Читаем без скачивания Холли внутри шторма - Тата Алатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы заполнить неясную пустоту внутри? Чтобы перестать задавать себе вопросы, но найти вдруг ответы?
Как можно быть уверенной, что сделаешь кого-то счастливым, если даже саму себя не получается?
— Ты с ума сошел? — спросила она с запинкой. — Как он будет расти рядом с матерью-баньши?
— Ну мало ли орущих матерей в мире!
— Кевин Бенгли, не смей шутить о таких важных вещах, — рассердилась Фанни.
— Милая, разве тебе не интересно, какой из инстинктов в итоге победит? Материнский или инстинкт баньши?
Фанни промолчала, пытаясь осмыслить глобальность его затеи.
Такое большое дело.
Такое страшное.
А потом она вдруг расхохоталась.
— Боже, — воскликнула Фанни, — мы можем произвести на свет баньши-невидимку! Вот это будет номер!
Холли вернулся в контору, волоча за собой Уильяма-воздушного шарика.
— Получите-распишитесь, — отрапортовал он, — вот вам и колыбель Нью-Ньюлина. Осторожно, притолока! Ну да, потолки тут низкие… Как ваша голова?
— Я отлично себя чувствую, — проинформировал Уильям, болтаясь наверху.
Холли, задрав голову, посмотрел на него с явным неудовольствием.
— Нет, так совершенно неудобно разговаривать. Тэсса, сделай с этим что-нибудь, — потребовал он.
— Например что? — заинтересовалась она.
— Например, я могу потянуть его за ногу, а ты надавишь на плечи. Тогда он усидит в кресле хотя бы пять минут?
Тэсса, конечно, уже растеряла большую часть своих способностей, но все равно она всегда будет сильнее, чем все остальные люди, выносливее и внушительнее. Ярче будет видеть цвета, лучше слышать звуки и тоньше ощущать запахи.
— Ну допустим. И что изменится за пять минут?
— Кто знает. Может, вся его жизнь?
— Простите, — пробубнил Уильям. — Признаться, я не очень понял тему нашей беседы… Что-что мы должны обсудить?
Холли, не отвечая, вцепился в его ногу и дернул ее вниз. Тэсса, чувствуя себя членом вооруженной банды, послушно перехватила Уильяма возле дивана и налегла на его плечи.
— Прекрасно, — одобрил Холли, сбегал к своему этюднику и вернулся с маркером. — Позвольте вашу ногу, сэр Улетайка.
— А?
— Штанину, говорю, задирай.
Уильям беспомощно оглянулся на Тэссу, но что она могла сказать?
Можно быть мэром и шерифом сумасшедшей деревни, но представления не иметь, что происходит в голове одного гениального художника.
Поэтому она продолжала честно удерживать Уильяма на диване.
— Щекотно, — застенчиво признался он, когда Холли закатал его штанину.
— Терпи, — строго велел Холли.
Он зажал зубами колпачок маркера и принялся что-то рисовать на щиколотке Уильяма.
Вытянув шеи, Холли и Уильям наблюдали за тем, как он сначала нарисовал одну гирю на левой ноге, потом на правой. Подумал и добавил в кружочки надпись «500 фунтов».
— Этого же хватит? — сам себя спросил Холли, а потом закрыл маркер. — Тэсса, выпускай!
Она подняла ладони, и Уильям не взмыл к потолку, остался сидеть на диване. Потом он, изумленный сверх всякой меры, неуверенно встал и сделал несколько шагов.
Не по воздуху.
А по полу.
— Быть не может! — выдохнула Тэсса. — Это ведь всего лишь рисунок!
— Не «всего лишь рисунок», — передразнил Холли лукаво, — а мой рисунок.
— Я хожу! — закричал Уильям. — Я действительно хожу!
— Прекрасно, — Холли, казалось, нисколько не впечатлен. — Позже я сделаю ему татуировки, закажи мне для этого специальный аппарат.
— Ты еще и тату-мастер? — удивилась Тэсса.
— Пока нет, — ухмыльнулся он. — Да что там сложного! Поди дубина Фрэнки знает толк в наколках или чем они там в тюрьмах занимаются?
Тэсса ответила ему скептическим взглядом.
Холли замахал руками:
— Неважно, неважно, посмотрим обучающий ролик в интернете. Может, уже поговорим о деле, Уильям? Ну, как миллионер с миллионером?
— Конечно, — благодарный Уильям смотрел на него с благоговением. — Я согласен на всё.
— «Всё» у меня есть дома, — с гримаской парировал Холли. — А вы ответьте мне на один вопрос: Нью-Ньюлин — колыбель мира или его могила?
— Колыбель, — воодушевленный Уильям прямо сейчас повсюду видел только хорошее. — К черту могилы!
— Прекрасно. В таком случае, не будете ли вы столь любезны стать со мной соучредителем нью-ньюлинского приюта для особенных детей?
— Да блин, — простонала Тэсса, — это же сколько бумаг оформлять придется!
Уильям молчал, и Холли взялся за уговоры:
— Ну, подумай сам, старина. У нас есть пустой пансионат, в котором можно разместить школу. Есть пустырь вместо кладбища, где отлично разместится спортивная площадка. Есть подводный тентакль, который может найти и привлечь сюда учеников и учителей. Есть деньги. А главное — у нас есть я. Открою класс живописи, потому что плох тот гений, который не породил еще более гениального ученика! Кажется, я дорос до того, чтобы делиться своим мастерством с другими.
— Камила выставила свой дом на продажу, — припомнила Тэсса. — Уильям, вы можете переехать туда.
Он недолго колебался. Улыбнулся светлой и доброй улыбкой.
— По рукам, партнер, — произнес он.
— Так странно, — протянула Фанни, — я ведь ненавидела эту газету. Сколько расстройств было из-за нее. А теперь даже жалко, что Камила ее закрывает. Может, она все-таки передумает?
— Вроде как сейчас ее мало интересуют дела деревни, — ответила Тэсса. — Прежде она воевала со всеми нами, а теперь у нее более интересный соперник.
Они ужинали впятером в замке. При этом стоило Фанни и все еще совершенно невидимому Кевину войти внутрь, как Тэсса тут же его спросила:
— Ну и отчего ты так сияешь?
— Это секрет, — важно объявила Фэнни. — Фрэнк, даже не думай глядеть нам в глаза.
— Понял, — легко согласился тот и за целый вечер ни разу не забыл об этой просьбе, Холли специально следил. В том, как Фрэнк ловко избегал встречаться с кем-то взглядом, чувствовался большой опыт. Холли стало так грустно, что он прослушал бо́льшую часть беседы и очнулся только тогда, когда заговорили о Камиле и кладбищах.
Обычно его мало интересовали такие дела, но из-за этого кладбища Тэсса вернулась домой побитой, и у него вырос внушительный зуб на Управление. Надо будет как-то помочь Камиле, вдруг понадобится тяжелая артиллерия вроде общественного мнения.
— Газета, — продолжала Фанни, — это неотъемлемая часть нашей жизни. Кого мы теперь будем все дружно ненавидеть, если Камила тоже станет отшельником?
Тут
