Читаем без скачивания Хранитель - Юлия Игнатова

Вот он, идеальный предводитель, идеальный лидер. Зеркальное отражение Лаера — высокий, подтянутый, светловолосый и зеленоглазый, с резковатыми, но достаточно изящными чертами лица. Однако на этом сходство и заканчивалось. В Лаисе не было ничего по-звериному грозного, что и отличало его от Лаера, не было опасности, или видевшуюся отталкивающую темноту помыслов. Взгляд открытый, доверительный, серьезный, может быть чуть ироничный. От него веяло силой и волей, разумностью и надежностью. Он без сомнения мог обнадежить, вдохновить и повести за собой толпы. В отличие от Лаера удерживая их не точным расчетом, а запалом и жаждой, которым невозможно было не поверить.

Лаис рожденный первым, должен был стать Хранителем. Он, а не Лаер. Его отражение, но не он сам. Отражение во всем противоположное Хранителю. Слишком порывистый, слишком справедливый, слишком мягкий. И он не принимал того уклада, что соответствовал образу жизни Хранителя. Не желал скрывать истинные порочащие клубы лжи, убийств, что являлись неотъемлемой частью работы любого Хранителя.

— О, мелкий. Рад видеть тебя в добром здравии. — Лаис хмыкнув, расслабленно облокотился о белоснежный парапет, ограждающий статую Алдора.

— Скорее удивлен. — Поморщившись в ответ на когда-то излюбленное Лаисом обращение, доводившее Лаера до белого каления, поправил он. — Сколь грязными методами ты руководствуешься, стремясь ублажить Храм.

— Которые идут ни в какое сравнение с теми, что используешь ты сам. — Лаис улыбнулся, заметив привычную реакцию Лаера на обращение.

— Себе на пользу, а не становясь чужой подстилкой. Многоразового пользования. — Презрительно сплюнул Лаер.

— Охох… Завуалировано обозвал меня потаскухой. А сидение в мразях пошло тебе на пользу — вон как тонко ругаться научился. — Демонстративно похлопал в ладоши Лаис.

— Ну, выбора-то особого нет! — с сожалением пожал плечами Лаер. — Клинок при дворе обнажать запрещено, а неотомщенным оставаться тоже, знаешь, желания никакого…

— Так ты там только языком чесать научился? По тебе и видно. Хоть бы что-нибудь умное для разнообразия сделал, а то все одно и тоже… — Разочарованно вздохнул Лаис. — И, кажется, ну вот всё уже, ниже падать просто некуда, как ты отколешь такое, что волосы дыбом встают.

Лаер расхохотался, откинув голову на спинку скамьи.

— Я талантлив, брат. Коварство и подлость у нас семейное качество.

— Э-нет, малой. Просто в семье не без урода. А так все у нас нормально. — Ухмыльнувшись, возразил Лаис.

— Ну да. Семейные проклятия, отречения и тому подобное… Норма. Всё как у всех. Банально и скучно. — Покивал Лаер

— И не говори. Массовые умерщвления, запрещенная магия, шантаж, бесконечная ложь, сотрудничество с самыми грязными подонками за всю историю, интриги, и опять-таки убийства. Причем почему-то всегда массовые… Эдакий стандарт.

— Ну а как по другому-то? Хочешь жить, умей крутиться. Я невиноват, они сами суются.

— Дураки, правда? Ты же беззащитен и безвинен аки девственница в монастыре.

— Именно так. — Расхохотался Лаер. — Вот ты все правильно понимаешь. Только никак не возьму в толк, как ты докатился до такой жизни, что стал подобен тем баранам, что стадом ходят за Последовавшими и открыв рот внимают каждому лживому слову. Я разочарован, брат.

— Сколь пламенная речь. Но мне больше понравилась та, что ты так красочно высказывал в Орне. Прямо аж самому захотелось подлянку какую-нибудь сделать, руки так и чесались. Ну-ка, давай что-нибудь поубедительнее, мелкий.

— Ну, так тут вдохновение нужно. А ты меня угнетаешь. — Отмахнулся Лаер.

— И что ты предлагаешь? — заинтриговано приподнял брови Лаис.

— Зарежь сам себя. Я над твоим хладным трупом целую поэму прочитаю. — С видом купца вошедшего в торговый азарт, пообещал Лаер.

— Дорогие нынче услуги пошли… — горестно вздохнул Лаис откидывая голову и с укоризной глядя на распростершего мраморные руки и милостиво улыбающегося Алдора, мол, как же ты, великое божество, допустило такой произвол.

— Ну, так. А ты все по звонкой монете меряешь. Творчество, оно знаешь, по заказу не приходит. Тут впечатления нужны, эмоции…

Лаис рассмеялся, положив руку на яблоко рукояти.

— Ох и трещетка. Восемь лет как будто и не прошли. Своим словесным поносом задурить кого угодно можешь. Не изменило тебя время малой, все такой же балабол и безумный, жестокий идиот…

— Ну, кто бы говорил, а? — лениво протянул Лаер, насмешливо глядя на брата. — Языком ты тоже мелешь, будь здоров. А насчет жестокости — никуда не денешься, положение обязывает. Безумие? Так лучше быть безумным, чем бездумным. А по поводу идиота — весьма спорный вопрос…

— Ну-ну.

— Верни мне девушку.

— Эту что ли? — Лаис небрежным жестом послал краткий магический импульс в сторону алтаря Алдора, стоявшего чуть поодаль.

Красноватая вспышка активированного круга Сетаролла породила странное, необычное магическое волнение, и в блекло-зеленом столбе холодного пламени начала медленно проявляться Уна…

У Лаера все оборвалось внутри. Она была без сознания, недвижно зависла над кругом Сетаролла, так же как и Рийский над алтарем в резиденции Лаера. Каштановый водопад волос касался самыми кончиками искрящихся рунических знаков, не вписывающихся в структуру телепортационного круга, они были нужны для поддержания магии. Почему-то Лаера это весьма заинтересовало, несмотря на казалось бы простое объяснение — охранная граница поддерживающая бессознательность девушки… Его внимание отвлек мрамор, на котором и был начертан круг Сетаролла.

Кровь. Мрамор. Утрата.

— Верни. — Лаер поднялся со скамьи, неотрывно глядя на Уну.

— Тише, малой. — Лаис сказал это чужим, ледяным голосом, сжал протянутую руку в кулак и магия в круге, подчинившись ему, сплотилась и жадно вгрызлась в тело. С девичьих губ сорвался стон, едва не похитивший разум Лаера…

— Говори условия. — Замер Хранитель, не отпуская взглядом девушку.

— Только одно: твоя смерть.

Лаер перевел удивленный взгляд на мрачного Лаиса. Он ожидал шантажа, самого грубого и грязного, но такой исход он не допускал вообще.

— Мы пытались тебя остановить. Но ты не понимаешь хорошего отношения. Ты словно пес вкусивший крови, такие подлежат отстрелу сразу, поскольку не останавливаются на одном убийстве.

— Ты, проклятый кретин, — в клокочущей от ярости ненависти прошипел Лаер, — ты совсем не осознаешь, почему твои святые воры и убийцы, надевшие рясы, хотят меня извести?.. Нам нужно одно и то же — власть. Они жаждут ее не меньше меня. Только я не затеваю ради этого войну. Смотри, Лаис: твои обожаемые храмовые сволочи идут по головам подобно мне. Они убивают, подобно мне, они прячутся за красивой легендой, подобно мне!.. И они вовсе не горят желанием избавить землю от "скверны", они хотят убрать сильного конкурента. Ты желаешь встать на сторону правды? Нет такой стороны! Здесь нет добра, которое обязательно победит зло. Здесь зло убивает зло ради еще большего зла…