Читаем без скачивания Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности - Джон Гриндер

Он отошел в сторону, вошел в глубокий шести— или семиминутный транс, перестроил свой опыт согласно тому, что мы ему рассказали, и ввел в свою персональную историю (я сейчас предполагаю, но транс был очевидным) возможности других взаимоотношений с животными такого размера. Это было первый шаг. Он ввел его в игру. Затем он внимательно наблюдал за происходящим, и в момент, когда я на лошади легким галопом выписывал восьмерки в загоне, его осенило: «О! Ты танцуешь на лошади!» Тут он вскочил на неоседланную лошадь и поскакал с такой сноровкой, для которой, следовало бы ожидать, потребовался бы не один месяц тренировок.

Джуди: Потом он выехал за огорожу, помчался галопом — об этом он мечтал с раннего детства.

Джон: Мы подъехали к хорошему, длинному, пологому подъему. Я спросил: «Готов?» Он ответил: «Ага», и я поехал легким галопом вперед, а когда выехал наверх, оглянулся, чтобы удостовериться, справляется ли он с лошадью. Он подъехал, чуть не валясь из седла от смеха. В этот момент ему было года четыре от роду. (Смех)

Джуди: На нем была национальная африканская одежда и ковбойская шляпа. Вид был чудесный. (Смех). Он фотографировался, чтобы послать снимки своей маме.

Джон: Его маме это тоже показалось очень забавным.

Упражнение слепого человека

Джон: Сейчас мы немного потренируемся. Упражнение нетрудное, но содержит огромный обучающий момент. Вот у нас трехфутовые палки, так? Разберитесь по парам и либо завяжите глаза, либо зажмурьтесь…

Джуди:…на вашу честность…

Джон:…я хочу, чтобы вы исследовали окружающую вас среду с помощью палки, как это приходится делать незрячим. К этому несколько заданий. Первое, я хочу, чтобы вы обнаружили, из первого внимания обращаясь ко второму, что первое внимание можно привлечь в тот класс циклов обратной связи, который необходим для вашего безопасного перемещения в пространстве без визуальных средств, замещая их расширенным тактильным чувством. А ваши партнеры-«няни» пусть по мере игры ставят вам проблемы, то-есть, ведут вас в какую-то часть пространства и находятся рядом, чтобы вы были в безопасности…

Джуди:…только не к плавательному бассейну.

Джон: Не знаю, как далеко каждому захочется зайти в этой игре. Можете обсудить, в каких рамках вы будете действовать. И что я еще хочу от вас: чтобы вы исследовали стратегии для обострения вашего способа картирования окружения с целью безопасного продвижения в пространстве в предложенных вам условиях, — сужая себя, в одном случае, когда убираете визуальный вход; и наоборот, расширяя, во втором, тактильно, аудиально и обонятельно.

Джуди: Так что мы сможем точно определить, в каком месте палки находится ваше «я».

Джон: Как далеко вы сможете переместиться по палке? Как далеко, в смысле вашей аудиальной ориентации, сможете забраться? Вы поняли задание? Полчаса на все. Каждому отводится по пятнадцать минут, чтобы позаниматься стратегиями. Развлекайтесь. Погружайтесь во второе внимание.

Джуди: Начали!

Джон: Надеюсь, ваш опыт во время упражнения был слишком сложен, чтобы облечь его в линейную форму, которая называется языком. Но хочу попросить, особенно во втором внимании, отмечать сдвиги стратегии, картирования… Есть глубокое различие, например, между тем, когда вы начинаете двигаться на территории с открытыми глазами, а потом начинаете двигаться вслепую с какой-то пункта, где у вас была референтная точка… глубокое различие между этой ситуацией и другой, когда вы дезориентированы, вас повернули несколько раз вокруг оси и переместили на территорию, где вы не знаете референтную точку, с которой начали. Класс карт реальности, созданный вами в одной ситуации, глубоко отличается от класса карт, созданных в другой.

Одинаково важны для наших целей понятие расширения «я», т. е. возможность идентифицироваться с подциклами по причине изменения контекста (в данном случае, отключения одного из наших каналов чувственного ввода), и сопутствующее расширение «я» в других каналах, с целью компенсации тех классов информации, к которым нет доступа через нормальные каналы. Одним из мощнейших ресурсов, доступных вам в обществе, являются люди, по несчастью утратившие какие-нибудь чувства восприятия. В этой ситуации некоторые из них неизбежно создали стратегии, чувствительность и утонченность в альтернативных репрезентативных системах и каналах ввода, что указывает на тот факт, что благодаря лишь комфортному состоянию на наших прошлых гомеостатических уровнях мы не развили свой чувственный аппарат до такой высокой степени.

Это еще и дает общее представление о нашем возможном диапазоне…..если бы мы растянули его до таких границ, куда никто из нас никак и не приближался. Несколько лет назад я встретил пятнадцатилетнего мальчика, который был слепым, но не от рождения, а лет с шести. Между прочим, знаете, как отличить слепого от рождения от такого, что ослеп в течение жизни? Вы не замечали, что люди с врожденной слепотой часто носят темные очки? Это не для защиты незрячих глаз от солнца,

а потому, что зрячему обществу кинестетически неприятно видеть беспорядочные движения глаз людей с врожденной слепотой. В этих движениях нет системы. Фактически, по одному тому, упорядоченное ли движение глаз, можно сразу сказать, родился ли человек слепым или нет.

В 20-х или 30-х годах зеркальные очки назывались «обманками», потому что они скрывали ту часть информации, к которой у вас был доступ благодаря наблюдению за систематическими движениями глаз владельца очков.

Джон: Так вот, пятнадцатилетний мальчик, ослепший в шесть лет в результате несчастного случая, научился так хорошо ориентироваться, что мог зайти в незнакомую комнату и таким образом (Джон шесть раз хлопает в ладони с перерывом через каждые два хлопка) определить размеры комнаты, примерное количество мебели, а иногда и типы мебели, с точностью до нескольких метров. В речи он использовал визуальные утверждения. Незрячие люди, пожалуй, избыточно пользуются визуальными предикатами. Это их адаптация к визуальному миру нашей культуры. Когда мальчика просили описать, например, зеленый цвет, он давал очень элегантное обонятельное, тактильное, слуховое, вкусовое описание. Мне довелось однажды это слышать — настоящий артист. Из-за «дефицита», который создался у него по причине несчастного случая со зрением, он стал совершенствовать распознавание информации, получаемой через другие сенсорные каналы. И еще одна удивительная вещь: он умел кататься на скейтборде. Намного лучше, чем я.

Джон: Джерри, можешь это прокомментировать? Джерри как раз работает с незрячим человеком.

Джерри: Да. Меня пригласили в Кабрилло Колледж вести занятия по музыке у инвалидов, так называемых, и…

Джуди:…было трудно определить, кто инвалид.

Джерри: Единственным, кто появился в первом семестре, был человек, слепой от рождения. Он был из недоношенных детей, получил слишком много кислорода в инкубаторе, и у него отслоилась сетчатка, развилась глаукома в одном глазу, и он потерял зрение.

Это не было врожденное, и время от времени у него появляются глазные сигналы доступа, из чего я впервые начал догадываться, что визуализация, возможно, имеет совершенно иную природу, чем мы думаем… Я с ним договорился. Он хотел научиться играть на скрипке, а я — скрипач. Я ему сказал: «Хорошо. У тебя есть скрипка?». Он ответил: «Да, я купил три месяца назад. Не знаю, что с ней буду делать, но купил.». На следующий раз он принес эту скрипку. Я не знал, что и делать. Конечно, я бывал во многих подобных ситуациях, но эта была особенная. Как же быть…? Все мои преподавательские стратегии на тот момент…

Джон: Если хочешь научиться бороться со своими слабостями, ставь себя в трудное положение — это черта воина. Если занял положения воина, то все, что с тобой приключается, является просто вызовом. Этот вызов ни хороший, ни плохой, ни приятный, ни неприятный, поскольку все это — оценочные функции. Просто вызов. И если ты в чем-то мастер, то выбираешь здесь самые трудные испытания.

Джерри: Я подумал: хорошо, он ощущает на ощупь, слышит, у него все есть, кроме зрения. Ростом он немного меньше меня, поэтому я чуть присел, поставил его скрипку в нужное положение, потом стал так, чтобы он прислонился сзади ко мне, чтобы он без объяснений почувствовал смысл движений при игре. Потом сказал, «Ладно, когда захочешь, дай знать, и я остановлюсь, мы поменяемся ролями.» Мы поменялись, он водил моими руками. Так мы занимались несколько минут, потом я попросил его остановиться, отошел в сторону и предложил: «Становись в позицию.». Он имитировал игру на скрипке лучше, чем кто-либо в первый раз. Когда я дал ему скрипку, он все еще был в той позиции. Так мы продолжали…. говорю, это история долгая, но дело в том, что я понял: чтобы играть на скрипке, не обязательно ее видеть (Смех).