Читаем без скачивания Том 2. Горох в стенку. Остров Эрендорф - Валентин Катаев

— Здравия желаю, вашсиясь!.. Давненько не изволили заходить-с! Милости просим!

— Здравствуй, братец.

— Извольте стульчик! У вас, кажется, сигарка погасла? Вот спичечка. Чего прикажете, господин Капиталов? Получена свежая партия провокаторов. Замечательный товар! Но если вам не нужны провокаторы, я могу вам предложить первоклассный экземпляр ренегата. Оставлен на комиссию. Имеет солидные рекомендации. Не угодно? В таком случае, может быть, вас заинтересует транспорт старых, выдержанных штрейкбрехеров? Каждый избит не менее четырех раз. Не угодно? Но, может быть…

Приказчик интимно понизил голос:

— Но, может быть, вам понадобится полдюжины хороших, испытанных и недорогих политических убийц? Имеем благодарственное письмо от господина Муссолини…

Господин в цилиндре озабоченно покачал головой.

— Это все хорошо… Парочку провокаторов и вагона два штрейкбрехеров вы мне, пожалуйста, пришлите… Да убийцу одного заверните, только не дорого. Но это все мелочи жизни! Мне нужны, видите ли, благонамеренные министры-социалисты, но, как бы вам сказать, не чуждые этакого… хе-хе-хе!.. Вы меня понимаете?

Приказчик вытянул руки по швам, засиял всеми цветами радуги и выпалил:

— Так точно, вашсиясь, понимаем! Наша фирма «Интернационал Второй и К°», идя навстречу растущим потребностям своих многоуважаемых клиентов, открыла у себя отдел по снабжению буржуазных государств первоклассными, скромными, покладистыми и уступчивыми министрами-социалистами. Незаменимая вещь при смене кабинетов! Лучшее средство для втирания очков рабочим массам. Имеются в продаже как поштучно, так и целыми гарнитурами, для полного оборудования кабинетов! С ручательством на шесть лет. По рабочему кредиту рассрочка…

— А ну-ка, покажите.

— Пожалте!

С этими словами приказчик быстро и ловко стал выбрасывать на прилавок связки министров-социалистов. Господин в цилиндре внимательно осматривал их, брал в руки, мял пальцами, нюхал и морщился.

— Попахивают они у вас что-то!

— Что вы, помилуйте… Самый свежий товар… На шесть лет ручаюсь.

— Ну уж и на шесть! Дай боже, чтоб на три месяца выдержали. Да и вид у них какой-то чересчур уж правый. Так от них и несет фашизмом.

— Правый-с? А вот сейчас полевее партию достанем. Прошу убедиться.

— Эти? А почему у всех у них на щеках кровоподтеки?

— А это… хе-хе… после парламентских прений.

— Молодоваты.

— Ничего-с! Молодые, да из мильеранних.

— Мне бы посолиднее что-нибудь.

— Вот есть другой сорт. Только подороже немного будут. Система «Макдональд». Его величество английский король очень одобряли.

— Гм… Пожалуй, я бы у вас взял дюжину этой системы. Только вы уступите.

— У нас без запроса. Себе дороже стоит. Не могу-с!

— Это мне-то, старому покупателю, вы уступки не делаете? В таком случае придется пойти покупать себе министров напротив — в фашистский кооператив. До свидания!

— Псс! Мусью, подождите. Так и быть. Я вам сделаю скидочку! Пятнадцать процентов… Забирайте! Митя, заверни господину дюжину министров системы «Макдональд». До свиданья-с. Честь имею кланяться! Заходите-с!

Господин в цилиндре направился к двери, но остановился и сказал строго:

— Но имейте в виду… Если они у меня испортятся через две недели, деньги обратно… Скандал устрою…

Оставшись один, приказчик уныло почесал затылок.

— Ох, не надеюсь я на этот самый товар. Как пить дать провоняются. А потом скандалу не оберешься. Уж лучше закрыть лавочку. Э-эх!

1924

Война и мир*

Профессор Прянишников в «Правде» справедливо отмечает, что Доброхим в мирное время можно отождествить с Агрохимом. Задача руководителей и работников того и другого — найти пути правильного согласования их основных нужд.

Мы не хотим воевать.

Социализму противны убийства, насилия, кровь…

Уже давно мы ликвидировали внешние и внутренние военные фронты, навязанные нам мировой контрреволюцией.

Но мы продолжаем бороться на других фронтах:

На фронте промышленности.

На фронте культурном.

На фронте агрономическом.

Особенно на последнем. Так надо. Таковы требования момента.

Агрохимический отряд выступил на позицию.

Вокруг безбрежное поле. Куда ни глянь — золотая щетина колосящейся ржи. Ни облачка в синем небе. Солнце. Зной. Благодать.

Но нет. Это только на вид все благополучно. Невидимый враг притаился за каждой соломинкой, за каждым бугорком, в каждой норке.

Он не виден, но он грозит уничтожить урожай.

Командир Агрохима осматривает окрестности в бинокль.

Крестьяне-разведчики возвращаются с разведки.

— Товарищ командир, справа появились передовые летучие отряды саранчи. Суслики окопались по всей линии фронта.

— Дальше…

— В юго-восточном направлении поиски жучков кузьки.

— Дальше…

— По всему фронту наблюдается отсутствие дождя. Вчера были замечены тучи, но они прошли стороной.

Командир Агрохима берет трубку полевого телефона.

— Алло! Химическая батарея номер три! К бою. Прицел сто двадцать. Трубка сто двадцать. По саранче. Беглый огонь!

Послышался грохот пушек, и химическим дымом застлало тот участок горизонта, откуда надвигалась саранча.

— Алло! Взвод особого назначения. Немедленно затопить хлором окопы сусликов. Исполнено? Великолепно! Дальше. Алло! Суперфосфатный дивизион, приказываю продвинуться на сто верст вперед и закрепить за собой занятую территорию химическим удобрением.

В это время над полем битвы появилось облако. Оно быстро разрослось в тучу. Но ветер гонит его мимо. Дождя нет.

— Алло! Зенитная батарея. Дождевыми патронами по облаку. Огонь!

Со свистом пронеслись вверх снаряды зенитной батареи. В середине тучи вспыхнули взрывы, и послышался грохот. Вслед за тем блеснула молния, грянул гром, и живой, благодатный ливень хлынул на готовые для урожая поля.

Разведчики докладывали командиру Агрохима:

— Товарищ командир, передовые летучие отряды саранчи рассеяны дымом газовых батарей. Суслики выбиты из окопов и в беспорядке отступают. Жучок кузька сдался в плен. По вашему приказанию линия фронта удобрена суперфосфатом. По всей линии выпали обильные дожди. Урожай за нами.

Так мы ведем в мирное время войну на сельскохозяйственном фронте.

Иностранный шпион возвратился из СССР в свой штаб и был введен в кабинет военного министра.

— Ну как дела у большевиков? Готовятся ли они к войне?

Шпион неопределенно покрутил головой:

— Как вам сказать… Я не заметил, чтоб-бы особенно готовились к войне.

— Вы меня радуете. Чем же они заняты?

— Сельским хозяйством они заняты.

— О! Это очень хорошо. Ну и что же? Их занятия сельским хозяйством идут успешно?

— Чрезвычайно успешно, господин министр. Они отлично истребляют всяких полевых паразитов удушливыми газами. Суслики, кроты, жучки, саранча гибнут миллионами от их химических батарей. Урожай будет прекрасный.

— Я очень люблю прекрасный русский урожай! — с восторгом воскликнул военный министр, потирая руки. — Нам очень пригодится вкусный и питательный русский хлеб. Мы захватим этих наивных большевиков врасплох. Пока они будут заниматься своим сельским хозяйством, мы — пиф-паф! И никакого большевика. Немедленно же отдаю распоряжение об интервенции СССР.

— Да, но, — задумчиво сказал шпион, — эти большевики-варвары могут взять и начать травить нас из своих сельскохозяйственных батарей. А потом доказывай, что ты не суслик.

— Черт возьми, — сказал военный министр, — этого я не учел. Нет, положительно большевиков трудно обвести вокруг пальца. А жаль!

1924

Неурожай на… субсидии*

Публики было мало. Штук шесть.

Человек в чужом фраке сипло откашлялся и начал:

— Милостивые государи и государыни! Керенский я, Александр Федорович. Почему ж нет оваций? Очень странно. Можно сказать, народный трибун, вождь. Вот и мадам Кускова может подтвердить. Мадам Кускова!.. Она куда-то вышла. Хе-хе! Итак, продолжаю. По имеющимся у меня самым достоверным сведениям, в России начался небывалый, чудовищный голод. Сто миллионов населения накануне гибели… Виноват? Вы говорите, что это неправда? Нет, правда! Мне говорил один знакомый полковник. То есть как при чем здесь полковник? Вы, может быть, и генералов не признаете? Мадам Кускова может подтвердить. Честное слово! Ну, если не сто, так пятьдесят, во всяком случае! Ну, двадцать пять. Одним словом, господь бог покарал большевиков. Факт.