Читаем без скачивания Опасная связь (СИ) - Джолос Анна

Я затопил баню. Ужрались до поросячьего визга. Так и тусим тут уже три дня…

— А я по Харитошке тогда понял, что между вами заискрило и закрутилось, — достает вилкой огурцы из пузатой банки. — Она такая странная была наутро.

Молча срезаю кожуру.

— Я тебя спалил, — признается вдруг.

Вскидываю на него вопросительный взгляд.

— Видел, как ты выходил из той комнаты, где она ночевала. — Зажгли уже тогда, что ли? — тянет лыбу и многозначительно подмигивает.

— Не твое птичье дело.

Та ночь была особенной. Столько времени прошло, а я до сих пор гоняю на повторе те кадры. Томный взгляд. Смелые, жаркие поцелуи. Юное, дрожащее, никем не тронутое тело. Разметавшиеся по подушке рыжие волосы. Сбивчивый шепот. Мокрые ресницы. Искусанные губы.

Моя Саня в тот момент — самое прекрасное из того, что я видел в своей жизни.

— Ай-да, Харитошка! — смеется этот олень. — Она меня удивила основательно. Помнишь, как пушку у тебя забрала? Пхах, лошаро!

Бросаю в него последнюю целую картофелину.

Но да. Впечатление на всех присутствующих Рыжая произвела неизгладимое.

— Я Кэмэлу когда рассказал о своих Бобринских приключениях, он не поверил.

— Кому?

— Дружбан мой, Камиль. Тоже сохнет по ней. Давно, чтоб ты знал, — подчеркивает зачем-то.

— Это который кавказец?

— Да, он.

Знал, что трется около нее неслучайно.

— И че бездействует? — справляюсь любопытства ради, отправляя почиканую картошку из миски на сковороду.

— Ни хрена подобного. Вот встречаться ей предложил, — выкатывает невозмутимо.

— Че? — оборачиваюсь.

— Вы же вроде разбежались, не? — вскидывает бровь.

— Пусть даже не рыпается в ее сторону. Так и передай, — возвращаюсь к процессу готовки. Солю, перчу. Перевариваю услышанное.

— Если смотреть на ситуацию здраво, ты не хуже меня понимаешь, что тебе с Харитоновой не по пути, — доносится из-за спины очередной приговор.

— Как вы задрали! Меряете все бабками, да статусом, — цежу сквозь зубы.

Не пара. Не по пути.

— Але, РЖД, у нее отец — мент. А ты в Москве явно чем-то противозаконным занимаешься.

— В нашей стране каждый второй чем-то противозаконным занимается.

— А работать не пробовал? Я вот пашу. Уже цифры по ночам снятся.

Усмехаюсь. Легко давать совет, когда ты — сын строительного магната. Можно поиграть в офисного работника. На всем готовом. Почему нет?

Работать не пробовал?

Пробовал. И мешки разгружал, и на стройке пахал после армии. Только ни хрена мне не хватало даже матери на лекарства…

— Не втягивай ее в это, Илья. Найди себе кого-то…

— Из своего окружения? — подсказываю я ему.

— Без обид, — пожимает плечом. — Вообще пока не вижу вас вместе…

В дверь громко стучат.

Забираю пистолет с холодильника.

— Присмотри за жратвой, — обращаюсь к тепличному.

— Помешивать типа красоту эту? — поднимает крышку и глубоко вдыхает аромат жареной картошки.

— Да.

— Окей. Без Бэ…

Иду открывать.

— Здорово, Паровоз.

На пороге сын Виктора Иссопова в сопровождении своих прихвостней. Сколько их, вот так сразу и не сосчитаешь.

— Значит, правда ты? Пацаны донесли, что видели тебя. Решил проверить. Мы войдем?

— Я никого не приглашал, — хмуро взираю на его рожу.

— И все же… Разговор имеется. Надо перетереть, — задевая меня плечом, внаглую запирается в дом. А следом за ним и его верные псы. Один, второй, третий и дальше.

Шестеро. Игорь седьмой.

Дерьмо расклад.

Мне остается только гадать о том, какова цель его визита. В целом понимаю, что ничего хорошего ждать не стоит, учитывая те взаимоотношения, что между нами были раньше…

— Как житуха в Москве? — усаживается за стол, по первой проигнорировав присутствие Беркутова.

— Не жалуюсь, — отвечаю сухо.

— Обосновался? Как там босота, двинувшая за тобой?

— Тебе какое до них дело?

Тошнит от этого фарса. Его отец, мразь, со своей опг чуть не положил нас тогда, на хате у Кабанова.

— Ну так не чужие ведь. На одной земле росли, — тянет клешни к моим сигаретам. — Не против?

Убираю руки в карманы, стискиваю челюсти.

— Ароматы тут у вас приятные. Обедом не угостишь, братан? — наглеет до крайности.

— Я тебе не брат. Угостить могу только свинцом, — выдвигаю холодно. — Давай, говори, что хотел, и проваливай.

Пересекаемся взглядами с Беркутовым, и он по моей морде безошибочно определяет, что нежданным гостям я, мягко говоря, не рад на полном серьезе.

— Что ж так неприветливо, Илюх… — Игорь качает головой.

— Рожай быстрей. У меня дела, — поторапливаю я его.

— А твои дела с моими фурами случаем никак не связаны? — прищуривается.

— На кой хер они мне сдались? Давно уже не моя тема.

— Не твои, значит, пасут?

— Нет, не мои. Это все? — уточняю сразу.

— Зачем в наших краях нарисовался?

— Домой приехал, в бане попариться. Еще вопросы? Напомню, что не обязан перед тобой отчитываться о каждом своем шаге.

— Обязан, Илья, обязан. Территория-то моя, — гаденько улыбается.

— Бати твоего, называй вещи своими именами, — поправляю, дабы указать ему его место.

— Мы с ним — одно целое. Это ты, дурак, со своим в вечных контрах. Слышь, парниша, — направляет взор на Романа. — Ты не стой, накладывай.

— А ты не попутал? — спокойно интересуется Беркутов.

— Че за фраер? — смеется Иссопов. — Столичный поди, — внимательно его разглядывает.

— Что-то против столицы имеешь? — бычится тот.

— Чет у него, по ходу, борзометр зашкаливает, — басит бритоголовый халк, двигаясь вперед.

Я же в этот момент уже сжимаю в кармане пальцами ствол.

— Спокуха, Олежек. Пацанчик просто не втыкает, с кем общается, — снисходительно притормаживает его рукой Игорь.

— Да кем ты ни был. Подносить тебе никто тут не будет.

Уважаю.

Птицын явно в ударе. Так и думал, что не стерпит подобного.

— Часы мне его нравятся, — тянет Петька Бурунов. Учился когда-то со мной в одном классе.

— Да и перстень зачетный. Пожалуй, сойдет в качестве извинения, — заявляет Иссопов-младший, не сводя глаз с мажора.

— Хер тебе, а не перстень, — отвечаю я.

— Ты действительно так считаешь?

Ну пиздец. Ясно было с первой минуты, что Иссоповским тупо нужен был повод.

Дальнейшие события происходят очень быстро. Халк скалой движется на Беркутова. Тот не теряется и заряжает ему по печени.

Тем временем между мной и Буруновым тоже завязывается драка. Перемещаемся по кухне, натыкаясь на старую мебель.

С грохотом валится навесной шкаф, из которого со звоном сыпется посуда.

Прикладываю жирного рожей о плиту.

Пока он в прострации, поворачиваюсь. Очень вовремя, потому что на меня надвигается второй. С пером в руке.

Терпеть не могу холодное оружие. В особенности когда оно не у тебя.

Бритоголовый, приближаясь, размахивает ножом и довольно скалится.

— Иди-иди сюда, — резко хватаю сковороду и отправляю ее содержимое ему в морду, тем самым выигрывая драгоценные секунды.

Пожрали, мать твою!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Моя попытка достать пистолет с треском проваливается. Потому что со спины на меня нападает очередной бычара.

— Падла!

В поле зрения попадает Беркут. Там тоже двое на одного, но парень справляется. Ебашит кулаками как гребаный Джеки Чан, и я, выдохнув, концентрируюсь на своем противнике.

Валю его с ног.

Поочередно лупим друг друга, после чего я бью его деревянной табуреткой по хребту.

— Сукадла! — держится за разбитый чердак. — Мочи его, Гена!

А вот и бритоголовый Гена снова на горизонте. Не дает мне встать, усаживается сверху и давит долбаным тесаком в направлении моей груди.

Раздается выстрел.

Вспоминаю один армейский прием. По итогу режу пальцы, но выбиваю-таки нож.