Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мы находились около Августишек, то жители каким-то образом узнали, что среди военных есть врачи. И повалили к нам…Отовсюду…Даже из дальних хуторов…Приходили даже 80-летние старики и старухи, не говоря уже о молодых. Шли к нам с каждой пустяковой болячкой. Не знали даже, что с ними делать…А что получалось? Каждый больной приходил с сумкой или корзиной. А в ней были яйца, масло, сало и даже самогон. Как им не объясняли, что у нас не положено брать за лечение плату, ничего не помогало. Даже обижаются. Пришлось обратиться к командиру батальона по этому поводу. Тоже не помогло. И комбат не мог им втолковать! И только Антон – отец Нины, объяснил нам, что жители приносят продукты просто так из уважения. Ведь многие из них первый раз в жизни видят доктора. И многие из них совершенно здоровые, просто хочется, чтобы доктор их посмотрел. Действительно, почти весь народ на нашем медсанбате побывал. И здоровые и больные. Литовцы народ хороший. Очень гостеприимный. Многие литовцы находились в Красной Армии и участвовали в боях. Но были и такие, особенно из богачей, которые служили в немецкой армии и воевали против нас. Но таких мы считали своими врагами. Враги они были и для простого литовского народа.
Из Августишек мы уезжали 31 июля или 1 августа, точно не помню. Много собралось жителей, чтобы проводить нас. Чуть ли не у каждого солдата оказался в руках букет цветов. На рассвете 2 августа в районе города Биржей мы наткнулись на противника. Завязались бои. Пока не разобрались в обстановке, немцам удалось сначала нас потеснить. Ну, а потом мы их так жиманули, что прямо с ходу ворвались в город. Бой в городе продолжался целый день. К вечеру стало тихо. Немцы были полностью разгромлены. Убитых среди немцев было много. Были и пленные. В нашем батальоне потери были незначительные по сравнению с противником. Но все же потери были…И убитые и раненые. Среди убитых был младший лейтенант комвзвода (фамилию его я не помню).
Оборону заняли за городом. Ночь прошла спокойно. Утром снова начались бои. Впереди был лес, и вот из него немец вел сильный минометный и пулеметный огонь. Нашему батальону было придано несколько самоходок с 76-мм пушками. Вот вместе с ними и начали наступать. Огонь не утихал. Местами продвинулись на 1-1.5 км. Несколько самоходок вспыхнуло. Огонь врага усилился, и пришлось залечь, а местами даже немного отойти на более выгодные позиции. Когда отходили, ранило взводного командира мл. лейтенанта Цыбуленко. Получилось так, что все отошли, а раненый остался в ничейной зоне (между нами и немцами). Ведь при отходе, солдаты могли бы раненого забрать…Но не сделали этого. А раненого приказали вынести во что бы то ни стало. Послали санитара и двух солдат из взвода этого лейтенанта. До раненого они добраться не смогли. Санитар погиб, а один из солдат был ранен. Раненый солдат сумел выползти сам. Кого сейчас посылать? Последнего санитара из этой роты? Не годится. Но кого? Врач послал меня и Гуранова. Путь до раненого пришлось проделать по-пластунски. Пули так и свистели над тобой. Как осы. К счастью, ни меня, ни Гуранова не зацепило. Раненый лежал в небольшой канавке, от пуль в безопасности. Ранение было в обе ноги. Тащили на плащ-палатке. Обратный путь был очень долгий и опасный. Никак не думали, что доползем живые. Когда начали подползать к окопам, сразу же выскочили несколько солдат и подхватили раненого. Война есть война…Доставалось в ней и медицинским работникам. Пуля не обходила и их. Однако, их относили ко второму эшелону. Приравнивали, чуть ли не к обозникам. Но ничего общего медработники с обозниками не имели. Они всегда находились рядом с солдатами. Правда, во время атаки они «Ура!» не кричали.
В полдень подошли танки. На каждый танк сели по 10-12 человек. Началось наступление. Удар по противнику был настолько сильным, что он, побросав все, начал отходить. Но и пути отхода ему сумели отрезать. Почти полностью они были разгромлены. А около пятидесяти человек были взяты в плен. Среди пленных были и офицеры. Наступление продолжалось. Без боев взяли несколько хуторов. Но вот в большом богатом хуторе нас встретили сильным огнем. Все постройки в хуторе были каменные. Вот немцы и вели огонь из этих каменных построек. Стреляли не только из пулеметов, но и из артиллерии. Пушки били прямой наводкой. Раз такое дело, наши вынуждены были открыть по хутору ответный артиллерийский огонь. И это сразу подействовало. Над двухэтажным домом показался белый флаг. С появлением белого флага наши артиллеристы и танкисты прекратили огонь. Немец тоже больше не стрелял. Когда мы вошли в хутор, немцы сразу начали вылезать из построек. Все они сдались. От артиллерийского огня среди немцев было порядочно убитых и раненых. Мы еще не успели выйти из хутора, как в воздухе показались вражеские самолеты. Пришлось разбегаться по укрытиям. В общем, кто где сумел…Лишь бы на ногах не стоять. Я лег у самого берега пруда. Все бомбы попадали вокруг хутора. В хутор ни одной не попало. А жертвы от бомбежки все равно были. В батальоне убило четверых солдат, троих тяжело ранило и несколько легко ранило. Тяжело
