Читаем без скачивания Американские боги - Нил Гейман

– Ну и что ты поделываешь, Майк Айнсель? – спросил шеф полиции. – Слишком уж ты здоровый, чтобы сидеть в конторе. Какая у тебя профессия и собираешься ли ты заниматься тем же в Приозерье?

Сердце у Тени забилось, но голос был ровным.

– Я работаю на дядю. Он покупает и продает всякую всячину по всей стране. А я просто таскаю тяжести.

– И он хорошо платит?

– Я член семьи. Он знает, что я его не обворую, а я по ходу перенимаю опыт. Пока не решу, чем на самом деле хочу заниматься. – Фразы выходили у него гладкие и уверенные. В этот момент он знал все о здоровяке Майке Айнселе, и тот ему нравился. У Майка Айнселя не было ни одной из проблем, что одолевали Тень. Айнсель никогда не был женат. Майка Айнселя не допрашивали в товарном поезде мистер Лес и мистер Камень. С Майком Айнселем не разговаривали телевизоры. («Хочешь посмотреть на титьки Люси?» – спросил голос у него в голове.) Майк Айнсель не видел кошмарных снов и не верил в приближение бури.

В «Деликатесах Дейва» он доверху наполнил тележку, набирая, как ему показалось, стандартный набор бензоколонок: молоко, яйца, хлеб, яблоки, сыр, печенье. Просто продукты. Всерьез он поедет закупаться потом. Пока Тень ходил по проходам, Чад Муллиган здоровался с покупателями, знакомил их с Тенью:

– Это Майк Айнсель. Он въехал в пустую квартиру в доме старого Пильзена. Второй этаж с видом на озеро, – говорил он.

Тень оставил попытку запомнить все имена. Он просто пожимал руки и улыбался, потея и чувствуя себя неуютно в утепленных одежках в жарко натопленном магазине.

Чад Муллиган подвез его через улицу к «Недвижимости Приозерья». Мисси Гунтер (со свежеуложенной и покрытой лаком прической) не нуждалась в рекомендациях – она уже и так прекрасно знала, кто такой Майк Айнсель. Надо же, этот милый мистер Борсон, его дядя Эмерсон, такой приятный человек, проезжал тут всего шесть или семь дней назад и снял квартиру в доме старого Пильзена, ну разве там не потрясающий вид? Только подождите до весны, милый. Нам так повезло, столько озер в наших местах летом совсем зеленые становятся от водорослей, просто желудок выворачивает, а наше… Четвертого июля из него еще пить можно, и мистер Борсон квартплату внес за целый год вперед, а четырехприводная «тойота» – ну, даже не верится, что Чад Муллиган еще ее помнит, и она просто счастлива была бы от нее избавиться. По правде сказать, она почти смирилась с тем, что придется отдать ее в этом году Хинцельману как рухлядь; нет – что вы! – машина вовсе не рухлядь; на ней ездил ее сын, пока не уехал учиться в колледж в Грин-бей, ну… просто однажды он взял и перекрасил ее в пурпурный, и – ха-ха! – она очень надеется, что Майк Айнсель любит пурпурный цвет, вот и все, что тут можно сказать, а если нет, то она его не винит…

Шеф полиции Муллиган с извинениями исчез еще до конца этого монолога («Похоже, я срочно нужен в конторе. Рад был познакомиться, Майк») и перетащил покупки Тени в багажник микроавтобуса Мисси Гунтер.

Мисси отвезла Тень к своему дому, где на подъездной дорожке стоял престарелый спортивный фургон на легковом шасси. Машину наполовину занесло ослепительно белым снегом, но части, видимые из-под снега, были покрашены таким сочно-пурпурным, что надо было быть основательно и многократно укуренным, чтобы этот цвет показался хотя бы чуточку привлекательным.

И тем не менее мотор завелся с первого же оборота, обогреватель работал, хотя потребовалось целых десять минут держать мотор на холостом ходу, а обогреватель – на полную мощность, прежде чем невыносимый холод внутри сменился промозглым холодком. Пока машина прогревалась, Мисси Гунтер повела Тень на кухню: прошу прощения за беспорядок, но после Рождества малыши повсюду разбрасывают игрушки, а у нее просто не хватает духу их убрать, не хочет ли он пообедать, у них на обед остатки рождественской индейки? Ну, тогда кофе, буквально через минуту сварится свежий. Сняв со скамейки у окна большую красную машину, Тень сел, а Мисси Гунтер стала спрашивать, познакомился ли он уже с соседями, и Тени пришлось признаться, что еще нет.

Пока из кофеварки мерно капал кофе, Тень узнал, что в его доме еще четыре квартиры: раньше, когда это был еще дом Пильзена, а сам старый Пильзен жил в квартире внизу, он сдал две верхние квартиры; теперь их объединили и там живет пара молодых людей, мистер Хольц и мистер Неймен, они и в самом деле семейная пара, и когда она говорит «семейная пара», мистер Айнсель, вы не подумайте ничего такого, у нас тут всякие есть, в лесу ведь не только сосны растут, хотя по большей части такие остаются в Мэдисоне или в Миннеаполисе, но, по правде сказать, никого в городке это не волнует. Они уехали в Кей-уэст на зиму, вернутся в апреле, вот тогда и познакомитесь. Главное, что Приозерье – действительно хороший город.

А рядом с мистером Айнселсм – квартира Маргерит Ольсен и её маленького мальчика; милая леди, очень, очень милая леди, но жизнь у нее была тяжелая, а она все равно душечка, она работает в «Новостях Приозерья». Не самая интересная газета на свете, но, по правде сказать, Мисси Гунтер считала, что большинству жителей она потому и нравится, и другая им не нужна.

Ох (тут она опомнилась и налила кофе), как бы ей хотелось, чтобы мистер Айнсель увидел город летом или поздней весной, когда сирень, яблони и вишни – все в цвету, на ее взгляд, нигде на свете нет ничего красивее.

Тень дал задаток в пятьсот долларов и, забравшись в машину, стал задом сдавать из двора на подъездную дорожку. Мисси Гунтер постучала по ветровому стеклу.

– Это вам. – Она протянула ему желтовато-коричневый пакет. – Я едва не забыла. Это местная шутка. Мы напечатали их несколько лет назад. Вам совсем не обязательно заглядывать в конверт прямо сейчас.

Поблагодарив ее, Тень осторожно поехал назад в город, выбрав дорогу, которая вела вокруг озера. Ему и впрямь хотелось увидеть его весной, или летом, или осенью: он не сомневался, что городок будет очень красив.

Десять минут спустя он уже был дома.

Припарковав машину на улице, он поднялся по лестнице в холодную квартиру. Распаковав покупки и убрав продукты в шкафы и холодильник, он открыл конверт Мисси Гунтер.

Там лежал паспорт. Синий, с залитой в пластик обложкой, а внутри – официальное сообщение, мол, Майкл Айнсель (его имя вписано аккуратным почерком Мисси Гунтер) является гражданином Приозерья. На следующей странице имелась карта города. Остальные страницы составляли купоны на скидку в различных местных магазинах.

– Думаю, мне тут понравится, – сказал Тень вслух и выглянул в ледяное окно на замерзшее озеро. – Если когда-нибудь потеплеет.

Около двух дня раздался грохот в дверь, Тень как раз практиковал «исчезновение для простофили» – перебрасывал четвертак из одной руки в другую. Руки у него настолько замерзли и онемели, что он то и дело неловко ронял монету на стол, и стук в дверь заставил его уронить четвертак снова.