Читаем без скачивания «Если», 2005 № 04 - Журнал «Если»

Ответ показался мне неубедительным. Главным образом потому, что Сергей при этом старательно отводил глаза в сторону и крутил на руке браслет темпорального модулятора. Убедившись, что от скрытного потомка мне больше ничего не добиться, я решил предпринять собственное расследование, и когда Сережа в очередной раз оказался у меня на кухне, я вместо чая выставил на стол шесть бутылок пива. На случай, если пиво не подействует, у меня была припасена еще и бутылка водки.

Как истинный человек будущего, к выпивке мой потомок относился крайне отрицательно и всем напиткам предпочитал чай и квас. Но ради того, чтобы на лишние полчаса задержаться у меня в гостях, Сергей был готов на все.

Однако хитрость сработала против меня. Не допив второго стакана, Сережа аккуратно сложил руки на столе, возложил на них голову и заснул сном праведника, которому не было никакого дела до проблемы временной инверсии.

Первоначальный план с треском провалился, но признавать своего поражения я не желал. В конце концов, кто я — тварь дрожащая или право имею? Доколе можно позволять потоку свихнувшегося времени тащить себя неизвестно куда? Пусть мир и катится ко всем чертям, но при этом я хотя бы должен понимать суть происходящего. И поскольку Сергей не желал по доброй воле поделиться со мной информацией, оставалось взять инициативу на себя.

Дабы не растратить обретенную уверенность, я быстро, но аккуратно снял с запястья Сергея браслет темпорального модулятора, заменив его очень похожим браслетом с часами «Orient» китайского производства.

Я много раз видел, как пользуется темпоральным модулятором мой далекий потомок, а потому был уверен, что смогу повторить его нехитрые манипуляции. После того, как я нажал небольшую плоскую кнопку на правой торцевой части браслета, на дисплее загорелись два слова — «вход» и «выход». «Вход», видимо, означает «туда», «выход», соответственно, «обратно». Я коснулся пальцем «выхода», и рядом загорелось число 2246 — год, из которого явился Сергей. Ну и что теперь? Еще раз нажать на «выход»?

И в тот момент, когда осталось сделать последний шаг (точнее, легкое движение пальцем), я почувствовал сомнение. А что, если 2246 — не тот год, в который должен вернуться Сергей? А вдруг темпоральный модулятор требует дополнительной настройки?

Все еще не решаясь коснуться браслета, я с надеждой посмотрел на мирно посапывающего во сне Сергея. «Проснулся бы ты, что ли», — с грустью подумал я. Эдак ведь и конец света можно проспать, который, не ровен час, я тут скоро устрою. Потом я увидел недопитую бутылку пива и почувствовал страшную жажду. Прежде чем отправиться в далекое будущее, мне непременно нужно было сделать хотя бы один глоток, чтобы промочить горло.

Я схватил со стола бутылку и сделал два торопливых глотка. При этом совершенно неумышленно зацепил донышком бутылки локоть Сергея. Но он и тогда не проснулся!

Что ж, откладывать путешествие не имело смысла. Вернее, я не мог найти повода для того, чтобы отказаться от задуманного. Иначе мне оставалось только расписаться в собственной трусости.

«Ну уж нет», — сказал я себе, и палец, как боек на капсюль, упал на слово «выход».

Яркая вспышка заставила меня на секунду зажмуриться. Когда же я размежил веки, рядом не было ни кухонного стола со спящим на нем Сергеем, ни стиральной машины, ни холодильника, ни электрической плиты…

Место, в котором я оказался, больше всего походило на кабину пассажирского лифта. Раздвижные двери, большое зеркало на противоположной стене, тусклый свет из-под мутного пластикового плафона. Не хватало только инструкции по пользованию лифтом и ряда кнопок с номерами этажей. Я посмотрел на табло темпорального модулятора. Теперь красной рамочкой было обведено число 2246. По всей видимости, это означало, что я прибыл на место. То бишь в будущее, о котором много слышал, но мало что знал.

Двери кабины плавно и беззвучно разошлись, открыв проход в ярко освещенное фойе. Дабы не выставлять себя полным идиотом, не знающим, как себя вести в зоне прибытия, я уверенно вышел на свет.

Решение действовать по обстоятельствам, полагаясь на здравый смысл и интуицию, полностью себя оправдало. Фойе очень походило на огромную привокзальную площадь. Ну, а как вести себя на вокзале, известно каждому: не суетиться, не терять из виду свои вещи и следовать в том же направлении, куда перемещается основная масса людей.

В обе стороны тянулись длинные ряды кабинок, одну из которых я только что покинул. То и дело какая-то из кабинок открывалась, из нее выходил человек, одетый в соответствии с модой двадцать третьего века, которая по моим наблюдениям представляла собой дикую мешанину всего, что попадалось под руку, и, не теряя времени, направлялся в дальний конец зала.

Люди шли, не глядя по сторонам, как будто каждый был занят своими, чрезвычайно важными не только для него, но и для всего человечества мыслями. Или, может быть, они стеснялись смотреть друг на друга? Не принято у них такое в двадцать третьем веке? В любом случае, мне это было только на руку. Я тоже изобразил задумчивость и двинулся в ту сторону, где, судя по всему, находился выход в город.

Здесь были установлены красивые никелированные турникеты, выгораживающие узкие проходы, куда и втягивалась публика, нахватавшаяся впечатлений в прошлом. В конце каждого прохода располагалась небольшая кабинка с прозрачными пластиковыми стенками, где сидела молодая девушка, одетая в светло-голубую, радующую глаз униформу. «Что-то все это мне напоминает», — подумал я, пристраиваясь в хвост ближайшей очереди.

Девушки в униформе работали бойко, и когда очередь передо мной сократилась до восьми человек, я смог как следует рассмотреть происходящее на контрольно-пропускном пункте. Девушка-контролер о чем-то негромко спрашивала очередного путешественника. Прибывший из прошлого протягивал руку с темпоральным модулятором. Девушка проводила сканером над браслетом и быстро вводила какие-то данные в нечто очень похожее на кассовый аппарат. После этого клиент получал небольшую пластиковую карточку вкупе с обворожительной улыбкой и удалялся восвояси. Странный народ, ну как можно не обратить внимание на такую красавицу, сияющую улыбкой! У нас бы, в двадцать первом, каждый второй мужик детородного возраста непременно попытался бы назначить такой улыбчивой свидание.

Светлые волосы, короткая стрижка, слегка вытянутое лицо. Я улыбнулся во весь рот.

— Как у нас сегодня с погодой?

В глазах девушки появилось недоумение. В самом деле растерялась или только делает вид, что не понимает, о чем я ее спрашиваю? Да и не спрашиваю даже, а совершенно откровенно заигрываю.

— Слушаю вас, — растерянно сказала она.

— Вы когда заканчиваете?

Девушка глянула в конец очереди. Как будто хотела прикинуть, сколько еще клиентов ей нужно обслужить, чтобы получить значок «Отличник службы сервиса».

— Я всего лишь хочу пригласить вас поужинать… Или позавтракать. У нас сейчас утро или вечер?

Секунду-другую девушка смотрела на меня непонимающим взглядом, затем откинула голову назад и рассмеялась так, будто я рассказал ей невообразимо смешной анекдот. Хихикнула и пожилая дама в маленькой плоской шляпке, украшенной плюмажем из страусовых перьев, стоявшая в очереди следом за мной.

— Я сказал что-то смешное? — спросил я, глянув на модницу.

Продолжая улыбаться, дама махнула на меня рукой.

— Я слушаю вас, — вновь обратилась ко мне девушка в голубой униформе.

— Нет, — покачал головой я. — Это я вас слушаю, вы ведь так ничего и не ответили на мое предложение.

— Я оценила вашу шутку, — сказала девушка.

— Шутку? Я приглашаю вас на свидание. Что в этом смешного?

— Смешно то, как вы это делаете, — ответила девушка.

— Хорошо, — не стал спорить я. — А по сути предложения?

— По сути у нас с вами уже сейчас свидание.

— Но я даже не знаю, как вас зовут.

— Эйна, — представилась девушка.

— Очень приятно, — улыбнулся я. — А меня зовут Александр. Можно просто Саша.

— Вы из какого века прибыли, просто Саша? — спросила девушка, и я понял, что между нами возник контакт.

— Из самого начала двадцать первого, — я облокотился на стойку и подался вперед. — Знаете, Эйна, я мог бы рассказать вам много интересного об этом удивительном времени.

— Покажите свой темпоральный модулятор, Саша.

— Нет, — я спрятал руку с браслетом за спину. — Сначала пообещайте, что мы непременно встретимся.

— Если вы настаиваете…

— Я настаиваю!

— Хорошо. После шестьсот шестьдесят четвертого бита.

— Что? — не понял я.

— Моя смена заканчивается после шестьсот шестьдесят четвертого бита.

— Ага, — медленно кивнул я, пытаясь понять, что бы это могло значить.