях, но никогда не думал, что можно поглощать еду столь часто и в таких безумных количествах. И, конечно, от такого обилия трапез Эльза очень быстро стала поправляться. Первое время это шло ей только на пользу, она наливалась и хорошела. Но вскоре молодая женщина начала скучать – жизнь в замужестве оказалась не такой уж счастливой. Дети мужа от первого брака, особенно дочери, невзлюбили новую супругу отца и при всяком удобном случае старались ей досадить. Экономка, ведавшая в доме хозяйством, была вредной и прижимистой, Эльзе приходилось препираться с ней целыми днями. Но более всего моя девочка страдала от своего супруга, его безумной ревности, скверного характера и грубых однообразных ласк. Ее растущее прямо на глазах тело жаждало чего-то совсем другого. Бесстыдные образы, в которых присутствовали статный оружейник и другие красивые молодые мужчины, все чаще стали посещать Эльзу в ночных и дневных видениях. Но, опасаясь гнева мужа, молодая женщина не решалась воплотить свои грезы в жизнь – и оттого только ела, ела и ела. Казалось, еда – единственное, что радует ее в этом мире. Сначала я просто жалел ее, затем почувствовал досаду. А потом стало невообразимо скучно. От одной мысли, что мне предстоит наблюдать подобную картину еще долгие годы (на тот момент Эльзе было всего девятнадцать лет), на меня накатывала зеленая тоска…