Читаем без скачивания Ефремовы. Без ретуши - Федор Раззаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как мы помним, еще будучи студенткой, Анастасия два года жила у отца (он тогда еще был женат на Алле Покровской). Но потом девушка вышла замуж и переехала к мужу. Правда, этот брак продлился недолго, но именно в нем у Анастасии родился первенец — первый внук Олега Ефремова. Случилось это в 1982 году, мальчика назвали Олегом. Причем сразу после развода Анастасия поменяла сыну фамилию и он стал полным тезкой своего знаменитого деда — Олегом Ефремовым-младшим. Естественно, что с таким именем и фамилией мальчику прочили хорошее актерское будущее, но эти надежды, увы, не оправдаются из-за трагической случайности, о чем я еще обязательно расскажу. А пока вернемся в то безоблачное время — последний год жизни Л. Брежнева и послушаем рассказ Анастасии:
«Ситуаций, когда я пользовалась именем папы, было немного, но иногда приходилось. Один раз, когда я лежала в Центре матери и ребенка на сохранении, попросила приехать папу ко мне, чтобы «поторговать лицом». Эффект был потрясающий! Правда, вместо цветов и фруктов папа почему-то привез… бутылку коньяка. Пришлось напомнить ему: «Папа, я же беременна…»
Он настолько не следил за событиями моей личной жизни, что «забыл» о рождении первенца. Я вернулась домой с сыном, проходит день, два — папа не приезжает и не звонит. Я сама звоню ему, чуть не плачу: «Почему ты не приезжаешь смотреть внука? Чем я тебя обидела?» Папа спокойно выслушал и сказал: «Хорошо, сейчас приеду»…»
В середине 80-х Анастасия вышла замуж еще раз — за Андрея Нестерова, который какое-то время проучился в Щукинском училище, но в итоге перешел в экономический вуз и в годы перестройки стал предпринимателем. Именно от него Анастасия родила Ефремову внучку Ольгу. Это случилось 7 августа 1987 года, когда МХАТ только-только разделился.
А затем в этот процесс включился и сын героя нашего рассказа Михаил Ефремов. Впрочем, расскажем обо всем по порядку.
Как уже отмечалось, Михаил, еще будучи школьником, играл роли в театре своего отца МХАТе (в спектаклях «Уходя, оглянись» и «Утиная охота»). Продолжал он сниматься и в кино. После ролей в фильмах «Дни хирурга Мишкина» (эпизод) и «Когда я стану великаном» (главная роль) он снялся еще в одном фильме — сериале «Дом у кольцевой дороги» режиссера Сергея Евлахишвили, где исполнил главную роль — ученика ПТУ Коли Никифорова. По сюжету из-за конфликта с отцом мальчик уходит из родного дома. Умение понять его, по-настоящему помочь определяет нравственную сущность каждого из персонажей фильма, и в первую очередь Надежды Казимировны, хозяйки старого дома.
Премьера сериала состоялась 10–12 марта 1981 года, когда Михаилу шел восемнадцатый год. Как мы помним, в школе он считался трудным подростком — настоящей головной болью как для своих родителей, так и учителей. Думаете, став взрослым, он исправился? Ничуть. В средней школе проучился восемь классов, после чего, как и его сестра Анастасия, продолжил учебу в Школе рабочей молодежи. Окончил ее в 1981 году и поступил в Школу-студию МХАТа. Кто-то скажет: мол, по блату, поскольку отец тоже ее оканчивал, а теперь возглавлял МХАТ и, значит, мог повлиять на то, чтобы сынка взяли туда учиться. Однако несомненно и другое — актерский талант у Михаила был, что он доказал, когда играл в спектаклях МХАТа (вспомним высказывание В. Виленкина) и снимаясь в кино.
Но было и другое. Помимо таланта, Михаил обладал сложным характером (благо что родился под знаком Скорпиона), из разряда тех, про который обычно говорят: он всегда ищет приключений на свою задницу. Поэтому, сев за парту, Ефремов-младший вполне мог потом сесть… в тюрьму. Но его спасла армия. Вот как он сам рассказывает об этом: «В юности у меня выбор был невелик: либо тюрьма, либо армия. Если бы я не пошел в армию, тогда угодил бы за решетку — статья 88, часть первая, «валютная». Крупным валютчиком назвать себя не могу, но периодически, конечно, «утюжил». Про статью моему отцу прямо сказали, намекнули, что в армию срочно мне надо. И я пошел…»
В армии Михаил служил в 1982–1984 годах в Вышнем Волочке Калининской (теперь Тверской) области, в войсках ПВО. От Москвы это было недалеко, поэтому до воинской части Михаил добрался на… велосипеде. Впрочем, вот как он сам вспоминает об этом:
«Помню, как какой-то парень довез меня до части в Вышнем Волочке на багажнике велосипеда. Это было часов в одиннадцать вечера. Я поддатый, естественно. А утром как заорали: «Рота, подъем!» Я подумал: «Ну все — привет. И это на два года?» У мамы моей до сих пор хранятся письма первых двух недель моей службы, где я просил: «Сделайте хоть что-нибудь, я буду вести себя хорошо».
Служил я в авиационной части, механиком третьего разряда по радиоэлектронному оборудованию. Мог бы стать первым, если бы поехал на землю — в полки. Я даже писал прошение отправить меня в Афганистан. Мне казалось, что там теплей, потому что понимал: зиму в части я не выдержу. И потом, тогда все прошения писали. Заявление прочитал командир и позвонил моей маме. Она тут же приехала в часть, а с ней ее подруга, Ия Сергеевна Саввина. Она устроила концерт для офицеров, потом меня в чайную пригласили вместе со взрослыми. Даже разрешили выпить стакан вина. В общем, обошлось. Хотя вряд ли я бы попал в боевые действия. Мы же не десантники, хотя погоны, как и у них, голубые, а простые работники аэродрома. Кто по вооружению, кто по противообледенительной жидкости. А она же и внутрь идет, «мадера» называется. Помню, как в часть привезли МиГ, то ли 21-й, то ли 25-й. И все: офицеры, прапора — бежали к нему с трехлитровыми банками, канистрами, чтобы сливать противообледенительную жидкость.
Первые полгода я был не пришей ни к чему рукав и болтался как кусок чего-то в проруби. Служил как все, и даже хуже, чем все. Во второй роте, в первом взводе. Всего рот было десять, и считалось, что вторая — это что-то вроде дисбата. А первый взвод второй роты, которой командовал сержант Микелайтис, — большой ему привет, если он это прочитает, — это дисбат в дисбате. На территории части стоял храм, в котором когда-то снимали фильм «Праздник святого Йоргена». И поговаривали, что на том месте, где у нас был плац, раньше стояло кладбище. По нему я утром и бегал километра по три в противогазе.
Потом меня приняли в постоянный состав. Хорошее в этом было то, что у меня образовалось много свободного времени, я ходил в библиотеку и очень много чего прочитал. Достоевского, Некрасова, Тургенева, Гоголя. А плохое то, что меня назначили помощником начальника политотдела по комсомольской работе и для этого прямо в армии приняли в комсомол. Должность эта была прапорщицкая, а кроме того — политическая, воспитательная. Я отвечал за концерты в клубе и получал двадцать восемь рублей, будучи простым рядовым. Как режиссер ставил концерты на Новый год, 23 Февраля. Помню, перед 8 Марта собрал солдат, которые могли что-то читать, и они декламировали Пушкина, Лермонтова, Фета. Я видел, как женам офицеров это нравится: негромкий рояль, молодые парни читают стихи о любви — и ни слова о коммунизме. Мы из-за этого заняли только второе место. Если бы прочитали хотя бы одно стихотворение про партию — было бы первое.
