Читаем без скачивания Мифы и легенды рыцарской эпохи - Томас Булфинч

Когда люди герцога Нормандского увидели, что к ним быстро приближается войско принца, они стали думать о том, как спастись. Сыновья короля, герцог Нормандский, граф Пуатье и граф Турена, были еще очень молоды и поверили словам тех, кто руководил ими. Но Жискар д’Энгле и Жан де Сентрэ, вместо того чтобы бежать, устремились в гущу боя. Сыновья короля, следуя совету, ускакали в сопровождении более чем восьмидесяти копейщиков, которые даже не видели противника, и направились в Шавиньи.

В это время отряд короля в боевом порядке выдвинулся, чтобы встретить англичан. В ход пошли мечи, боевые топоры и другое оружие. Король Франции с младшим сыном Филиппом атаковали отряд графа Уорвика и графа Суффолка; в схватке приняли участие много знатных воинов с обеих сторон.

Лорд Джеймс Одли в сопровождении четырех оруженосцев все время находился в самом пекле сражения. Он получил несколько серьезных ранений, в том числе в голову и лицо, но пока мог дышать, продолжал наступать и сражаться. Он бился до тех пор, пока весь не покрылся кровью. Тогда, уже в конце битвы, оруженосцы вынесли его с поля боя, слабого и израненного, чтобы он мог отдохнуть и перевести дыхание. Они аккуратно сняли с него доспехи, чтобы осмотреть раны, перевязать и зашить самые серьезные.

Часто бывает, что удача в войне и любви превосходит все ожидания. По правде говоря, эта битва, происходившая неподалеку от Пуатье, на полях Бовуара и Мопертюи, была кровавой и жестокой. Было совершено много подвигов, о которых ничего не известно, и обе стороны понесли большие потери. Король Иоанн проявил чудеса храбрости. Вооруженный боевым топором, он сражал и защищался, и если бы четвертая часть его войска вела себя так же, то это был бы его день. Граф Танкарвиль, пытаясь прорваться сквозь толпу, был взят в плен вместе с королем, как и Жан де Бурбон, граф Понтье, Жан д’Артуа, граф д’Э. Англичане преследовали противника вплоть до ворот Пуатье, где произошла кровавая битва и погибло много людей и коней, поскольку жители города закрыли ворота и не дали никому войти. На дороге перед городскими воротами началась такая бойня, что некоторые стали сдаваться, только завидев англичан. Многие английские лучники взяли в плен по четыре, пять и даже шесть человек.

Желание захватить короля привело к усилению атаки, и те, кто оказался к нему ближе всего и знал его в лицо, кричали: «Сдавайся, сдавайся, или ты покойник!» На месте битвы оказался молодой рыцарь из Сент-Омера, который служил у короля Англии. Его звали Дени де Морбек. Он уже пять лет служил у англичан, после того как был изгнан из Франции за убийство, совершенное в драке в Сент-Омере. В этот тяжелый для короля Франции момент Дени де Морбек по счастливой для него случайности оказался рядом с королем. Он пробился сквозь толпу и на чистом французском языке обратился к королю:

– Сир, сдавайтесь!

Король, оказавшийся в отчаянной ситуации, повернулся к нему и спросил:

– Кому я должен сдаться? Кому? Где мой кузен принц Уэльский? Если я увижу его, то буду говорить с ним.

– Его здесь нет, сир, – ответил сэр Дени, – сдайтесь мне, и я отведу вас к принцу.

– Кто ты такой? – спросил король.

– Сир, меня зовут Дени де Морбек, рыцарь из Артуа. Я служу английскому королю, потому что Франция отобрала у меня все, чем я владел.

Тогда король вручил ему перчатку с правой руки и сказал:

– Я сдаюсь тебе.

Вокруг была страшная давка, и многие выкрикивали: «Я взял его!» Ни король, ни его сын Филипп не могли сдвинуться с места и выбраться из этой толпы.

Принц Уэльский, отважный как лев, был доволен тем, как в тот день разворачивались события. Сэр Джон Чандос, который все время неотлучно находился рядом с принцем и ни разу не отошел даже для того, чтобы взять пленного, в конце битвы сказал:

– Сэр, вам лучше остановиться здесь и водрузить свое знамя, чтобы могло собраться ваше рассыпавшееся войско, поскольку я не вижу ни французских знамен и флагов, ни отрядов, способных оказать сопротивление. Мне кажется, вам надо немного остыть, а то вы слишком разгорячились.

Знамя принца водрузили на высокий куст, заиграли менестрели, затрубили трубы. Принц снял шлем, а рыцари, которые находились в его окружении, установили небольшой шатер темно-красного цвета, и принц вошел в него. Ему и рыцарям, которые были с ним, поднесли вино. Рыцари прибывали один за другим вместе с захваченными в плен французами.

Принц спросил, известно ли кому-нибудь о судьбе короля Франции.

– Мы точно не знаем, – ответили рыцари, – но думаем, что он либо убит, либо взят в плен, поскольку до конца оставался со своим отрядом.

Тогда принц обратился к графу Уорвику и лорду Кобхэму:

– Прошу вас сесть на коней, объехать поле и по возвращении предоставить мне точные сведения о короле.

Бароны сразу вскочили на коней и поднялись на небольшой холм, чтобы оттуда оглядеть окрестности. Они увидели толпу пеших рыцарей, которые медленно двигались в их направлении. Среди них был король Франции, и ему грозила серьезная опасность, поскольку французы и гасконцы отбили его у сэра Дени де Морбека и спорили, кому он должен достаться. Самый здоровый из них кричал:

– Это я его взял!

– Нет, – орал другой, – он мой!

Король, понимая всю опасность ситуации, сказал:

– Господа, господа, умоляю вас проводить меня и моего сына к моему кузену принцу Уэльскому. Не спорьте о том, чей я пленник, поскольку я настолько богат, что могу вас всех озолотить.

Сказанные королем слова на время успокоили толпу, но вскоре опять разгорелся спор. Когда бароны увидели, что происходит внизу, они спустились с холма и спросили, что случилось. Им ответили, что это король Франции, взятый в плен, и они спорят, кто именно взял его в плен. Бароны, применив силу, пробились через толпу и потребовали, чтобы все расступились. Именем принца и под страхом смерти они приказали оставаться на расстоянии и не приближаться без приказа. Все отступили от короля. Бароны спешились, подошли к королю и, почтительно поприветствовав, препроводили к принцу Уэльскому.

Вскоре после того, как граф Уорвик и лорд Реджинальд Кобхэм по приказу принца отправились выяснить, что известно о короле Франции, принц стал расспрашивать рыцарей, не знает ли кто-нибудь из них о судьбе сэра Джеймса Одли.

– Сэр, – ответил один, – он серьезно ранен и лежит на носилках в своем шатре.

– Клянусь, – воскликнул принц, – мне очень жаль, что он ранен. Прошу тебя, узнай, можно ли его перенести сюда, а если нет, то я сам пойду к нему.

Два рыцаря тут же побежали к сэру Джеймсу и сказали, что принц очень хочет повидаться с ним.

– Тысяча благодарностей принцу, – сказал лорд Джеймс, – за то, что снизошел до такого ничтожного рыцаря, как я.

Сэр Джеймс позвал слуг, и они отнесли его к принцу. Наклонившись, принц обнял сэра Джеймса и сказал:

– Мой дорогой сэр Джеймс, сегодня своей доблестью ты заслужил славу. Ты сражался лучше всех и доказал, что являешься самым храбрым и умелым рыцарем.

– Сэр, – ответил сэр Джеймс, – вы вправе говорить все, что вам хочется, но с сожалением должен признать, что это не так. Если я и был впереди, чтобы служить вам, то только потому, что исполнял свою клятву, так что я не заслуживаю вашей похвалы.

– Сэр Джеймс, – сказал принц, – я и все остальные считаем тебя самым храбрым рыцарем с нашей стороны в этой битве, а чтобы ты и впредь мог множить свою славу, назначаю тебя навеки своим рыцарем с годовым доходом в пятьсот марок, которые будут выплачиваться из доходов с моих поместий в Англии.

– Сэр, – скромно произнес лорд Джеймс, – я заслужил эти почести с Божьей помощью.

На этих словах сэр Джеймс попрощался с принцем, поскольку почувствовал сильную слабость, и слуги отнесли его отдыхать. Вскоре после их ухода в королевский шатер вошли граф Уорвик, лорд Реджинальд Кобхэм и король Франции. Принц приветствовал короля низким поклоном и устроил его со всеми удобствами, какие только мог предоставить, а он в этом хорошо разбирался. Принц приказал, чтобы принесли вино и сладости, которые сам поднес королю в знак особого расположения.

Так 19 сентября 1356 года была выиграна эта битва на полях Мопертюи в двух лигах от Пуатье. Она началась около девяти часов утра и закончилась к полудню, но англичане еще продолжали преследовать противника, и принц был вынужден водрузить свое знамя на высокий куст, чтобы его воины вернулись к месту сбора. Но и после вечерни вернулись не все англичане. Говорили, что погиб весь цвет французского рыцарства, что король, его сын Филипп, семнадцать графов и бессчетное число баронов, рыцарей, оруженосцев взяты в плен, а на поле боя осталось от пяти до шести тысяч убитых. Когда собрались все англичане, то выяснилось, что пленников в два раза больше, чем победителей. Англичане решили, чтобы не рисковать, потребовать выкуп прямо на месте. Так и поступили. Лишний раз пленники убедились в учтивости англичан и гасконцев, поскольку многих из них в тот день освободили под обещание вернуться до Рождества в Бордо, чтобы заплатить выкуп.