Читаем без скачивания Сыночек в награду. Подари мне любовь - Лесневская Вероника

– Простите, я не заметил красный, – продолжает оправдываться. – Не выспался, уставший… Идиот, блин, – ругает сам себя.

– Согласен, – киваю чуть заметно. – Поэтому сегодня у тебя выходной. И впредь чтобы в таком состоянии на водительское место не лез. Ты еще семье нужен живой и здоровый. Семья есть?

Разминаю шею. Неприятно ноет. Видимо, сильно приложился.

– Мама. И любимая, – признается Андрей несмело.

Удивляется, что я вообще спрашиваю подобное.

Я никогда не интересовался его жизнью. Да и вообще общаюсь мало и исключительно приказами. Но мы пару секунд назад чуть не сдохли случайно. И если мне как-то все равно, то пацана поддержать не помешает.

– Я такси вызвал, так что отправляйся домой. К маме или… любимой. Пока в норму себя не приведешь, чтобы к машине не приближался, – произношу спокойно.

Голос не повышаю, не хамлю, а Андрей в лице меняется. Еще больше трясется.

– Простите. Вчера далеко пришлось везти ту девушку с ребенком. Я даже дома не был. Сразу к вам, – оправдывается. – Не увольняйте, больше подобное не повторится.

– Угу, – мычу, рта не разомкнув, и вбиваю в приложение адрес места, где мы вынуждены были остановиться. – И что девушка? Довез? – уточняю без особого интереса.

– В отель доставил, деньги отдал, – отчитывается спешно. – Все в точности сделал, как вы сказали. Она от конверта отказывалась, но…

– Такси через десять минут будет, – прерываю нескончаемый поток его речи. У меня передозировка общения за столь короткое время.

Выхожу из машины вслед за Андреем, оцениваю взглядом темно-синий глянец. Ни единой царапины. Чудом увернулись. Хоть и молодой водитель, а все-таки ас. Или везунчик, в рубашке родился.

– А вы за руль, что ли? Сами? – не отстает водитель. От стресса слишком болтливым стал.

– Нет, вызвал себе вторую машину. В автосалон отвезет, – чеканю строго. Опираюсь бедрами о капот и руки на груди складываю.

За рулем я четыре года не был. И вряд ли сяду когда-нибудь. Хотя раньше обожал гонять на скорости и был одержим машинами. До того, как…

– Извините, я вас подвел, – вздыхает Андрей.

Благо, от необходимости что-то отвечать меня избавляет телефонный звонок. Правда, на том конце провода меня ждет человек еще более надоедливый. Причем в последнее время он особенно неугомонный.

– Да, Влад Аркадьевич, – обращаюсь деловито.

– А что так официально, Тим? – громкий голос бьет по ушам. – Не чужие люди.

– Согласен, – выдаю машинально, стараясь не думать о степени нашего «родства». Я в принципе абстрагироваться все эти годы пытался. От всего, связанного с ней. – Вы в автосалоне уже?

– Нет, задерживаюсь. Поэтому и звоню, – на фоне слышится гул двигателя. – Я так подумал… Не готов я вот так документы подписать. И твой бизнес на себя взять. Ответственность большая, – тянет он, а я чувствую подвох, но не могу понять, в чем он заключается.

– Почему? – отталкиваюсь от капота. – Дела я в порядок приведу, долги сам погашу. Нужно будет только развивать. У меня партнер надежный. Если что, поможет, – слышу, как он недоверчиво хмыкает. – Я предлагал продать все и просто отдать вам деньги. Но вы не берете.

Жестом прощаюсь с Андреем, который скрывается в салоне прибывшего такси. Жду свою машину.

– Нет, я деньги никогда у зятя не возьму, – бьет неосознанно по больному. – Не по-родственному как-то.

– Бывшего зятя, – уточняю чуть слышно.

– Единственного, – исправляет похожим тоном.

Затихаем оба. Пауза похожа на минуту молчания. У нас общая боль. Хотя я не понимаю, как он вообще до сих пор общается со мной. Я сам видеть себя не могу. После того, что случилось.

– В общем так, я ничего не смыслю в твоем бизнесе, – заявляет тесть вновь бодрым тоном. Я все последние годы удивлялся его внешней стойкости. И мог лишь догадываться, что творится у него внутри.

– Тогда просто продай, – пожимаю плечами, неосознанно переходя на «ты». Так, словно мы по-прежнему семья.

– Не хочу, – не сдается. Хмурюсь, потому что я не понимаю, к чему он клонит. – Давай ты сначала меня в курс дела введешь. Расскажешь, что к чему, покажешь, научишь. Войду в совет директоров, вникну, а потом заберу управление, когда буду готов, – и чуть слышно добавляет: – Может быть.

– Исключено. Я заниматься этим больше не буду, – отрицательно качаю головой, будто он видеть может. – И ничем в принципе…

Одно желание – избавиться! То, что я считал делом всей своей жизни, потеряло смысл.

Дергаю дверь такси, устраиваюсь в тесном, неуютном салоне. Киваю водителю, и автомобиль трогается с ревом.

– Ну, что поделать, тогда сам продавай, – манипулирует мной Влад Аркадьевич. – А мы тут с Каролинкой как-нибудь своими магазинчиками перебьемся.

Рыкнув, потираю переносицу. Тесть – единственный, кто пробивает меня на эмоции. Бесит намеренно. Я ведь еще четыре года назад хотел переписать все на него и его младшую дочь. Но он упорно отказывался. Пошел навстречу лишь после того, как я часть бизнеса за бесценок хорошему знакомому продал. Я решил, что в тесте тогда жадность взыграла. Но рано расслабился и зря попрощался с проклятым автобизнесом.

Влад Аркадьевич продолжает издеваться, условия выдвигает, хотя очевидно же, что деньги ему с Каролиной нужны. Он мелкий предприниматель, торгует запчастями, но за всю жизнь ни копейки помощи у меня не взял.

– Не верится, что ты диктуешь свою волю, – хмыкаю я. – Что ж, поговорим лично, – кошусь на любопытного таксиста. – Я скоро буду на месте.

Но машины тестя на парковке у автосалона не наблюдаю. Опаздывает. Пунктуальность не его сильная сторона.

Очередной приступ слабых, но все-таки эмоций бьет в солнечное сплетение. Ощущаю раздражение. Даже на расстоянии Влад меня бесит. Я не выдержу его в совете директоров, который, к слову, давно расформирован. Зачем он мне, если я планировал похоронить остатки бизнеса.

Заставляю себя войти в салон, широкими шагами пересекаю его, направляясь в кабинет за документами. Отмахиваюсь от навязчивого жужжания. Здесь все знают, что меня лучше не дергать. За это они и получают зарплату. Умеют превращаться в невидимок в те редкие часы, когда мне приходится заезжать в офис.

Но эту не научили. Новенькая? Не прошла короткий инструктаж?

Дрожащий женский голос становится все громче и настойчивее. Маленькая рука слабо касается моей спины. Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть, кого уволить. Впервые за годы пофигизма. Остро хочу избавиться от работницы, нарушающей мое личное пространство.

Но меня парализует.

– Вы не понимаете по-русски? – растерянно улыбается призрак.

Молчу. Потому что не то, что по-русски, я вообще не понимаю, какого хрена творится в этом богом забытом месте.

Или дело во мне? Случилось то, чего я ожидал. И к чему стремился.

Я все же свихнулся. Даже бухать не пришлось, и так чокнулся.

Ведь передо мной… Ольга. Жена, которую я похоронил четыре года назад, стоит рядом, на расстоянии вытянутой руки, и щебечет что-то как ни в чем не бывало. Окутанная ярким светом, красивая, воздушная, и при этом почти осязаемая.

Качественная галлюцинация. Дело – дрянь.

И хоть мозгом понимаю, что ее не существует, тело само прибивается к ней в поисках забытого тепла. Губы находят ее рот и впиваются, будто после длительного голодания.

Даю себе несколько секунд забытья. И пагубного ощущения, словно все хорошо. Как раньше.

Без горечи, без пустоты. С зарождающимся огоньком внутри.

Слишком реальные женские руки бьют в грудь, срабатывая, как дефибриллятор. Запускают сердце. Казалось бы, застывшая кровь несется по венам.

Нижнюю губу пронзает боль от укуса.

Галлюцинация выходит из-под контроля. Так, стоп, как ее «настраивать»? Я впервые в шкуре сумасшедшего, непривычно.

Не хочу отстраняться, безумно опасаясь, что она исчезнет. Но что-то тяжелое ударяет в голову, разбивается на уровне виска, царапает щеку.

И это чертовски реально. Настолько, что я отшатываюсь. С трудом держусь на ногах и долго фокусируюсь, ведь перед глазами все плывет. Вижу расколотый цветочный горшок на глянцевом полу, смахиваю сухую землю с плеча, поднимаю взгляд на буйного призрака.