Читаем без скачивания Цирк чудес - Элизабет Макнил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тоби стаптывает сорняки под раскидистым дубом. Через ограду парка развлечений они видят угол шатра и фургоны вокруг него. Он берет Нелл за руку.
– Мы найдем Перл, а потом заживем одной семьей, – говорит он с убежденностью, которой на самом деле не чувствует. – У нас будет дом на лесной опушке, и нам никто больше не будет нужен.
Нелл всматривается через высокие стебли травы, как будто мысленно призывает девочку к себе.
– Дом с голубой дверью и белыми розами. Я буду работать в поле. Это будет мирная, тихая жизнь.
– Тихая жизнь, – повторяет она и презрительно фыркает. – У меня однажды была тихая жизнь. – Ее глаза налиты кровью, нижняя губа дрожит. – Ты не знаешь, что это такое. Я лучше буду на сцене, чем в навозной куче вместе с остальными. Лучше я буду кем-то.
Она шарит в кармане и достает маленький предмет. Это гипсовая статуэтка крылатой женщины.
– Вот она я.
– Но тогда ты всегда будешь принадлежать кому-то еще.
– У нас со Стеллой будет своя труппа… – она произносит слова заученным голосом, как будто сама не верит в это.
– Этого не будет, – говорит он. – Ты сама знаешь.
Нелл отстраняется от него. У него возникает безумная идея, что это кара за случившееся с Дэшем; что он может заслужить ее любовь, если расскажет правду об этом.
Трус. Тупица.
Он разевает рот, но не может подобрать нужные слова.
Нелл
Солнце зажгло огонь в облаках; их подбрюшья клубятся дымом, как жаровни. Трава пожухла от жары, листья сохнут и сворачиваются на ветвях деревьев. Когда ожидание в зарослях становится невыносимым, Нелл переходит через улицу и хватается за ограду. Народ уже толпится перед шатром, откуда доносятся запахи жженого сахара и печеных каштанов. Она видит мелькающие факелы Бонни, когда девушка подбрасывает их все выше и выше. Слышатся возбужденные крики. Фонари пылают в разноцветных сферах. Где-то среди фургонов, конюшен и животных находится Перл, если Джаспер еще не продал ее. Нелл срывает одуванчик и выкручивает его. Сейчас в ее деревне они бы закладывали фиалковые грядки на зиму, удобряли их кучами навоза и чинили трещины в каменных стенках.
Она слышит шаги Тоби рядом с собой и позволяет ему взять себя за руку. Она помнит свой восторг, когда они впервые стояли вот так, волну тепла, окатившую ее тело.
– Ты видишь Стеллу? – шепчет она.
– Еще нет.
Кажется, что проходят часы, прежде чем она видит женскую фигуру, спешащую к ним. Нелл машет и манит ее к себе, но на ее сердце лежит камень. Стелла пришла одна.
– Наверное, она приведет Перл после представления, – говорит Тоби, и его голос так тягостен и спокоен, что она ненавидит его.
– Где Перл? – кричит она.
Стелла качает головой и пробегает последние несколько шагов.
– Где она? Ты приведешь ее позже?
Стелла снова качает головой.
– Мне очень жаль, Нелл…
– Что? Что с ней случилось? – Она хватает подругу за руку. – Скажи мне!
Стелла смотрит на нее с такой жалостью, что Нелл отворачивается.
– Он продал ее.
– Нет, – шепчет она и выворачивается, когда Тоби пытается удержать ее. – Кто? Кому?
– Уинстон – неплохой шоумен. Бывают и похуже.
Слова молниями проносятся у нее в голове, выстраиваются и перестраиваются. Продана. Уинстон. Ребенок, которого передали из рук в руки, словно безделушку. Что ей теперь делать, что сказать? Они смотрят на нее, словно ожидая ответа. Ей хочется обрести уверенность в голосе, заглянуть в себя и обнаружить что-то еще, кроме пустоты и ярости. Это невыносимо. Прутья ограды впиваются ей в пальцы.
– Он уже забрал ее? – спрашивает Тоби.
– Нет, – отвечает Стелла. – Уинстон здесь, я видела его. Он заберет ее после представления.
– Так она здесь? – Нелл наклоняется к ней. – Здесь, сейчас?
– Она у Джаспера. Он не упускает ее из виду.
Стелла берет ее за руки. Она могла бы напомнить Нелл о своем предупреждении, что рано или поздно это случится, но такова жизнь.
– Я должна вернуться, пока меня не начнут искать.
Нелл смотрит, как она уходит: все та же гордая поступь, высоко поднятый подбородок. Звучат трубы, и она слышит искаженный гул цирковых анонсов Джаспера.
– Чудеса…
– Зрелища…
– Новейший…
Всего лишь две недели назад на ней бы закрепляли веревочную упряжь. Воздушный шар, готовый к подъему, знакомый трепет предвкушения. Остальные тоже находились в нервическом возбуждении: Стелла, разминающая икроножные мышцы, и Пегги, пританцовывающая на месте. Даже лев шумно возился в своей клетке, и Хаффен Блэк скармливал ему очередной шмат мяса. Все ждали, когда разойдется занавес и грянут трубы. Гимнасты обменивались безмолвными подсказками; они вращали плечами и поочередно трясли ногами, готовые к тому моменту, когда они выйдут на арену и окажутся под прицелом тысячи глаз…
Она ощущает это прямо сейчас, стоя за оградой, – волнующее предчувствие важных событий. Перл все еще там, в пределах досягаемости. Она найдет способ забрать девочку. Солнце клонится к закату, его косые лучи воспламеняют горизонт. Пожухшая трава блестит, как мишура. Ткань шатра подрагивает на ветру.
Когда она перелезает через ограду, никто не замечает ее и не поднимает крик. Она идет по дорожке мимо пагоды и скелета игуанодона. Здесь никого нет; все посетители собрались в шатре. Когда она приближается к фургонам, ее сердце бьется все чаще, ноги сами несут ее вперед. Джаспер отпустил большинство работников, и никто не сторожит фургоны. Все внутри, успокаивают буйную толпу.
– Подожди, – окликает ее Тоби, но она не останавливается и срезает путь к фургонам. Из шатра доносится топот галопирующих лошадей.
– Подожди, – повторяет Тоби, наконец догнавший ее. Он тяжело отдувается. – Что, если он увидит тебя?
– Мне наплевать.
Фургон Джаспера стоит под деревом, рядом с шатром. Нелл налегает плечом на запертую дверь.
– Должно быть, девочка внутри. – Она колотит в дверь кулаком. – Перл! Ты слышишь меня, Перл?
– Я помогу, – говорит Тоби. Дверные петли гнутся под тяжестью его тела, и Нелл проходит внутрь.
Что она делает? Что ищет? Разумеется, Перл здесь нет. На нее пялятся тысячи Джасперов с безупречно подкрученными усами и кривыми улыбками. Аккуратная конторка с учетной книгой. На столе лежат письма, монокль и комплект для гримировки. Бутылки спиртного и хрустальные бокалы. Она поднимает графин и нюхает содержимое.
Из шатра доносится очередной рев публики. Голос Джаспера возвышается и затихает, удерживая толпу в гипнотической хватке. Она касается своего запястья там, где он удерживал ее, а потом швырнул в фургон той ночью после пляски перед костром.
– Нам нужно уйти, – говорит Тоби. – Если он найдет нас здесь…
– Он на представлении. И он не придет.
Нелл раскидывает руки и начинает кружиться, задевая о стены и предметы обстановки. На ее губах играет диковатая улыбка, из горла доносится клекот, похожий на сдавленный крик. Бокалы летят на пол, колпак масляной лампы наклоняется и трескается. Она рвет ногтями афиши и комкает их в руках. Тоби помогает ей: он срывает афиши со стен и сваливает их в большую кучу на полу. Хаос нарастает, и она не может его остановить, даже если бы захотела. Вечер
