Читаем без скачивания Мемуары военного фельдшера - Клавдий Степанович Баев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Весело здесь проводили время. Занятий никаких не было, так как личного состава в батальоне осталось мало. Правда, за последние дни понемногу начали возвращаться из госпиталя. Вернулась и санинструктор Ира Попова. Попили мы здесь хорошего виноградного вина. Вина у жителей было много. Они охотно его обменивали на трофейные вещи. Наши санитары немного потаскивали трофеи, захваченные на Херсонесе, жителям сел. Не только обменивали на вино, но и продавали за деньги. Особенно Коротун и, конечно, с согласия врача. Я в эти дела не вмешивался. Но я видел, как врач Незамов раскрывал кожаные чемоданы, обрезал кожаные голенища у немецких сапог и все это упаковывал в большой немецкий ранец. В этот же ранец он уложил меховое хромовое пальто. Другой такой же ранец он наполнил немецкими одеялами и еще кое-какими вещами. И чтоб эти вещи не похитили санитары, он их отнес в хозвзвод на хранение. В машине у него еще остался большой чемодан, который тоже наполнен с верхом. Здесь в основном были продукты питания. Скрывать нечего, жадность к вещам у нашего врача была. Даже фамильный чай, который мы получали на всех, он один забирал себе и ссыпал в специальный мешочек. И накопил он его порядочно. Нет…Я этим делом не занимался. Уж если что приходилось брать у пленных, так это часы, ну еще что-нибудь по мелочи. Ни ранцев, ни чемоданов у меня не было. Взять трофейных продуктов в машину – ничего тут особенного нет. Кормили нас, конечно, неплохо, но ведь банка мясных консервов или плитки шоколада, ни для кого не лишни.
Пока стояли у озера, все автомашины были приведены в полную боевую готовность. Каждую отремонтировали и заново покрасили. На бортах всех машин были нарисованы белые чайки. Это в честь нашей бригады. За форсирование Сиваша было присвоено звание Сивашская. В ремонте машин принимали участие пленные шоферы и техники. Несколько немецких машин, такие как техпомощь (летучка), легковая и еще несколько машин, были перекрашены и стали собственностью батальона. Здесь у озера эти пленные шоферы и техники чувствовали себя свободно. Их никто не охранял, и кормили их наравне с нами. В последние дни их куда-то отправили. Или работать, как специалистов, или в лагерь для военнопленных. Возможно, и то, и другое.
Пока мы стояли у озера, еще произошло одно важное событие, в котором принимала участие и наша бригада. По приказу Советского правительства все татары поголовно выселялись из Крыма. Все до единой семьи. Эта операция была выполнена всего за несколько дней. Делалось все просто. Заезжало несколько машин в татарское село и приказывали жителям быстро собираться, брать с собой только самое необходимое, а все остальное оставлять. На слезы не обращали внимания. Время на сборы давали ограниченное. Татар отвозили на железнодорожную станцию для погрузки в эшелоны. А со станции везли другие семьи и вселяли в эти деревни. Возможно, среди татар были и честные люди, но тогда было не время разбирать. Лес рубят – щепки летят.
В нашем батальоне был шофер – крымский татарин. Он очень тяжело переживал все это. Ведь у него в Крыму остались родители, братья и сестры…И их тоже выселили. И помочь никак нельзя сейчас. Правда, его успокаивали. Говорили, что родителей твоих найдут, будет дана хорошая характеристика, что их сын находился в рядах Красной Армии и имеет правительственные награды за участие в боях с немцами.
Более двух недель мы проотдыхали у этого озера. Даже уезжать неохота. Очень уж понравилось! Однако, пришлось распрощаться с насиженным местом. В последних числах мая мы выехали. Опять проезжали по тем местам, где участвовали в боях. Проехали по всему Симферополю. Побывали в Джанкое. Проезжали Сиваш по Чонгарской переправе. Проехав мост, мы уже были на украинской земле. Прощай, прекрасный Крым! Многие наши товарищи остались лежать в твоей земле навеки. Придется ли когда-нибудь побывать еще на твоей земле? Очень хотелось бы! Но только не в такой обстановке, в какой мы были. Чтоб не пахло порохом и кровью.
Делали небольшую остановку в Новой Аскании, в знаменитом заповеднике. Мне здесь уже однажды пришлось побывать и посмотреть кое-что. А посмотреть здесь есть чего. Правда, зверей и животных осталось немного. Всех их истребил или вывез в Германию немец. Но все же кое-что уцелело. Ну, а растительный мир, тот почти мало тронут.
Остановились мы недалеко от станции Федоровка Запорожской области. Здесь в лесопосадке разбили лагерь. Снова начали ставить палатки. В общем, жили и отдыхали также как у озера в Крыму. Одна только разница, что вместо хорошего виноградного вина здесь пили самогон. Да еще не купались здесь, так как нет ни озера, ни речки. В остальном без изменений. Здесь к санитару Коротуну приезжала жена на паре быков. Привезла самогону. Коротун незаметно сумел перегрузить ей в повозку кое-что из машины. Жену отправил не с простыми руками. А пусть…Шут с ним! Мне-то все равно, но остальные санитары недовольны таким оборотом. Здесь мы простояли около недели, затем погрузились в железнодорожные эшелоны.
Едем по железной дороге. На остановках задерживались ненадолго. Немного дольше стояли в городах Орле и Курске. Даже успели посмотреть немного эти города. В районе этих городов летом 1943 года проходила великая битва. И в этой битве принимала участие и наша 26 бригада.
Прибыли в город Тулу и здесь выгрузились. Затем на машинах в составе подразделений выехали. Остановились примерно в 20 километрах от Тулы в березовом лесу. Здесь начали строить лагерь. И строили не как-нибудь, а по-настоящему. Землянки строили большие и все одинаковые. С деревянными стенами и потолками. Саму крышу крыли дерном. Были сделаны аллейки и посыпаны песком. Весь мусор с территории лагеря был вывезен и сожжен.
Вскоре прибыло пополнение. Большинство молодежь. Многие с 1926 года рождения. Эти ребята еще в боях не были. Много прибыло и новых офицеров, а некоторые вернулись из госпиталей. Здесь же получили всю необходимую недостающую боевую технику. Батальон был укомплектован полностью. Дали и нам санитаров и санинструкторов. К себе
