Читаем без скачивания Еще один шанс: Еще один шанс. Дикая война. И один в тайге воин - Ерофей Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чего за прицел? – не понял Савва.
– Ну, вроде телескопа. Трубка такая, со стеклами специальными, как в очках. Они позволяют далекое увидеть, вот как тебя. С такой штукой точно не промахнешься.
– Я про такое и не слышал, – смущенно признался грек.
– Про то вообще мало кто знает. Если только военные. А такая штука и на охоте хороша. Увидел стадо кабанов, к примеру, на открытом месте. Выйдешь, заметят и уйдут. Взял винтовку, прицелился, и стреляй. Главное, чтобы патрон пулю добросил.
После того разговора Савва два дня ходил задумчивый и тихий. Заметив его состояние, Мишка попытался вывести грека на откровенный разговор, но тот только отмалчивался и отмахивался. Так что, увлеченный своим делами, Мишка вскоре забыл о том разговоре. Вот и сейчас, готовясь к возвращению в поселок, он носился по дому, по десять раз проверяя, все ли взял и не забыл ли чего. Утром второго дня они столкнули лодки на чистую воду, и парень запустил двигатель вельбота.
Илкен, старший сын Торгата, словно завороженный уставился на мотор. Потом, перегнувшись через борт так, что едва не вывалился, принялся высматривать то, из-за чего вельбот движется без паруса и весел. Он прыгал по лодке до тех пор, пока Мишка, не выдержав, не рыкнул на паренька, пообещав показать, как все работает, на стоянке. Выведя вельбот на стремнину, парень уверенно повел свой караван к поселку.
На этот раз до нужной точки они добрались гораздо быстрее. Если против течения им пришлось ковылять почти двое суток, то обратно долетели за день. Уже в почти полной темноте Мишка подогнал вельбот к устью ручья и, сбросив обороты двигателя, выбрался на берег. Сидевший в своей лодке грек, выбравшись следом, вытащил свою поклажу и, бросив мешки на песок, тихо сказал:
– Ну, Миша, спасибо тебе. Выручил. Прости, если обидел чем. Господь свидетель, не со зла.
– Бог простит, Савва. И удачи тебе.
Они молча пожали друг другу руки, и грек, закинув на спину мешок с добычей, повесил на грудь сидор с провиантом и, не оглядываясь, зашагал по берегу ручья. Дождавшись, когда тихий перелив воды скроет его шаги, Мишка вздохнул и, вернувшись к кромке воды, оттолкнул вельбот. Запрыгнув в лодку, он прибавил обороты мотора и, плавно поворачивая руль, повел свой караван к противоположному берегу.
В паре километров ниже по течению им предстояло найти в темноте поселковый причал и встать на ночевку. Искать среди ночи транспорт, чтобы перевезти все собранное, было бессмысленно. Так что, добравшись до места, они с пареньком развели костер и, перекусив копченой рыбой и запив ее чаем, завалились спать прямо в вельботе.
* * *Едва рассвело, Мишка отправился в деревню и, в очередной раз заняв у соседа лошадь с телегой, занялся перегрузкой добычи. Уговорившись со старым одноногим инвалидом, что присматривал за лодками у причала, они с Илкеном покатили к дому. Быстро скидав прямо во дворе большую часть груза, Мишка повел телегу к дому вдовы.
Не вдаваясь в долгие разговоры, парень первым делом вернул ей инструмент и, отдав несколько бочонков с рыбой, вернулся домой. Тетка, растерявшаяся от такого обилия новостей, суетилась по дому, не зная, чем угодить добытчику. Мишка же, узнав, что баню им поправили, отправился топить ее. Юный хант, с интересом наблюдавший за его действиями, услышав, что Мишка собирается париться, только одобрительно закивал. Ханты хоть и считались полудикими, но баню любили и мылись регулярно. Даже зимой. Кожаный полог, накрытый лосиными шкурами, с костром в середине. Раскаленные камни, которые опускают в котел с водой, пока она не закипит – вот и вся технология.
Окинув нового напарника взглядом, Мишка вернулся в дом и, порывшись в сундуке, достал свои штаны и рубаху, в которые уже не влезал. Прихватив куски домотканого полотна вместо полотенец, он вернулся к бане.
– Когда в лабаз пойдем? – не удержавшись, спросил Илкен.
– Завтра. Только пойду я. Один. А тебе придется здесь подождать, – вздохнул Мишка.
– Почему?! Отец сказал, что я сам должен торговать научиться, – принялся возмущаться подросток.
– Должен. Да только не здесь. И особенно не в фактории.
– Почему?
– Они настоящей цены не дадут.
– Думаешь, обманут? – насупился Илкен.
– Обманут, – мрачно кивнул Мишка. – Купцы думают, если вы из стойбища, то совсем глупые и торговать не умеете.
– Но мы же не глупые.
– Верно. Вся беда в том, что вы цен на товары не знаете. Потому они вас и обманывают. Говорят, что весь товар привозной и потому стоит дорого.
– А это не так? – тут же подскочил парень.
– Не совсем, – вздохнул Мишка, сообразив, что сейчас придется прочесть лекцию по экономике. – Есть вещи, которые делают местные мануфактуры. Ножи, топоры, иголки – это все любой деревенский кузнец сделает недорого. А есть такие товары, которые и вправду издалека везти надо. Сахар, чай, табак, порох. Но и из этих товаров есть такие, которые везут, но не с другого края земли. Порох, например. Его и в Томске и Екатеринбурге делают. Так что тут на каждый товар смотреть надо.
– Хитро, – помолчав, вздохнул Илкен. – Теперь понятно, почему отец пушнину с тобой передал.
– Торгат умный. Знает, что я скорее купцу горло перегрызу, чем позволю ему вас грабить, – усмехнулся Миша с чуть растерянной усмешкой.
Поднявшись, он прошел в баню и, сунув нос в парную, с довольной усмешкой проворчал:
– Вот это дело. Градусов сто точно есть.
Выглянув из предбанника, он жестом зазвал Илкена и принялся раздеваться. Сложив грязную одежду у порога на лавку, он подхватил холстину и нырнул в парную. Едва дождавшись, когда следом вкатится Илкен, Мишка зачерпнул ковшиком разведенного кваса и, плеснув на каменку, пригнулся. Ароматный пар ударил в стороны. Вытащив из шайки распаренный веник, Мишка стряхнул воду и, указывая напарнику на полок, усмехнулся:
– Укладывайся, парить буду.
Отходив паренька веником до полуобморочного состояния, Мишка выгнал его отдыхать, а сам, поддав парку, принялся париться сам. Чувствуя, что еще немного, и просто свалится, парень вывалился в предбанник и, подхватив ведро с водой, вылил его себе на голову. Завернувшись в холстину, он вышел из бани и присев на вкопанную тут же лавку, с блаженной физиономией откинулся на стену.
– Господи, хорошо-то как, – простонал Мишка, прикрыв глаза.
– Да, Миша. Хорошо, – поддакнул Илкен. – Даже
