Категории
Самые читаемые
💎Читать книги // БЕСПЛАТНО // 📱Online » Документальные книги » Прочая документальная литература » Марина Цветаева. Письма 1937-1941 - Марина Ивановна Цветаева

Читаем без скачивания Марина Цветаева. Письма 1937-1941 - Марина Ивановна Цветаева

Читать онлайн Марина Цветаева. Письма 1937-1941 - Марина Ивановна Цветаева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 161
Перейти на страницу:
по истории. Начинают приставать с разными другими вещами, на к<отор>ые у него — абсолютно — ни минуты: уходит в 2 ч<аса>, возвращ<ается> в 8½ ч<асов>, а все утро — учится. Выглядит — плохо и очень нервен. Мне его бесконечно жаль. Один свет в очах Митька![734] Но — нельзя отнимать, кроме того, они ходят в <не дописано>.

Наш новый адр<ес>: Покровский бульвар, д<ом> 14, IV подъезд, кв<артира> 62.

(Не забудьте, что я — Ц<ветае>ва![735])

Впервые — НИСП. С. 399–401. Печ. по тексту первой публикации.

Левый нижний край письма оторван. Окончания утраченных слов восстановлены в угловых скобках. Адрес тот же, что в предыдущем письме.

39-40. Е.Я. Эфрон и З.М. Ширкевич

Москва, Покровский бульвар, д<ом> 14, кв<артира> 62.

30 сентября 1940 г., понедельник

               Милые Лиля и Зинаида Митрофановна,

Во-первых — безумно извиняюсь перед Зинаидой Митрофановной за свинскую, — свинарскую — комнату. Но мне свидетель бабушка Аванесова[736] (очаровательная): я вчера явилась с самыми добрыми комнатными намерениями и… оказалось: комната чиста и пуста (NB! Чистота и есть пустота, напр<имер> — чистота железнодорожной линии, бального зала, того света…). Я — от этого вида пришла в ужас, ибо сразу увидела — то, что, входя, увидела Зинаида Митрофановна.

Но, честное слово, я раньше не могла убрать: забегала и добирала.

О наших делах: нас (тьфу, тьфу!) прописали, и нынче (последний день месяца) иду — несу[737]. Как всегда — с утра, верней со вчерашнего вечера, и наверное еще раньше — умираю от страха. Стучишь — глухо.

Второе: вчера мне звонил Мурин воспитатель и имел со мною длительную и насильственную беседу относительно математики — наследственности — и материнского долга. Были такие перлы, как (дословно): — Тот кто не понимает математики в размере 10-ти годичного курса — идиот. Я: — Спасибо. Утверждал, что наследственности — нет. Все это из-за Муриного «плохо» по алгебре. («Он же давал соцобязательство!») Настаивал на необходимости материнского контроля. Я: — Он — взрослый человек. Кроме того, я не знаю алгебры… (отсюда и тема наследственности). Тон был весьма развязный.

Итог: Мур переходит в местную школу, что, кстати, мне все вокруг давно советовали. От сюда до школы было около часа ходьбы и езды — в сквозных трамваях, вися, и т. д. Но Мур не хотел переходить, и я не очень настаивала, хотя знала, что все это кончится простудой. Разговор с кл<ассным> руководителем решил дело. Мур ежедневно учится (дома) 9 ч<асов> до 1 ч<асу>, иногда и до половины второго, эту самую алгебру решает по два часа, не разгибая спины, я была возмущена несправедливостью. Нынче выяснится (в районе) — в какую школу он поступит, здесь их — полно. Будет выходить за четверть часа, по крайней мере будет спокойно завтракать, а то — давился.

Более или менее устроились. Я всю загруженную комнату разобрала одна, своими руками, работала с утра до половины девятого вечера, подымая на себя (колено, плечо, все острия) шкафы и сундуки.

Сплю на двух самых больших сундуках и корзине, поставив их не вдоль, а поперек, получилось полуторное ложе, только очень жёсткое — ничего. Поставила один на другой кухонные столики, получился — буфет. Необходимы — до зарезу — книжные полки, ибо все четыре книжн<ых> ящика, пока, друг на друге, и входящего (NB! никто еще не входил) охватывает… «тоска дорожная, железная» (блоковские строки, к<отор>ые чувствую своими)[738].

…Окно во всю стену, вид на весь город, небо, из окна можно на балкон, на балконе высокие зеленые цветы, внизу — деревья бульвара. Лавок много, но я еще не прижилась. Я бесконечно-больше люблю Никитскую, но знаю, что — объективно — такое устройство — лучше. Хозяйка (уедет через месяц) очень мила и проста, совсем не мелочна. У нее веселая деревенская домработница. Жилица (NB! какое грустное слово!) служит, почти совсем не готовит, пожилая, тихая. Муж (инженер) приходит совсем поздно.

Телеф<он> пока 1) не работает, т. е. сюда — звонит, отсюда — нет, 2) до 1-го находится в комнате квартирантов, потом будет перенесен в коридор.

Ну вот и все наши новости. После посещения напишу открытку.

Еще раз, всячески и очень сердечно извиняюсь перед 3<инаидой> М<итрофановной> за свинство (невольное, но достоверное). Забыла: все эти дни, кроме устройства, добывала справку из из<дательст>ва для прописки.

Да! наша воровка — под замком, но денег (750 р<ублей>) не вернула и навряд ли их вернет. На суде выяснилось, что мы — единственные, к<отор>ым она не вернула денег (кредиторов, т. е. обманутых был полный зал.) Этим мы обязаны Муле, его вялости, а м<ожет> б<ыть> — отчасти — и моему фатализму. Но Муля на ней сам потерял 250 р<ублей> (NB! наших)

(Оказыв<ается>, она была профессионалка: с 1930 г. «сдавала» всей Москве всё те же комнаты, но никто, кроме нас, не дал ей сразу столько.)

Ну, кончаю, иду за продовольствием. Сейчас все есть, даже рис. Не продаются ли у вас подешевле сушеные грибы? Здесь, т. е. на Арб<атском> рынке приличная связка — 12 р<ублей>, неприличная — 7 р<ублей>.

Когда — в Мерзляковский?

Целую обеих, ждите открытки. У меня опять ужасный кашель.

                                             М.

Впервые — НИСП. С. 401–403. Печ. по тексту первой публикации.

40-40. Е.Я. Эфрон

Москва, Покровский бульвар,

д<ом> 15/5, 4-ый подъезд, кв<артира> 62

3-го октября 1940 г.

               Милая Лиля,

Спешу Вас известить: С<ережа> на прежнем месте[739]. Я сегодня сидела в приемной полумертвая, п<отому> ч<то> 30-го мне в окне сказали, что он на передаче не числится (в прошлые разы говорили, что много денег, но этот раз — определенно: не числится). Я тогда же пошла в вопросы и ответы и запросила на обороте анкеты: состояние здоровья, местопребывание. Назначили на сегодня. Сотрудник меня узнал и сразу назвал, хотя не виделись мы месяца четыре, — и посильно успокоил: у нас хорошие врачи и в случае нужды будет оказана срочная помощь. У меня так стучали зубы, что я никак не могла попасть на «спасибо». («Вы напрасно так волнуетесь» — вообще, у меня впечатление, что С<ережу> — знают, а по нему — и меня. В приемной дивятся долгости его московского пребывания.)

Да, а 10-го — годовщина, и день рождения, и еще годовщина: трехлетие отъезда[740]. Але я на ее годовщину (27-го)[741], носила передачу, С<ереже>, наверное, не удастся…

_____

Мур перешел в местную школу, по соседству, № 8 по Покров<скому> бульв<ару> (бывшую

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 161
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Марина Цветаева. Письма 1937-1941 - Марина Ивановна Цветаева торрент бесплатно.
Комментарии