Читаем без скачивания Тридцать лет среди индейцев - Джон Теннер

Как-то утром, стоя у ворот форта, я увидел приближавшегося судью, высокого полного мужчину. Его сопровождали м-р Мак-Кензи, метис Кемпбелл и старый индеец надоуэй. Они вошли в форт, осмотрели все комнаты и наконец оказались в той, где находился Селкирк. Кемпбелл следовал за судьей. В одной руке он держал лист бумаги, а другую положил на плечо Селкирка и что-то ему сказал, но что именно, я не понял. Последовал длительный спор, из которого я не разобрал ни единого слова, но обратил внимание, что как м-р Мак-Кензи, так и Кемпбелл почти целый день провели у нас. Уже почти стемнело, когда Ноулен сказал мне, что судья приговорил «Северо-Западную компанию» к уплате крупного денежного штрафа (не то в 300, не то в 3000 долларов), а лорда Селкирка освободил от предварительного заключения. Вслед за этим Мак-Кензи и Кемпбелл покинули форт, но на пути к своему лагерю подверглись всяческим оскорблениям со стороны людей «Компании Гудзонова залива». Судья, однако, остался и отобедал с лордом Селкирком.

Полковник Диксон, расположившийся тогда у реки Ред-Ривер, послал гонца к сиу, так как было решено созвать их и сообщить о новом положении дел. Предыдущей зимой, как раз когда я возвратился в Пембину, туда пришли из страны сиу две женщины из племени оджибвеев с калуметами (Калуметы, или трубки мира, из красного катлинта и по сей день изготовляют в Пайпстоне, штат Миннесота. В данном случае они служат в качестве символов предлагаемого мира.), чтобы уговорить своих соплеменников заключить мир с врагами. Эти женщины были пленницами сиу, и их освобождение, как и переданное с ними послание, свидетельствовало о миролюбивом настроении сиу.

Одна из этих женщин была замужем за сиу, который был к ней очень привязан. Когда племя потребовало, чтобы индианку направили обратно к оджибвеям, новый супруг-сиу обратился к ее прежнему мужу-оджибвею с предложением взять в обмен любую другую из его жен, какую тот выберет. Но супруг-оджибвей отказался от предложения сиу. Никто не решался передать сиу отрицательный ответ, пока м-р Брус (упоминавшийся выше переводчик) не предложил своего посредничества. Хотя эти переговоры и не привели к определенным результатам, все же они в какой-то мере подготовили сиу к благосклонному восприятию послания полковника Диксона. Они послали 22 депутатов и двух пленных оджибвеев, которым возвратили свободу. Одним из пленников была молодая женщина, дочь Гитче-оп-цхе-ке (Большого Бизона), которая тоже вышла замуж за индейца сиу. Ее молодой муж, один из 22 посланцев, горячо любил свою жену. Когда вожаки группы собрались в обратный путь, они всячески уговаривали его расстаться с женой. Но молодой сиу упорно отказывался следовать за своими, и тем не оставалось ничего другого, как покинуть юношу, хотя, находясь один в стране оджибеев, он подвергал свою жизнь опасности. Когда его товарищи удалились, юноша стал бродить вокруг наших палаток, плача, как дитя. Тронутый отчаянием сиу, я пригласил его к себе в палатку; различие в языках не позволяло мне высказать все свои соображения, но все же я пытался утешить юношу и убедить в том, что можно найти друзей даже среди оджибвеев. На следующее утро он решил присоединиться к своим товарищам, чтобы вместе с ними возвратиться на родину. Итак, он покинул нас, по, пройдя по следам сиу 200-300 метров, вдруг бросился на землю и начал кататься по ней, рыдая, как сумасшедший. И все же любовь к жене оказалась сильнее тоски по родине и страха за свою жизнь. Он возвратился, решив остаться с нами. Но мы тем временем узнали, что кое-кто из оджибвеев грозится убить юношу, и хорошо понимали, что ему нельзя оставаться среди нас, не подвергая свою жизнь опасности. Тогда наши вожди Ва-ге-то-та и Бе-гва-ис решили отправить молодого сиу к своим. Они выбрали восемь мужчин, на которых можно было положиться (в том числе и меня), и распорядились, чтобы мы проводили молодого человека на расстояние одного дня пути до страны сиу. Заставить идти юношу за нами добровольно не удалось, и пришлось вести его силой. В том месте, где нам предстояло переправиться через Ассинибойн, мы встретили 200 индейцев из племени, названного по этой реке. К счастью, молодой сиу оказался достаточно осторожным и оделся, как оджибвей. Когда предводитель ассинибойнов спросил нас, куда мы идем, мы ответили, что вожди послали нас охотиться на бизонов. Предводитель ассинибойнов, по имени Не-цхо-та-ве-нау-ба, был добрым и благоразумным человеком, и, хотя испуг молодого сиу не мог не выдать нашего обмана, он не обратил на это никакого внимания. Больше того, вождь даже отвлек внимание своих людей от нашей группы. Затем он сказал молодому сиу: «Спасайся, юноша, и помни, что если тебя поймают прежде, чем ты доберешься до своей страны, то лишь немногие ассинибойны или оджибвеи не польстятся на твою жизнь».

Молодой человек не заставил себя уговаривать и бросился бежать изо всех сил. Но едва он пробежал сотню метров, как до нас донеслись его рыдания и стоны. Позже мы узнали, что молодой сиу догнал в Пембине своих товарищей и вместе с ними благополучно возвратился на родину.

Мнимый мир между сиу и оджибвеями вызвал много разговоров. Полковник Диксон часто хвастался, что сиу никогда первыми не нарушат мирного договора, так как не осмелятся что-либо предпринять без его согласия. Как-то раз, когда он только начал одну из таких речей, появился вождь оджибвеев во главе отряда из 40 человек. В руках у индейцев были окровавленные стрелы, которые они извлекли из тел своих товарищей, убитых воинами сиу возле фактории, принадлежавшей самому м-ру Диксону. Это происшествие на некоторое время поколебало его самоуверенность.

Лорд Селкирк в свою очередь собрал индейцев и, одарив их табаком и спиртом, обратился к ним с длинной отеческой речью, обычной на индейских сборищах:

«Дети мои, — сказал он, — небо над вашими головами, долго остававшееся темным и облачным, теперь прояснилось. Ваш великий отец, живущий там, за водой, как вам известно, больше всего печется о благе своих краснокожих детей. Он послал меня к вам, чтобы удалить шипы с ваших троп и уберечь ваши ноги от ран. Мы убрали тех нехороших белых людей, которые ради своей выгоды хотели заставить вас забыть о долге по отношению к вашему великому отцу; они больше никогда не будут смущать вас. Мы позвали к себе и сиу, которые так долго были вашими врагами, хотя у них такая же кожа, как и у вас. Отныне они всегда будут жить в своей стране. Мир принесет вам безопасность. Эта война началась задолго до того, как родились ваши отцы, и вместо того, чтобы мирно охотиться, добывая пищу своим женам и детям, вы убивали друг друга. Но это время прошло, и теперь вы можете охотиться всюду где захотите. Ваши юноши должны уважать мир, а всякого, кто снова поднимет томагавк, ваш великий отец будет считать своим врагом».